Перед ними монстры, а они сидят тут и рассуждают. Лучше уж спать. Дерево корнигера счастливо, как только могут быть счастливы деревья, и оно будет охранять их сон.

Снаружи полночные жабы орут оттого, что не могут полакомиться этими насекомыми, укрывшимися в замке из сочного волокна.

Все крестоносцы заснули, кроме муравьев-зомби, ведомых двуустками: они выходят гуськом и, вскарабкавшись на верхушки травинок, ждут, когда их съедят овцы. Но на этом острове нет ни одной овцы. Утром, совсем забыв о своем восхождении, они вернутся к своим товарищам.

Мятежники, выбиваясь из сил, ползут вниз по коридорам Города. Они никогда не дотащат этого муравья-цистерну до Доктора Ливингстона. Многие жертвуют собой, вставая на пути у Федеральной стражи.

Выстрелы кислотой. Один за другим падают деисты.

Оставшихся в живых загоняют в обиталище пещерных клопов. Но прежде чем все они погибнут, Шли-пу-ни хочет у них кое-что выяснить. Она приказывает доставить к себе какого-нибудь фанатика.

Зачем вы это делаете? — спрашивает его королева.

Пальцы — наши боги.

Опять эта избитая фраза. Королева Шли-пу-ни задумчиво двигает усиками. С недавних пор по непонятным причинам движение мятежников вышло на новый подъем. По сведениям королевских шпионов, несколько недель назад мятежников было всего не больше дюжины, а теперь их уже целая сотня.

Надо ужесточить облавы на мятежников. Они становятся слишком опасными.

— А теперь что будем делать? — спросила Летиция Уэллс.

— Надо туда попасть, — уверенно ответил Жак Мелье.

— Вы думаете, они впустят нас к себе?

— Честно говоря, я не собирался звонить в дверь. Влезем через окно, через то, что на фасаде. Если кто-то начнет возмущаться, я предъявлю ордер на обыск. Один липовый экземплярчик у меня всегда с собой.

— Отменная логика! — воскликнула журналистка. — Разница между полицейскими и бандитами не так уж и велика.

— Невозможно бороться с преступностью излишне щепетильными методами и руководствуясь чувством прекрасного. Вперед!

Летиция сгорала от любопытства, она перестала препираться и вслед за комиссаром полезла вверх по стене, цепляясь за водосточную трубу.

Передвигаться по вертикальной поверхности для человека задача не из простых. Пока журналистка с комиссаром добрались до балкона, они ободрали руки, и несколько раз чуть было не сорвались. К счастью, дом был не такой уж высокий.

Они отдышались. Зеленая точка неподвижно светилась в самом центре экрана. Возможно, теперь Летицию и Мелье отделяли какие-нибудь пять или шесть метров от муравьев-убийц. Застекленная балконная дверь была приоткрыта. Они вошли.

Луч карманного фонарика Мелье осветил обычную спальню: большая кровать, покрытая красным покрывалом, нормандский шкаф, на обоях в цветочек висят репродукции горных пейзажей. В комнате запах лаванды и нафталина.

Далее шла гостиная, обставленная в стиле мебельного супермаркета: вращающиеся кресла, люстра с подвесками. Единственное отличие — на консоли коллекция флаконов из-под духов.

Впереди они увидели свет. Похоже, на кухне люди ужинали и смотрели телевизор.

Мелье глянул на свой экран.

— Муравьи теперь над нами, — прошептал он. — Значит, там должен быть чердак.

Они стали искать лестницу, ведущую наверх. В коридоре, возле ванной комнаты, они обнаружили стремянку, сверху на нее падал отсвет лампы.

— Поднимемся, — предложил Мелье и достал револьвер.

Они попали на странную мансарду. В центре находился террариум, почти такой же, как у Летиции, только раз в десять больше. От этого гигантского куба к компьютеру отходили трубки с многочисленными разноцветными сосудами. Слева еще какие-то электронные приборы, соломенный тюфяк, микроскоп, пучки проводов и кучи транзисторов. «Пещера безумного ученого», — подумала молодая женщина, и тут сзади раздался окрик:

— Руки вверх!

Медленно они обернулись. Сначала они увидели направленное на них широкое дуло ружья. Затем над ружьем до боли знакомое лицо. Им давно известна личность этого Гамельнского флейтиста!

Бомбардир: Жуки бомбардиры (Brachynus creptions) оснащены «органическим ружьем». Если на них нападают, они выбрасывают облако пара, за которым следует громкий хлопок. Это смешиваются химические вещества, выделяемые двумя разными железами насекомого. Одна из желез выделяет жидкость, содержащую 25% перекиси водорода и 10% раствора гидрохинона. Другая вырабатывает фермент — пероксидазу. Смешиваясь в брюшке насекомого, эти вещества нагреваются и вступают в химическую реакцию, в результате которой происходит выброс, сопровождающийся хлопком.

Если поднести к бомбардиру руку, его пушка мгновенно выстрелит облачком жгучих красных капель, с резким запахом. От этого на коже появляются волдыри.

Эти жесткокрылые умеют целиться, направляя нужным образом свое подвижное брюшко с его взрывчатой смесью. Они способны поразить мишень, находящуюся в нескольких сантиметрах от них. Но даже если случается промах, то одних паров от взрыва вполне хватает, чтобы обратить в бегство любого противника.

Обычно у жука-бомбардира в запасе бывает по три или четыре таких заряда. Но энтомологам известны некоторые виды, способные при стимуляции выстреливать и по двадцать четыре раза подряд.

Жуки-бомбардиры окрашены в оранжево-голубой цвет с серебристым отливом. Они яркие и легко заметные. Имея на вооружении такую пушку, они чувствуют себя неуязвимыми даже в своих пестрых нарядах. Вообще-то все жесткокрылые, окрашенные в кричащие цвета с пестрыми рисунками на надкрыльях, снабжены защитной «технической новинкой», которая и отпугивает окружающих.

Примечание: Мышам хорошо известен приятный вкус жуков-бомбардиров, они приспособились прыгать на них сверху и тут же, пока не сработала «техническая новинка», придавливать их брюшко к земле. Выстрелы уходят в почву и, когда насекомое истратит весь запас своих боеприпасов, мышь преспокойно съедает его, начиная с головы.

Эдмон Уэллс.

«Энциклопедия относительного и абсолютного знания», том II

24-й просыпается в ячейке тонкой ветки акации корнигеры. Вся ветка усеяна маленькими дырочками, похожими на иллюминаторы, через которые внутрь поступает воздух. Он протыкает пол и обнаруживает отсек для молодняка. Муравьи еще спят. 24-й отправляется на прогулку.