Матч проходил соответствующим образом. Накануне игры Перу выводит из состава сразу четырех основных игроков. Ясно, подобное делается неспроста, это бытует с незапамятных времен во многих национальных чемпионатах и, как видим, даже в поединках мирового уровня. Все возможное сделал и глава аргентинского организационного комитета ЧМ Альберто Лакосте, позднее ставший вице-президентом ФИФА. С высшими функционерами Перу была достигнута договоренность о поставке в Лиму 35 тонн зерна и кредите в миллион долларов. Трое перуанских игроков позднее признаются, что за проигрыш каждому было предложено по 20000 долларов. Защитника Родольфо Мансо, который после ЧМ переходит в аргентинский клуб «Велес Сарсфилд», на родине впредь называют «El Vendido» – продажный.

Но поражения как такового недостаточно, необходимо четыре мяча, перуанцы должны выйти на поле уже деморализованными. Незадолго до свистка происходит нечто странное. В раздевалке перуанской сборной появляются две фигуры мировой величины: аргентинский диктатор Ведела и бывший госсекретарь США Генри Киссинджер. Присутствие этих двоих кажется зловещим не только нападающему Хуану Облитасу. Ведела произнес пламенную речь о «латиноамериканском единстве и братстве». Аргентина обыгрывает парализованных перуанцев со счетом 6:0 и проходит дальше. Во время банкета после триумфа друг Киссинджер предвещает кровавому режиму светлое будущее: «У вашей страны во всех отношениях большое будущее» {117}. Если не считать вторжения на Фолклендские острова в 1982 году, это единственный день, когда большая часть населения ощущала чувство единения с режимом.

Чак Блейзер и после 2001 года сохранил связь с игорным бизнесом. Идея о том, чтобы во время трансляции матча побудить болельщиков щелчком мыши поставить на следующий гол, бомбардира, угловой или штрафной удар, была в свое время преждевременной. Но развитие индустрии не стоит на месте, игорная сцена становится неконтролируемой и опасной, в особенности на азиатском рынке. Сейчас в ходу абсурдные, молниеносные ставки, к примеру, на количество вбрасываний, замен и даже игроков, которые при выходе на бейсбольный стадион будут в солнечных очках. На первый взгляд, это лишь бездарное времяпрепровождение, но на самом деле – громадный бизнес. Денежные потоки от этих абсурдных пари, а также обычных ставок или «договорных» матчей стекаются к агентам или оседают на биржах ставок. И за движением их едва ли можно уследить. Тотализаторы и в Европе превратились в социокультурную проблему.

Если в Европе мальчишками, предлагающими сделать ставку, кишит каждый крупный вокзал, в США азартные игры и вовсе превратились в нечто вроде национального фетиша. В особенности онлайн-тотализаторы. За эту отрасль давно ведут борьбу такие фирмы, как Multisport Games Development Ins. Она также принадлежала Чаку Блейзеру, и в 2005 году деловой партнер из Мексики вынужден сначала оспорить в суде свой инвестированный туда миллион, прежде чем добивается соглашения с Блейзером. В этой связи вызывают вопросы различные чеки, отправленные в 2002 году из КОНКАКАФ в Multisport, подписанные Блейзером, казначеем конфедерации и директором Multisport {118}. То 20000 долларов, а через пару дней еще 10000. Блейзер эти вопросы оставляет без ответа.

Упорная борьба коллег Блейзера по игорному бизнесу за снятие запрета с онлайн-тотализаторов в 2011 году находит значительную поддержку. Игорные объединения США вводят в битву за легализацию двух тяжеловесов: Луи Фри, бывшего директора ФБР, и Тома Риджа, прежде министра по охране конституции. Оба вступают в объединение FairPlay-USA, созданное гигантами отрасли Caesars Entertainment и MGM Resorts International. Он должен добиться снятия запрета с онлайн-покера. С весны 2011 года идут разбирательства в отношении трех крупнейших представителей отрасли, но, несмотря на это – или поэтому? – видные лоббисты считают действующий закон неэффективным. Ограничительные намерения законодателя очевидны, но на практике нереализуемы, поэтому необходимо контролируемое снятие запрета, аргументирует Ридж {119}. Фри, профессиональный сыщик ФИФА, и вовсе заявляет: «Онлайн-покер – это национальный спорт в Америке, его сущность». Цель благонамеренной FairPlay, которая ни в коем случае не является лоббистской группой, состоит в том, чтобы сделать онлайн-тотализаторы «безопасными и легальными» {120}. Порой и в США нуждающийся в защите мир спорта и игорного бизнеса весьма предсказуем.

Джек Уорнер говорит, что еще в 2004 году просил Блейзера предоставить сведения о его бизнесе. Но так и не получил их и с тех пор утратил к нему всякое доверие. «Поэтому с 2004 года я не подписывал контрактов с его фирмой Sportvertising». Утверждение весьма странное, если найдутся ему доказательства. Тем более что Уорнер подчеркивает: «С того момента ни Блейзер, ни его фирма не получат контрактов с КОНКАКАФ». Как же в таком случае могли поступать миллионные суммы за посреднические услуги?

Сам Блейзер эти вопросы оставляет без ответа. В том числе и касательно его роскошных апартаментов в игорном раю Нассау, прямо возле Casino Drive. Владения стоимостью в несколько миллионов долларов закреплены за ним через сеть компаний на Багамах {121}. В конце 2011 года Блейзер оставил посты в КОНКАКАФ, но из ФИФА уходить не стал. Кроме того, он хочет принести пользу в американской футбольной лиге и взял под прицел франшизу старого клуба Беккенбауэра «Нью-Йорк Космос». Удастся ли ему в это непростое для экономики время убедить мэра Майкла Блумберга вложить налоги в строительство столь необходимого футбольного стадиона?

Но в одном Блейзеру, профессионалу игорного дела в президиуме федерации, следует отдать должное: именно он вживил в ФИФА ген азарта. Там давно лелеяли мечту о миллиардной прибыли от самого популярного вида спорта на планете. По меньшей мере, однажды предпринималась такая попытка. Тайну завесы приоткрывает американец, работавший в секретном проекте на службе бразильского финансового концерна. В мае 2001 года как раз обанкротилось ISL, калифорнийский предприниматель Ричард Херсон пишет четырехстраничное письмо Блаттеру и генеральному секретарю Зен-Руффинену. Херсон хочет «поделиться кое-какой информацией касательно подозрений о давней связи между ISL и ФИФА» {122}.

Херсон говорит, что с 1993 по 1994 год занимался реализацией проекта игорного дела в кругу лиц, в который входили президент ФИФА Жоао Авеланж и его зять Рикардо Тейшейра, посредник ISL Жан-Мари Вебер, бразильский банкир Антонио Карлос Коэльо, а также его тогдашний босс Матиас Машлин. Последний был финансовым инвестором и серийным предпринимателем. Двадцать седьмого июля 1993 года группа впервые собирается в Майами, нет только Тейшейры. Подписывают документ, представленный Авеланжем, который «предпочел, чтобы его имя не было упомянуто. Поэтому все переговоры вел господин Вебер».

О намерениях Херсон говорит следующее: «Организация глобальной, учрежденной ФИФА системы клубного и игорного сообщества, названного «Клуб ФИФА», которое по лицензии ФИФА займется футбольной лотереей в контексте мероприятий федерации». Вскоре проект обрел форму бизнес-плана. «Цифры выглядели довольно внушительно», – пишет Херсон. На третий год предварительная прибыль оценивалась в 8,75 миллиона долларов. Вот она, золотая жила мирового футбола!