— Может, не надо акта? — льстиво попросил бородатый Варис.

— Ты еще здесь?! — грозно посмотрел на него Владос. — А ну, живо тащи песок, не то сами ремонтировать будете!

— Да я… да я… враз…

— Известку не забудь! — крикнул Лешка в спину убегающему сторожу и повернулся к надсмотрщице: — А ты что встала? Заняться нечем? Стоит тут, смотрит, работать мешает.

Худое лицо воспитательницы пошло красными пятнами — на что и рассчитывал Лешка. Он хорошо — еще по прошлой своей детдомовской жизни — знал такой тип женщин, вернее сказать, старых дев, получавших несказанное удовольствие от помыкания какими-нибудь беззащитными существами, вот, вроде этих девчонок, что обрабатывали сейчас грядки. Начальство обычно таких мегер ценило — в группах всегда был идеальный порядок, ну а какими средствами он достигался, да и нужен ли был — никого не волновало. Сейчас, главное, было вывести надсмотрщицу из себя, унизить, громко, на глазах у подопечных девчонок. А Феофана не уходила, лишь чуть отошла в сторону — типа, не очень-то интересуют меня ваши дела,

— Ну и баба! — старательно обмеривая линейкой трубу, громко произнес Лешка. — Не баба, а просто какой-то леший!

— Да уж, — так же громко захохотал Владос. — Где только таких и берут? Довела трубу… Вот сама бы и ремонтировала, зараза…

Кто-то из работавших поблизости девчонок хихикнул… негромко, но мегера услышала, обернулась, зашипела что-то.

— Во-во, — тут же прокомментировал Лешка. — Шипит теперь, как змея. Шипи-шипи, раньше надо было шипеть, пока акватрубу не ухайдакали!

Владос осклабился:

— Интересно, какая она в постели?

— Да кто с такой воблиной ляжет?!

Надсмотрщица наконец не выдержала, подошла ближе, надменно вздернув вверх нос с видом оскорбленной невинности:

— Я бы попросила вас…

— Слышь, она бы попросила? А мы тебя сколько уже просим песок принести! Слышь, Влад, пойдем отсюда. Пускай сами все делают. А акт составим, это уж обязательно, пускай потом штрафы платят…

— Уж конечно, как же без акта-то?

— Полквартала без воды сидит! Полквартала! А они тут жируют, сволочи… О! Надо соседям сказать, кто в их бедах виновник — живо разнесут всю эту богадельню. Ну, виданое ли дело — песка и того не допросишься! С собой, говорят, приносите… А нам по инструкции с собой не положено!

— Издеваются! Может, жалобу на них подать протокуратору?

— Обязательно подать, а как же!

— Нет, не протокуратору… Самому эпарху!

Посрамленная воспитательница; не в силах больше выносить хлынувшего на нее потока оскорблений и угроз, чуть ли не бегом скрылась в здании. Тут как раз явился и бородатый сторож Варис, с натугою притащив бадейку песка. Высыпал…

— Ну, как тут у вас?

— У нас-то все нормально, а вот у вас… Известка где, мать твою?! Тащи, да побыстрее — неровен час, прорвет! Тогда весь город без воды останется!

— Неужто весь город? — в ужасе захлопал глазами сторож.

— А ты думал? В одночасье!

Сторож побежал за известкой.

— Эй, девчонки… — тут же позвал Лешка. — Идите, поможете песок перебирать.

— Перебирать? — подойдя, удивились девочки — те, что хихикали, — бледные, но с веселыми глазками. — А зачем песок перебирать?

— Затем, что акватруба — механизм тонкий, — стараясь не рассмеяться, важно пояснил Лешка. — Не дай бог, попадет какой камень. Все — кранты, пиши пропало!

Поручив девчонкам просеивать ладонями песок в поисках мелких камушков, приятели уселись рядом.

— Что, достает вас эта мегера? — негромко поинтересовался Лешка.

Девчонки опасливо переглянулись.

— Вижу, что достает. Она хоть вас не бьет?

— Бывает, — одна из девочек вздохнула.

— Да, строго тут у вас, как я погляжу, — вступил в беседу Владос. — Небось, никуда и не пускают?

— Не пускают, — девчонки разом кивнули. — Только старших, по вечерам.

— И много у вас старших?

— Филомена, Калликия, Мария… Всего девять.

— Угу, — Лешка потер руки, — Значит, девять…

— А попечительницу вы часто видите? Чем вас обычно кормят? Как одевают? Что заставляют делать?

Через некоторое время приятели знали о приюте все, ну или почти все — по крайней мере, то, что было известно девочкам. А известно им было немало. Это ведь только со стороны кажется, что дети мало вникают в неинтересные взрослые дела. Лешка по себе знал — вникают, да еще как! Вот и эти вникали…

Второй приют, при церкви Святого Ильи, располагался у площади Быка, на той самой улице, что вела в Феодосийскую гавань. Уютный небольшой дом, ограда, за которой зеленели аккуратно подстриженные деревья. Небольшие ворота в ограде тоже оказались закрытыми, впрочем, в городе вообще мало кто имел привычку держать двери настежь. Вскоре, правда, створки ворот распахнулись, пропуская со двора двух мальчишек с ведрами, в длинных черных балахонах. Быстро набрав воды из располагавшегося неподалеку бассейна, ребята потащили ведра в дом. Потом сходили за водой еще раз и больше уже не вышли.

— Ну, что сказать? — проведя рекогносцировку, друзья уселись за столик в ближайшей таверне — Никаких труб там нет — за водой ходят на улицу.

—Жаль, — вполне искренне огорчился Лешка. — А то привык уже водопроводчиком… тьфу ты, этим — технитом.

Владос хохотнул:

— Теперь отвыкай.

Выпив по стаканчику дешевого, разбавленного водою вина, приятели немного поболтали с владельцем таверны и, выйдя на улицу, направились к соседнему с приютом дому. Именно туда посоветовал обратиться трактирщик — дескать, проживающий там господин много чего знает про всех своих соседей и с большим удовольствием поделится своими наблюдениями.

— Просто больно уж он любит с кем-нибудь поболтать, этот господин Мизотер, — с улыбкой пояснил кабатчик. — Ужас, как любит. Кстати, иногда он продает собственное вино, право слово, очень даже неплохое. Но, конечно, дорого.

— Вот здорово! — Лешка толкнул локтем Владоса. — Нам ведь именно такой человек и нужен.

Дом указанного трактирщиком господина оказался старым, покосившимся и убогим. Давно небеленные стены с местами обсыпавшейся штукатуркой, куски свалившейся с крыши черепицы, ворота такие скрипучие, что, казалось, их было слышно в Галате — на другом конце города. Зато — злобно лающий кудлатый пес, черный и тощий.

— Однако, — Владос опасливо попятился от ворот.

— Кого там еще принесло? — раздался старческий голос из окна хижины.

— Вы — господин Мизотер?

Ответа не последовало.

— Говорят, вы продаете вино?