жестко кивнул, сдаваясь. Но если он считает, что я не собираюсь держать на него обиду до конца жизни за это, то он меня совсем не знает.

— Помогите, — прохрипел Вошер, все еще находясь в той же неудобной позе на коленях, порезы и синяки покрывали его тело, задница была направлена на нас, словно хотела поймать мой взгляд.

Данте сжалился над ним, наклонился и прижал руку к его плечу, чтобы вылечить его.

Вошер начал выгибать бедра, раскачиваясь взад-вперед, что вызвало периодический свист из задницы.

— Что это, черт возьми, такое? — я указал на трубу, и Вошер наконец оторвался от земли, потянулся назад, чтобы вынуть ее из своей задницы. — У меня кончилась магия, понимаешь? Но я нашел эту маленькую трубку среди обломков, и я не мог дотянуться до рта, чтобы издавать ею звуки для привлечения внимания. Поэтому я сделал то, что сделал бы любой отчаянный парень, и…

— Почему ты просто не крикнул о помощи? — потребовал я.

— Это гораздо менее эффективно. Я хорошо обучен выживанию в одиночку. А сейчас, — он протянул руку Данте. — Я должен пожать руки моих спасителей. Боже, какой ты крепкий мужчина… о, я знаю, кто ты.

— Данте Оскура, — в любом случае сказал Данте, коротко пожав ему руку. — Нам нужно знать, что ты видел здесь внизу. Мы ищем кое-кого.

— Конечно, — сказал Вошер, протягивая мне руку, и я зашипел на него, как кошка в отказе.

Он положил руки на бедра, раскачиваясь из стороны в сторону, словно подтягиваясь. Мой взгляд скользнул вниз, к его плавкам, и я резко вдохнул, заметив гладкое, натертое воском яйцо, свисающее с одной стороны.

— Итак, ты видел кого-нибудь еще здесь внизу? — подтолкнул Данте.

Я дернул его за рукав, пытаясь привлечь его внимание и обратить его на яйцо, которое смотрело мне прямо в глаза.

— Данте, — тонко прошептал я.

— Оооо, да, — ответил Вошер искаженным тоном. — Я видел этого человека лично. Большого, надутого Повелителя Драконов, этого лже-короля. Я уже был здесь, среди обломков, вырубленный всеми этими непослушными камнями, которые обрушились на мою голову. Но когда я очнулся, я услышал ужасный, ужасный голос.

— Что он сказал? — спросил Данте, пока я пытался предупредить загорелого, худощавого чувака передо мной, что его блестящий орех болтается рядом с нами.

Однако Вошер, похоже, не уловил моих выразительных движений глазами, вместо этого он продолжил свой рассказ.

— Он сказал: «Внебрачный сын мертвой королевы, и похоже, что у него иссякла магия», — зловеще сообщил Вошер, и мой взгляд наконец-то переместился с его яйца на его лицо.

— Гейб, — вздохнул я, обменявшись испуганным взглядом с Данте. — Что произошло дальше?

— Ну, мой мальчик, он сказал что-то о том, что ему нужен новый Провидец, потом произошла небольшая заварушка, сверкнула звездная пыль, и я думаю, что король взял в плен того, кем был этот бедняга.

— Это был наш Габриэль, — в отчаянии сказал я.

— Нет, — прорычал Данте, из его тела вырвалось электричество, и я инстинктивно отступил назад, в то время как Вошер получил удар в грудь, от которого он рухнул на задницу, широко расставив ноги и дергаясь под натиском силы.

— Габриэль? Как Габриэль Нокс? — воскликнул Вошер. — Ты хочешь сказать, что он был сыном Мериссы? Что он сводный брат близнецов Вега?

— Да, да, — сказал я, и Данте набросился на меня.

— Это секрет, Leone.

— Оххх, — виновато произнес я. — Ну, это все еще секрет, да, брат? — я посмотрел на Вошера. — Или я разобью твои яйца молотком. Орехи, которые могут оказаться более уязвимыми, чем ты думаешь.

— Конечно. Я торжественно поклянусь, что никогда не произнесу правду, — пообещал Вошер, протягивая руку для заключения сделки, но я скорчил гримасу. Данте взял удар на себя, двинулся вперед и вместе с ним произнес звездную клятву.

— Давай, Данте, мы должны рассказать остальным, — я набросился на своего друга Дракона, притянув его к себе за рубашку. — Мы должны пойти за Гейбом. Мы должны спасти его.

Лицо Данте побледнело от ужаса. — Давай соберем всех и вернемся к повстанцам.

Я кивнул, ярость навалилась на меня и заставила зверя во мне быть начеку. Никто не мог похитить члена нашей семьи и остаться безнаказанным. Я вырос в самом суровом городе Солярии, я пережил драки банд, психопатов, жаждущих власти фейри, пытающихся управлять моей жизнью и жизнью всех остальных, и я не собираюсь позволить Дракону с маленьким членом украсть моего Гейба и выжить, чтобы рассказать эту байку.

Глава 20

Изнеможение сковало меня в своем кулаке, но мне было все равно, это уже не имело значения, потому что я добрался! Наконец-то передо мной повисло облако, последние листья из моего мешочка и капли воды из моей фляги наполнили мой ноющий желудок, даруя мне прикосновение магии для побега.

Я был мертвецом, шепчущим прощальные слова звездам и другим мирам в ожидании своего конца, ожидая, что маленькая искра, удерживающая меня в воздухе, скоро погаснет и ознаменует мое падение в ожидающие меня зонды существ внизу.

Но мое спасение было на горизонте, и темная дождевая туча звала меня вперед с кривой ухмылкой и обещанием свободы. В глубине этих облаков я мог потерять их, спрятаться от смертоносных зондов и, добравшись до какого-нибудь далекого убежища, выжить, чтобы продолжить борьбу.

Я оттолкнулся ногами, как будто бежал по воздуху, затем поспешно затянул ремни вокруг себя, достаточно сильно, чтобы кожу пронзило уколами, но я проигнорировал это ощущение и решительно направился к облаку.

Я разразился диким смехом, когда первые серые волокна коснулись меня, и я бросил последний взгляд вниз на преследовавших меня нимф, потряс кулаком и воскликнул.

— Не будет вам сегодня пиршества из моего пламени, ублюдки! Так что получите и засуньте это в свой джемпер!

Мои щеки покраснели от нецензурных слов, сорвавшихся с моих губ, но вот она, грубая сила во мне проснулась и вышла на свободу на всеобщее обозрение.

Ветер подхватил меня сзади, и я быстро рванулся вперед, вливая еще немного магии в пламя над головой, так что горячий воздух заставил меня подняться в чрево облака, потерявшись для нимф внизу и наконец-то оказавшись в безопасности.

На моих щеках образовались капельки воды, конденсируясь на коже, и я широко открыл рот, облизывая сам воздух, чтобы напиться.

Это была долгая, тяжелая неделя. Но вот я здесь, Джастин Мастерс, Мастер Нимф, а теперь еще и Капитан Облачного Крейсера. Возможно, по возвращении кто-нибудь напишет поэму о