Неожиданно Савелий подумал, что десантники любого человека в зоне будут воспринимать как врага. Как отличить своих от чужих? Это очень важно, и хорошо, что еще есть время что-то придумать. С ментами все ясно: они все в форме. Андрюшу можно попросить одеться в штатское… Но как обозначить своих? Отличия должны сразу бросаться в глаза и с воздуха, и с земли… Сложность еще и в том, что заранее ничего делать нельзя, чтобы не привлечь внимания ментов…

Что-то он явно нервничает! Наверняка сказывается огромное напряжение последних дней. Но это напряжение было ему даже приятно, его никак не сравнишь с тем чудовищным напряжением, какое он испытывал во время первого пребывания в колонии. В то время внутри него все клокотало от чудовищной несправедливости, которую сотворили с ним, от предательства любимой женщины. А сейчас он сам принял решение отправиться в колонию в качестве осужденного, сейчас он борется за справедливость, перед ним настоящий враг с оружием в руках. А дети! Он бы мог многое простить врагам, но если они решились использовать беззащитных детей в своих грязных играх, то этим они поставили себя вне закона! И таким нет прощения!

Но Савелий никак не мог предположить, что в его планы может вмешаться сам Рассказов… Аркадий Сергеевич не дал и часу отдохнуть своему любимцу, и, как только понял, что тот до конца уяснил задачу для Ронни, тут же отправил его назад.

Специалисты Богомолова засекли самолет еще при подлете к границе и тут же доложили генералу. Тот был рад этому сообщению: наверняка в самолете был агент Рассказова с важными документами для Севостьянова. Порадовался он и тому, что Савелий с Вороновым не стали тянуть с операцией — это как нельзя более кстати, появится реальная возможность захватить либо гостя, либо документы. Константин Иванович решил напрямую связаться с Командующим воздушно-десантными войсками генерал-полковником Подколзиным, которого знал лично.

— Евгений Николаевич, это генерал Богомолов!

— Здравствуйте Константин Иванович! Судя по тому, что мы давно с вами не общались, а вы звоните в рабочее время, нужна поддержка, не так ли?

— Вы, как всегда, попали в точку, Евгений Николаевич. Действительно, нужна ваша поддержка. Не буду вдаваться в детали, которые не столь важны, а перейду прямо к сути дела.

— И это правильно! — Генерал так похоже изобразил бывшего руководителя страны, что Богомолов не удержался и усмехнулся: — У вас просто талант! — Пустое… Слушаю вас! — В Ставропольском крае есть небольшой поселок Каясула, в котором сосредоточено серьезное бандформирование, занимающееся производством автоматического оружия…

— Как же вы допустили это? — И на старуху бывает проруха! — с грустью заметил Богомолов, принимая справедливый укор Командующего, — Нам удалось внедрить туда своих людей, которые подготовили операцию по уничтожению этого осиного гнезда… — Что требуется от меня? — Поселок находится в труднодоступной горной местности. Внезапно объявиться там, что крайне важно для успеха операции, можно только с воздуха, — пояснил Богомолов. — Нужно десять вертолетов с сотней ваших доблестных десантников!

— А почему бы не разбомбить это гнездо к чертовой матери?

— Во-первых, там мои люди, а во-вторых, что еще больше усложняет задачу, там скрывают похищенных иностранных детишек!

— Вот подонки! — вырвалось у Командующего. — Когда намечено провести операцию?

— Послезавтра в шестнадцать ноль-ноль вертолеты должны быть над поселком!

— Ну и задачку вы мне подкинули, Константин Иванович…

— Была бы проще, сам справился, — улыбнулся Богомолов.

— Подождите, попытаюсь что-нибудь… — С нетерпением жду! — Богомолов прекрасно понимал, что взять на себя такую ответственность Командующий не может при всем желании. Скорее всего, он сейчас связывается с самим министром обороны Павлом Грачевым, который, кстати, не так давно сам командовал воздушно-десантными войсками. Прошло минут десять, прежде чем Богомолов снова услышал голос Подколзина:

— Вы слушаете, Константин Иванович? — Конечно! — Извините, что пришлось столько ждать… — Ничего, был бы результат… — Решение принято! — коротко бросил Командующий. — Сейчас к вам направляется полковник Григорьев, на которого возложено непосредственное руководство операцией. Он в вашем полном подчинении на трое суток.

— Просто не знаю, как вас благодарить, Евгений Николаевич!

— Не нужно меня благодарить, мы с вами делаем одно дело: защищаем нашу страну и наш народ! Эти слова, может, звучат громко, но я так думаю.

— Вы заметили, Евгений Николаевич, что мы как-то стали стесняться таких слов? А почему? Почему нужно стесняться того, что ты любишь свой народ? Лично я полагаю, что нужно с пеленок учить ребенка святости таких понятий, как Родина, народ, армия! — с горячностью говорил Богомолов. — Извините, я всегда волнуюсь, затрагивая эту тему.

— Я целиком и полностью разделяю все, что вы сказали! И когда мы сумеем воспитать новое поколение в этом духе, то каждый будет гордиться службой в армии… а не стараться избегать ее, — с грустью закончил Командующий. — Звоните, если что!

— Спасибо, непременно! Положив трубку, Богомолов подумал о том, что было бы здорово, если бы так рассуждали все военные на земле. Потом его мысли вновь вернулись к предстоящей операции. Интересно, как поведет себя на месте полковник Григорьев? Там же Савелий с Вороновым жизнью рискуют, подготавливая все, а он прилетит на готовенькое… Надо будет поговорить с Григорьевым, он должен его понять! Здесь не звание главное, а знание обстановки.

Богомолов также прикинул, не мало ли он запросил десантников. Рота охраны в зоне — это очень серьезно? И наверняка не какие-нибудь вольнонаемные, а настоящие головорезы, которые будут драться до последнего, зная, что их все равно ждет расстрел!

Опасения Богомолова были не беспочвенны. Севостьянов лично и очень тщательно подбирают людей для охраны зоны. Из них более половины числились в розыске, как опасные преступники, а некоторые не только во всероссийском, но и в международном. За каждым тянулся шлейф преступлений, и здесь они были повязаны по рукам и ногам. Именно поэтому Севостьянов, предоставляя им отпуск и снабжая деньгами, никогда не волновался: «проветрятся», как говаривал он, спустят деньги на водку, проституток, и вернутся как миленькие! Для профилактики он однажды продемонстрировал им, что ожидает тех, кому захочется «уйти в открытое плавание».

Подобрав подходящего кандитата на роль жертвы, он приставил к нему своего человека, который изо дня в день уговаривал его уйти в побег. Севостьянову было доложено о намеченном маршруте. Как только побег состоялся, по всем ближайшим отделениям милиции были разосланы фото «опасного вооруженного рецидивиста» с приказом открывать огонь без предупреждения. Через день в зону был доставлен изрешеченный автоматными очередями труп бежавшего. После этого случая у охранников исчезло желание даже говорить о побеге.

Как ни странно, дисциплина в охране держалась на самом высоком уровне: не было ни пьянства, ни неподчинения старшим по званию, ни азартных игр (их, впрочем, с успехом заменили игровые автоматы). Кроме непосредственной охраны колонии, были специальные занятия по альпинизму и стрельбе, которой все занимались с огромным удовольствием, стреляли часами, не жалея патронов. Но было у охраны и одно страшное развлечение, которое Севостьянов устраивал примерно раз в месяц, — охота, где в роли дичи выступал живой человек!