— А о чем еще вы можете думать, милорд? — сказала она так жестко, как только могла. — Мне бы хотелось, чтобы вы были рядом именно тогда, когда мне это необходимо. Должна сказать вам, де Брют не умирает. Его раны — простые царапины по сравнению с теми, что мне приходилось видеть.

— Но почему же он тогда не приходит в себя?

— Потому, что я дала ему кое-что выпить, чтобы он заснул, как, впрочем, и Серлу. Это наилучший способ для мужчины окрепнуть после того, как он потерял немного крови. Однако ни один из них не ранен настолько серьезно, чтобы не надоесть вам в скором времени жалобами, что я прописала им слишком длительный постельный режим.

Рейна не была уверена, что ее муж проглотит эту наживку, однако мгновение спустя он коротко кивнул и вышел из комнаты. Рейна облегченно вздохнула, что так легко отделалась, и взглянула на Уолтера. Он все еще был очень бледен — неудивительно, что Ранульф решил, будто Уолтер умирает.

— Будет лучше, если вы услышите меня, де Брют, — наклонилась она над ним, чтобы прошептать в самое ухо. — Если вы умрете, то сделаете меня лгуньей, и тогда я проведу остаток своей жизни в молитвах, чтобы вас заставили разгребать в святилище дерьмо. По какой бы причине вы ни были так дороги ему, но вам придется именно ради него поторопиться с выздоровлением.

Не важно, услышал он ее слова или нет, но, высказавшись, Рейна почувствовала себя гораздо лучше.

Флоретт все еще испуганно вздрагивала возле двери, и Рейна позвала ее, приказав следить за раненым, а при первых признаках лихорадки немедленно послать за ней. Оглянувшись, она увидела, что Ранульф снова разговаривает с Эриком, однако ей удалось расслышать только последние слова их разговора, когда она приблизилась к мужчинам.

— Отправьте гонца, которому вы могли бы доверять, к смотрителю Ворхерстского замка. Пусть ему передадут, что если завтра на рассвете он вышлет большое войско, то разбойники наконец-то попадутся в его ловушку.

— Думаете, он сможет их схватить?

— Да. После того как они встретятся с нами, он сможет сделать с теми из них, кто останется в живых, все что его душе угодно.

Рейна успела исчезнуть еще прежде, чем Ранульф заметил ее.

И не потому, что она боялась, что он заставит ее следовать с ним в спальню, голова его была занята лишь мыслями о предстоящем сражении, но потому, что она еще никогда не слышала, чтобы он говорил в таком тоне, но подсознательно чувствовала, что какая бы операция ни планировалась на завтрашнее утро, она не хотела об атом слышать. Рейна могла только посочувствовать бандитам, полагая, что конец их близок.

Утро выдалось прохладным и даже немного пасмурным: густые облака скрывали солнце, дул порывистый ветер, однако приятная прохлада нисколько не успокаивала Ранульфа, напряжение которого возрастало с каждой минутой. Под прикрытием темноты, в полночь, через определенные промежутки времени покидал его отряд Клайдон, разбившись на небольшие группы. Ранульф придумал и еще одну хитрость, чтобы окончательно ввести в заблуждение соперника, а именно: он приказал воинам отправиться сначала на юг, а потом, обогнув лес, собраться в условленном месте.

В Клайдоне было всего около семидесяти лошадей, и Ранульф приказал оседлать всех без исключения, забрав с собой даже кобылку жены. Однако для выполнения задуманного Ранульфу требовалось не меньше ста воинов, и, чтобы собрать всех своих людей еще до восхода солнца в месте засады, он приказал худым мужчинам ехать по двое на одной лошади.

Эрик и сэр Мэйер повели половину людей по восточной окраине леса, а остальные пошли с Ранульфом вдоль западной. Хотя воины и не были знакомы с местностью, это нисколько не усложняло их задачу, по крайней мере на западной стороне. Берег небольшой речушки, протекавшей примерно на протяжении мили параллельно лесу, был достаточно низким, это позволяло воинам не только спрятать лошадей, но и самим рассыпаться в разные стороны, чтобы отрезать разбойникам любые возможные пути отступления из леса. Подобное убежище требовалось им для того, чтобы обеспечить внезапность нападения, и Ранульф надеялся, что и Эрику удастся найти подходящее укрытие.

Между рощами располагалось поле овса, как видно, недавно засеянное, ибо росточки были совсем еще невысокими и не смогли бы укрыть бандитов, если бы они попытались избрать именно эту дорогу к отступлению. По словам одного из воинов гарнизона, это поле принадлежало вдове де Бирг, поэтому Ранульф ни мгновения не колебался, решив усеять его трупами преступников, даже если из-за этого и погибнет урожай. Он собрался даже отправить гонца в ее поместье, чтобы узнать, скольких воинов она может прислать ему на подмогу, однако потом передумал, решив, что не стоит беспокоить ее из-за столь пустякового сражения. У него еще будет возможность просить помощи у своих вассалов, когда явится Ротвелл, чтобы выяснить, что все-таки произошло с его невестой, или если возникнут проблемы с де Рочефордом.

— Ты думаешь, что-то не в порядке, Ранульф? — обратился стоявший рядом с ним Кенрик. — Возможно, воины из Ворхерста на этот раз оказались более удачливыми и переловили разбойников без нашей помощи?

Ранульф лишь недовольно фыркнул, ибо и ему пришла в голову та же самая мысль. Леса протянулись всего на несколько миль, так сколько же времени может занять у разбойников попытка пересечь их, чтобы спастись? Бесспорно, они были коварны и хитры. Возможно, что именно в этот момент они внимательно наблюдают за опушкой леса, высматривая, не ожидает ли их западня и не стоит ли им попытаться выбраться из лесов, спустившись немного по течению реки.

И вдруг Ранульф заметил какое-то движение, хотя ему и потребовалась пара мгновений, чтобы убедиться, что зрение его не подвело. Понятно, почему в течение стольких лет удавалось этим людям избегать пленения. У них не было лошадей, а одежда их была цвета леса, поэтому в любой опасный момент они без труда могли слиться с густой листвой или забраться на дерево и стать абсолютно невидимыми. Если их преследователей было не так уж и много, то у разбойников действительно не было особых причин для того, чтобы покидать лес. Видимо, на этот раз из Ворхерста было послано внушительное войско, раз бандиты решились пойти на такой риск и оставить так долго служившие им надежной защитой леса.

Двое, трое… Они не торопились. Вот первый повернулся, чтобы сказать что-то остальным, которые еще только показывались из леса. Если они и рассыпались в разные стороны для того, чтобы скрыться от войска, посланного из Ворхерста, то, очевидно, снова собрались все вместе, прежде чем рискнуть выйти в открытое поле. Это была неожиданная для Ранульфа удача. Он побаивался, что они станут выходить из леса по одному и ему удастся поймать лишь немногих из них, поскольку остальные либо увидят его воинов, либо услышат что-нибудь подозрительное и повернут обратно в чащу леса.

Ранульф обнажил меч и приготовился: банда разбойников уже вышла на середину поля, и теперь их вряд ли можно было упустить. Число их продолжало увеличиваться, пока наконец не достигло пятидесяти, что было более чем на руку Ранульфу. Тридцать четыре его воина должны выехать из укрытия и встретить бандитов в конце поля. Остальных же он расставил с арбалетами в руках, и они должны были стрелять во всякого, до кого долетали их стрелы. Ранульф не желал упустить ни единого бандита, а поэтому решил, что в первую очередь должен перерезать единственно возможный путь к спасению, не позволить им повернуть обратно в лес.