Летисия приехала в эту пустыню скорби не с тем, чтобы посетить склеп с якобы замурованной в нем урной с прахом ее Альфонсито. Кому, как не ей, было знать, что ее малыш жив-здоров и резвится сейчас под присмотром бабушки в прекрасной и недосягаемой пока Гаване. Она появилась здесь, чтобы поплакать у могилы любимого. Члены его группы поставили небольшой памятник погибшему Карлосу в знак безграничного уважения к своему лидеру и с полной уверенностью, что на родине кубинскому герою воздадут почести по заслугам, соорудив величественную стелу где-нибудь в центре Гаваны или увековечив его имя золотом на стене мемориала коменданте Че в Санта-Кларе.

«Рай там, где ты…» – на мраморной плите была высечена та же надпись, что и в склепе его ребенка. Это ребята сделали для Летисии, зная, как он ее любил, как ею гордился и как обожал Альфонсито, своего единственного сына.

Она стояла на коленях, рыдая без всякой предосторожности. Ей казалось, что она слышит его божественный низкий бас, он гладит ее и шепчет на ухо ласковые слова. Они никуда не спешили и наслаждались друг другом. «Райтам, где ты, моя милая» – эти слова он повторял снова и снова, и они нежно обволакивали Летисию своим умиротворяющим содержанием. Она не хотела верить в то, что это всего лишь иллюзия, что его уста отныне навечно закрыты и никогда не вымолвят: «Рай там, где ты…»

– Он был атеистом и не верил в рай, – послышалось сзади. – Для него истинным блаженством было находиться рядом с тобой. Рай для него действительно находился там, где была ты, Летисия. Он погиб, спасая тебя от разоблачения.

Кто это?! Кто стоял за спиной?! Кто эта женщина, что осмелилась прервать это чудное видение, наполненное внеземной романтикой и высшим смыслом?!

Перед тем как обернуться, Летисия вытерла слезы. Ее слабость мог видеть только он. Тот, которого больше нет. О да, это та самая блондинка-соперница, что стала очередным мимолетным увлечением ее Карлоса. И она снова выпячивает наружу свой голый живот с выколотым на нем деформированным солнцем. Для мужчин такие, как она, точно вкусная еда. Съел и забыл. Гурману всегда нужно новое блюдо. Стоп. Из дрянного рта вылетела фраза о каком-то разоблачении. Она что-то знает о гибели ее Карлоса. Да кто она такая?!

– Я не знаю, кто ты, – фамильярно прошипела Летисия. – Но думаю, что тебе здесь не место. Пошла вон отсюда!

– Я и сама знаю, что мне здесь не место. Мой контакт с тобой не санкционирован моим руководством, – не отреагировала на грубость Линда. – Я поступаю так в память о Карлосе и уважая его чувство к тебе. Настоящее чувство, о котором мечтают все женщины. Он погиб, выполняя задание. Это была совместная операция дружественных разведок. В момент ее проведения Карлос узнал, что ты на грани раскрытия. Орландо Канозе могла попасть на руки запись телефонного разговора. Твоего с Карлосом. Но этого не случилось, раз ты здесь и за тобой нет «хвоста». Я проверила. Он заплатил за твою безопасность жизнью и оставил информацию. Его люди на время легли на дно, делегировав меня в качестве связной. Теперь ты возглавляешь группу. Приоритетная задача одна – вам надо вернуть мальчика.

– Что за вздор ты несешь?! – вскипела Летисия, вставая с колен. – Связная, телефонный разговор, мальчик… Бред какой-то! Видно, не зря о глупости блондинок слагают байки!

– Возможно, не зря, – не стала обижаться Линда. – Но у тебя тоже хватило глупости прийти сюда и проливать реки слез на могиле кубинского резидента.

– Здесь захоронен прах моего сына, – продолжала юлить Летисия, все еще не доверяя незнакомке.

– Выходит, ты оплакиваешь все соседние со склепом сына захоронения, – с иронией заметила блондинка. – Я сейчас рискую не меньше тебя. И все же я оставлю номер контактного телефона. Через меня ты сможешь установить связь с остальными членами группы Карлоса. Вы и впредь можете рассчитывать на нашу помощь.

– На чью помощь? – полюбопытствовала на всякий случай кубинка.

– Я русская, – призналась Линда Алонсо.

– Нет уж, справимся как-нибудь сами, – гордо отрезала мулатка и, не попрощавшись, зашагала по кладбищенской аллее к выходу, где стоял ее сверкающий желтый «Феррари». Похоже, блондинка не солгала. Но лучше перестраховаться и самой разыскать ребят. Маленького Элиана Гонсалеса придется вызволять без Карлоса. Отец мальчика, Хуан Мигель, может оказаться предателем. Так считают в Гаване. Черт побери, почему мишенью может стать этот несчастный отец, а не гнусный Каноза, тысячу раз заслуживший смерть?

Линда раздраженно выматерилась по-русски. Она сделала, что могла. Теперь пусть кубинцы разбираются со своим дерьмом сами.

– Я тебе завидую, он безумно тебя любил! – крикнула она вдогонку удаляющейся Летисии.

«Вовсе не обязательно, чтобы об этом мне сообщали посторонние…» – со злостью подумала про себя мулатка и была такова…

– Сегодня главный день этой затянувшейся судебной эпопеи. Тебе не надо ничего придумывать, Хуан Мигель, – напутствовал адвокат Крэйг своего подопечного перед решающими слушаниями в Верховном суде. – Просто говори правду, и все. И расслабься. Даже общественное мнение склонилось в нашу пользу. А это наш главный аргумент. Это Америка. Колыбель демократии. И мы в ее столице. Я просмотрел «Вашингтон пост» с данными последних социологических опросов. Политизированные жильцы престижных кварталов все еще против возвращения Элиана на родину. Но большинство простых граждан, средний класс, те, кто еще не забыл, что такое «метро», они полностью на твоей стороне. Людей не проведешь. Все считают, что обычному гражданскому делу не следует придавать характер политического процесса…

– Метро… Я никогда не видел метро, – отрешенно произнес Хуан Мигель. Он так волновался, что почти не слушал мистера Крэйга, до него доносились лишь отдельные слова из монотонного бурчания юриста.

– Ну, это поправимо. Выедем пораньше. На часок, – решил подбодрить растерянного папу знаменитого Элиана мистер Крэйг. – Поднимем твое настроение! Проедемся до станции метро «Юнион-Стейшен» или до «Капитол-Саут». Неважно. От Верховного суда они на одинаковом удалении. Потом сядем на 96-й автобус, а лучше пройдемся пешочком до Дворца правосудия и прибудем туда аккурат к двум часам дня. Так будет даже быстрее. И без риска застрять в пробке в час пик.

– Не думаю, что это хорошая идея, – ворвался в беседу федеральный агент Хорхе Риас де Сильва, приставленный к Хуану Мигелю и его адвокату властями. Все это время он стоял за дверью и делал вид, что ничего не слышит. Но тут дело коснулось его с напарником лично, а значит, такт можно было на время отставить. – Вы бы еще предложили добраться до суда через Ботанический сад или Восточный рынок. Слава богу, что он закрыт по понедельникам! Как мы с Томасом сможем обеспечивать вашу безопасность вдвоем при таком столпотворении, какое неминуемо будет в метро? Или прикажете вызывать подкрепление и ехать без остановок? А может быть, нам сразу забронировать лафеты и места для урн с прахом в Колумбарии на кладбище Оук-хилл?