Открывается передняя дверца, перепрыгнув колени водителя, на асфальт выскакивает овчарка. Собака, гавкнув, поворачивает лобастую шерстяную морду, смотрит, как выбирается из машины человек.

Человек, мужик лет около сорока, без головного убора, с короткой стрижкой, с физиономией типичного уроженца Рязанской области, напялил поверх армейского камуфляжа бронежилет, поверх бронежилета пояс с тротиловыми шашками и парой болтающихся проводов, «пояс шахида». Мужик тянет за собой противодиверсионный сорокапятимиллиметровый гранатомет «непрядва», вообще-то, предназначенный для метания зарядов с борта корабля, для борьбы с «боевыми пловцами», с «пираньями» и «тюленями».

Абсурдные сочетания средства личной защиты – бронежилета и приспособления для самоуничтожения – «пояса шахида» вызывали по меньшей мере недоумение. Меж тем недоумевать некогда, поелику шахид в бронике с рязанской рожей вылез из машины чрезвычайно быстро, хлопнул дверцей, отбежал от борта автомобиля и готовится пальнуть из гранатомета по лопухам, возится неумело с предохранителем.

Остался ли еще кто-то в джипе? Лобового стекла мне не видать, а боковые стеклышки так заляпаны грязью, будто приморожены инеем. Раз мужик целит в лопухи, значит, я угадал – наблюдатель, с коим, разумеется, прекратилась радиосвязь, прятался именно там, в лопухах. Враг посчитал, что наблюдатель обнаружен, и надеется уничтожить того, кто его обнаружил.

Глупая надежда, конечно. Но что, если Юлик с пленником по каким-то неведомым мне причинам, вопреки здравой логике, все еще там, в лопухах...

Мои лихорадочные рассуждения утратили всякий смысл, когда с другой стороны дороги, отнюдь не из лопухов, а из орешника, что рос гораздо ближе, почти что напротив тех кустов, где я приготовился метать сюрикэны, вылетела граната, столь похожая на консервную банку.

Неужели у Юлика было с собой целых две гранаты, маде ин Израиль, а?.. Газовая граната, сработанная мудрыми потомками Моисея, тихонечко, едва-едва слышно пукнула, находясь еще в воздухе. С тихим пуком отделилась крышка «консервы». Кругляшку крышки подхватил, завертел ветер, более тяжелые цилиндр с ручкой стукнулись об асфальт в метре от обутых в армейские ботинки ног гранатометчика.

Овчарка подпрыгнула, поймала зубами крышку, которой играл ветер. Мужик с крупнокалиберным оружием, игнорируя покатившуюся по асфальту «консерву», начал разворачиваться всем корпусом к орешнику, опуская при этом жерло гранатомета.

Юлик сошел с ума! Радиус поражения фугасной гранаты около четырнадцати метров! Плюс «пояс шахида»! Плюс бензин в баках автомобилей! Сейчас шизанутый отморозок разберется с предохранителем и жахнет гранатой в орешник, что растет совсем-совсем рядом, и привет! Мало не покажется! Все на хрен погибнем! Березу-великаншу разнесет в щепки, а от кустов орешника, где засел Юлик, даже пепла не останется!

Раздвигаю протезом переплетение веточек, кричу: «КИЙЯ!!!» Мечу горсть сюрикэнов, отталкиваюсь здоровой ногой, лечу к асфальту.

Мужик среагировал на мой истеричный крик, дернул башкой и вместо того, чтоб воткнуться в коротко стриженный затылок, стальной колючий ежик попал ему в щеку. Я брал упреждение на ветер, однако, к сожалению, в цель угодил только один сюрикэн.

Протезом, а затем предплечьем калечной руки амортизирую встречу с асфальтом. Кувырок через голову, и я рядом, я вплотную с гранатометчиком, я возле его ног, лежу на асфальте. Оружие нацелено точно на меня, с предохранителем враг справился, кладет палец на спуск...

Прогоняю волну по телу, «встаю» на лопатки, при этом бью хромой ногой по гранатомету, а здоровой по гранатометчику. Хромая нога изменила прицел оружия, нацелила гранатомет на верхушки деревьев, на грозовую тучу у горизонта. Здоровая нога дотянулась носком до щекастой морды и попала по сюрикэну. Стальной ежик еще глубже впился в его щеку, иголки достигли зубов, хрустнула челюсть.

ТА-ТА-ТА – затарахтел автомат. Стрельба ведется из джипа! Под пулями крошатся грязные боковые стекла. Пули рвут листья орешника. Стреляют туда, откуда вылетела граната! Валю мужика с порванной щекой, сломанной челюстью и гранатометом. Накатываюсь на его ноги и заваливаю бугая. Хватаю здоровой рукой оружие, ударом протеза ломаю мужику предплечье. Здоров бычара! Все еще в сознании, болевой шок ему нипочем. Когда моя хромая нога изменила прицел гранатомета, сместился и его палец на спуске, а как сломалась его правая рука, так пальчик вообще перестал действовать. Выстрелить он не может, но способен бороться и хочет, паскуда, соединить проводки у пояса, взорваться вместе со мной к такой-то матери!

БАХ! – Одиночный выстрел с той стороны дороги! Это Юлик! Кореец бросил гранату и под прикрытием «зеленки» забежал за джип, обошел вражескую машину с фланга. Выстрелил, не иначе, из «ТТ», трофейного оружия, которое Юлик отобрал у плененного наблюдателя. Хватило одного выстрела, чтобы автоматная очередь умолкла.

Борюсь с гранатометчиком, дешифрую звуки перестрелки и успеваю подумать: «Интересно, почему автоматчик в джипе сразу же не начал палить по орешнику, едва оттуда вылетела «консерва» с газом?.. И еще интересно, почему до сих пор в меня не вцепились собачьи зубы, а?..»

Бью деревяшкой протеза бугая в висок. От души бью и наконец-то чувствую, как он размякает. Нокаут!.. Ха! Еще бы! Протез сломался, культя болит, но и височная кость бугая не выдержала.

Елки-моталки... Проломил мужику череп и у самого под сводами черепа в уставших мозгах какая-то муть... Елы-палы! И перед глазами мутно... Смутно вижу лежащую на боку овчарку. Вытянулась псина поперек дороги в метре от меня, язык высунула, дышит размеренно, спит?.. Спит! Уснула! Между мной и овчаркой катится «консерва», газовая граната, пустая, разумеется. Газ, которым и я надышался, без цвета и запаха и, разумеется, невидим... Последнее, что вижу, прежде чем наступает газовая анестезия, – смутные контуры гордо вышагивающего по асфальту Юлика...

– ...и связь с парой в засадах возле дуба оборвалась, и они предприняли неординарный ход: они послали на смерть разведчика. Ты его убил, и они...

– Стоп! Я-то как раз собирался взять его живьем, но...

– Не перебивай меня, Ступин! Слушай! В разведку пошел смертник. Ему предписывалось погибнуть, и он погиб. Далее ты, по их расчетам, должен был вернуться к «Волге», где...

– Пардон! Не я, а тот персонаж, который вынырнул из «Волги», которого из лопухов не удалось разглядеть подробно.

– Да, правильно. Они хотели убедиться, что тот персонаж – это ты, Бультерьер. Они придумали следующее: подъезжает джип, из него выходят два смертника, подставляются и героически погибают. Потом из...

– Стоп, Юлик! Стоп! Из джипа вылез...

– Один! Да, один. Но по плану гибли двое.

– И собака.

– И она. Дверцы джипа нараспашку, на асфальте трупы людей и животного, тишь, гладь да божья благодать. По их расчетам, персонаж, победивший всех и вся, должен был забыть об осторожности и явить себя во всей красе.