– Не могу, Кристиан. Даже не проси.

– Но почему? Ведь это очень мощный талисман.

Поскольку стульев в чулане не было, я опустилась на холодный пол из нержавеющей стали рядом с кольцом и обхватила колени. Нужно ему сказать: все равно, когда наши души снова объединятся, он все узнает.

– Я перестаралась, когда боролась с триумвиратом. Мне очень хотелось разделаться с Эдуардо, но ничего не вышло, и теперь все кончено: мои магические способности исчезли. Я даже дверь заговорить не смогла, а ведь такое простое заклятие может начертать даже ребенок.

Кристиан присел рядом на корточки, положил теплые ладони мне на плечи и развернул меня к себе.

– Еще не все потеряно, Эллегра. Да, ты перенесла большое напряжение и временно утратила свои способности, но это пройдет. Ты же моя Возлюбленная, и теперь стала бессмертной.

– Если я бессмертна, почему у меня так ноет нога? И глаза, наверно, тоже не изменились.

– Когда человек становится бессмертным, его физические недостатки не исчезают.

– Если так, то и прежние способности могут больше не восстановиться. Мой мозг частично мертв, Кристиан, причем погибли лучшие, самые ценные клетки. Кровь – это единственное, что у меня осталось ценного.

Он отвел прядку волос у меня с лица так нежно, что на глаза мне навернулись слезы.

– Неужели ты полагаешь, что я полюбил бы женщину, которая может предложить мне лишь источник пропитания?

– Не надо меня утешать, – вздохнула я. – Ты хочешь найти милые, ласковые и чудесные слова, чтобы я растаяла и увидела в себе то, что по глупости не замечала, верно?

– Да, – признался он, взял меня за подбородок и поцеловал.

Скажи мне, кто ты есть.

– Эллегра Телфорд, – ответила я. Я чувствовала, что он вызывает меня на откровенность, и изо всех сил сопротивлялась.

Так тебя зовут, а я спросил: кто ты такая?

– Твоя Возлюбленная.

Да, ты стала ей, но все же кто ты?

– Женщина, которая в восторге от тебя как от любовника.

Ах, Эллегра, – мысленно вздохнул он.

– Ладно-ладно! Я медиум. Вернее, была медиумом, пока не спалила все свои способности, пытаясь уничтожить Эдуардо.

Ну и как, получилось?

– Нет.

А сейчас он где?

– Его сцапали демоны, я в этом почти уверена. Против той орды, что вызвал Асмодей, никто долго не выстоит.

Значит, ты его все-таки одолела.

– Ну, может, косвенно… Слушай, разве обязательно ласкать мою шею, пока ты меня допрашиваешь?

Я делаю то, что пожелаю. Не забывай – я Моравский Темный.

Я уже знала, что последует дальше.

А ты – моя Возлюбленная.

Выходит, я тоже могу делать все, что захочу?

Его руки скользнули по моей талии и остановились на моей груди.

Все что угодно, – прошептал он.

Я нащупала его рот.

Подкрепись. Ты слаб, а силы скоро тебе понадобятся. Кровь – единственное, что я могу тебе предложить. Угощайся же.

Его язык обжигал мой рот. Это пламя спустилось вниз, и вскоре все мое тело пылало в огне страсти и желания.

Ты многое можешь мне предложить, Возлюбленная. Я верю в тебя и знаю: ты можешь все, стоит тебе только пожелать.

Он соединился со мной. Его мысли проникли в мое сознание, моя душа исцеляла его душу, наши сердца бились в унисон. Он свято верил в меня и не сомневался в моих способностях. Я улыбнулась и поцеловала его. По щекам у меня струились слезы. Я заключила его в объятия: теперь его сила и властность представлялись мне не угрозой, а, напротив, защитой; Кристиан прочно вошел в мою жизнь, и я не отдала бы его ни за что на свете.

Он надел мне на палец кольцо.

Сделай это, Возлюбленная.

Я с сомнением уставилась на свою руку.

Ты можешь, я знаю.

Способность к магии, как я уже говорила, появляется лишь тогда, когда человек уверен в своих силах. Если ты в себе сомневаешься, то можешь попрощаться с карьерой колдуна. Я перевела взгляд с кольца на Кристиана: он улыбался мне. В его прекрасных темных глазах светились любовь, гордость и ожидание чуда, и это приятно согревало душу.

– А если у меня ничего не выйдет, ты меня не разлюбишь?

– Я всегда буду тебя любить, что бы ни случилось.

Его вера передалась мне. Я положила кольцо на пол, похлопала себя по карманам джинсов и достала обломок мела. Когда я рисовала круг, рука Кристиана лежала у меня на плече: этим он напоминал мне, что я не одна. Как странно: я могла сохранять независимость, за которую так долго боролась, и в то же время принадлежать Кристиану. Но сейчас не время ковыряться в себе и сентиментальничать, а жаль.

Нужно возвращать в ад Повелителя демонов.

– Ну что у тебя за привычка вечно все усложнять?

Эхо от глухого удара в дверь прокатилось по маленькому звуконепроницаемому чулану.

Я не делаю из мухи слона, я дело говорю! Давай кусай меня!

– Я не голоден.

Дверь задрожала. Эхо от второго удара получилось гораздо громче, чем от первого. Меч, который Кристиан вонзил в дверную раму, забряцал о металл, предупреждая, что вот-вот вылетит из щели.

Нет, голоден. Они лишили тебя последних сил, ты совсем истощен, я же чувствую. Пей!

– Ни за что. Силы тебе самой понадобятся.

Слушай, я уже не так ратую за независимость, как прежде, и понимаю, что без тебя я совершенно беспомощна, Кристиан. Сию же минуту пей мою кровь, а то не стану замыкать круг. Еще пять секунд – и сюда ворвутся демоны, так что выбирай: или ты сейчас меня укусишь, или обретешь вечный покой.

Его клыки прокусили мне горло, и жгучая боль тут же растворилась в экстазе. Он пил так жадно, что у меня закружилась голова от удовольствия. Я чувствовала, что с каждым глотком у него прибывают силы. Дверь задрожала и была уже готова поддаться, но в самую последнюю минуту передумала и выдержала натиск. Я понимала, что следующий удар демонов снесет ее с петель. Сейчас или никогда! Я укусила Кристиана за палец и выжала три темно-красные капельки крови – они упали в круг, рядом с кольцом Асмодея. Теплый язык Кристиана прикоснулся к моей шее. Когда он отстранился, я вытерла ему губы и начертила своей кровью символ-привязку посреди круга. В пальцах появилось знакомое покалывание, какое бывает от прилива энергии.

– Асмодей, шестьдесят седьмой дух ада, повелитель тридцати легионов, призываю тебя силой твоего талисмана! Явись и исполни мое повеление.