Белль захлопнула дневник и весело посмотрена сестру.

– Харкорт должен был передать Томасу деньги за оружие 12 марта. В ту же ночь Браггетт был убит. Линн, мы должны отдать это властям, – она подошла к шкафу, распахнула дверцы и вытащила первое попавшееся платье из нежно-розового муслина. Линн встала.

– Белль, это не снимает обвинений с отца. Здесь только говорится, что у Харкорта была назначена встреча. Нет никаких доказательств, что он туда вообще приходил. Я еще должна тебе сказать…

– Но это доказывает, что Проскауд предположительно был там.

– И папа тоже.

Белль повернулась, выронив платье из рук.

– Что?!

Посмотри последнюю запись в дневнике. Папа тоже должен был встретиться с Браггеттом в ту ночь.

Белль снова взяла дневник и нашла последнюю запись.

«12 марта в 8 часов вечера встреча с Генри Сорбонтэ, генералом западного отдела РЗК. В своей записке он говорит, что недоволен последней поставкой оружия. Могут возникнуть проблемы».

– О Господи, – пробормотала Белль и посмотрела на сестру. – Папа – член «Рыцарей Золотого Круга»!?

Линн кивнула.

Белль быстро вырвала последнюю страницу из дневника Браггетта и разорвала ее на мелкие кусочки.

– Мы знаем, что отец никого не убивал, но власти могут использовать это как улику против него и проигнорировать тот факт, что у Харкорта Проскауда в ту ночь тоже была назначена встреча с Браггеттом.

– Но это не доказывает, что Харкорт убийца, – заметила Линн.

– Нет, но вызывает новые вопросы.

Белль закончила одеваться и сунула дневник в карман накидки.

– Я собираюсь незаметно исчезнуть из дома и отвезти в город этот дневник. Ты остаешься здесь. Вопрос еще до конца не решился, поэтому мы все еще не знаем, кто убийца, так что будь осторожна.

– Не думаю, что здесь мне угрожает опасность, – возразила Линн.

Белль улыбнулась.

– Если нарвешься на Трекстона, то, кто знает…

Линн подозрительно прищурила глаза, припоминая, что Белль не вернулась в комнату и отсутствовала довольно долго.

– И что ты этим хочешь сказать? Белль рассмеялась.

– Просто держись от него подальше, и с тобой будет все в порядке. Я дам о себе знать, как только смогу.

Очень осторожно и медленно Трекстон поднялся с кровати. В тот самый момент, когда он оторвал голову от подушки, маленькие демоны внутри головы снова забили в барабаны.

Черт, эта женщина чуть не раскроила ему череп. Трекстон тихо выругался. Мысль, что Белль намеренно ударила его, вызвала отвращение. Не то чтобы Трекстон не верил, что она не собиралась это сделать. Но ничего не мог понять. Сначала стукнула по голове, затем соблазнила. Перед глазами Трекстона заплясала разноцветная радуга, когда он принялся натягивать брюки. Хотя вторая часть спектакля пришлась ему по душе, от первой он был явно не в восторге.

Процесс надевания рубашки вызвал новый приступ боли. Трекстон стиснул зубы и попытался не обращать на нее внимания. Налил из кувшина холодной воды, смочил полотенце и прижал его к шишке на голове. Сразу же стало легче.

Пришло время Белль кое-что объяснить ему. «Нет, – поправил себя Трекстон, – МНОГОЕ объяснить». Он отправился к ее комнате и постучал в дверь. Сгорая от нетерпения, помедлил несколько секунд и, не дождавшись ответа, повернул ручку и распахнул дверь.

– Белль! Нам нужно по…

Остановился и огляделся вокруг. Комната была пуста.

– Чертова баба!

Задолго до того как показался город, стали слышны выстрелы и крики. Лошадь нервно задергалась, но Белль удалось с ней справиться и продолжить путь. Судя по всему, ей не стоит сейчас стремиться в город, но вернуться в «Шедоуз Нуар» тоже нельзя. Хорошо еще, что удалось оседлать лошадь и убраться никем не замеченной. Необходимо срочно доставить судье дневник Браггетта.

Из-за поворота выскочила повозка, и Белль дернула поводья вправо, уводя лошадь на обочину. Двое мужчин сидели впереди, а третий лежал, все трое были пьяны. Они пронеслись мимо Белль с ликующими криками, не обратив на нее внимания. Лежавший мужчина выбросил на дорогу пустую бутылку из-под виски.

– Господи, что случилось? – пробормотала Белль себе под нос. Внезапно пришедшая в голову мысль чуть не парализовала ее. Они повесили отца? Однажды в Бостоне она видела, как толпа растерзала убийцу. Некоторые словно взбесились: стреляли из револьверов, смеялись и глумились в пьяном угаре.

– Очень похоже, – Белль ударила лошадь каблуками, и та сразу же понеслась галопом.

Улицы города были заполнены толпами людей, по Вью Карре невозможно было пройти. Люди были повсюду, многие выкрикивали громкие приветствия, другие стояли с мрачными лицами. Рабочие с пристани запрудили тротуары перед салунами, пили, орали и дрались друг с другом. За право проехать по улице бились подводы, экипажи, торговцы, легкие коляски. Проститутки вешались в мужчин, завлекая их в свои комнаты, воришки под шумок чистили карманы.

Белль остановила лошадь на обочине и с изумлением наблюдала за происходящим. Все просто спятили. Но почему?

Портовый рабочий пробрался к Белль, в его грязной руке была зажата наполовину опустошенная бутылка дешевого виски, щеки покрывали пышные бакенбарды.

– Эй, красавица, пойдем со мной, – он навалился на лошадь Белль и попытался стащить девушку с седла.

Белль вынула ногу из стремени и оттолкнула его.

– Пошел вон!

Мужчина отступил на несколько шагов.

– Ну зачем же так! Я только пригласил тебя выпить, – он поднес бутылку к губам, запрокинул голову и отпил изрядную порцию.

– Что произошло? – спросила Белль. – Почему все посходили с ума?

– С ума? – мужчина рассмеялся. – Черт, мы празднуем, мисс, потому что только что хорошенько отшлепали этих горластых янки, – он снова приложился к бутылке. – Да, мы им показали. Все правильно.

– Янки? О чем ты говоришь?

– Война, мисс, война, – у мужчины вдруг подкосились ноги, и он рухнул на землю. – Они не собирались уезжать из нашего форта, так мы их выгнали, – он противно захихикал. – Проклятые янки!

– Форт? Ты говоришь о форте «Самтер»? – Белль вспомнила, что читала в газете статью, описывающую холодные отношения в Южной Каролине. – Мы стреляли в форт «Самтер»?

– Да, и хорошо постреляли. Всыпали им как следует. Убегали, только пятки сверкали, – он разразился смехом.

У Белль вдруг стало тяжело на сердце. Это произошло. Юг развязал войну с Севером. Она пустила лошадь вперед, лавируя в хаосе улиц. Спустя несколько минут остановилась перед городской тюрьмой. Белль вошла в здание, и ее охватила тревога – не было ни дежурного, ни охраны. Девушка не знала, в какой камере сидит отец, но теперь это уже вряд ли имело значение. Все двери были распахнуты настежь, а камеры пусты.