— Что?

— Кажется, я знаю, как они собираются это распространить.

— Как?

— Через «Гроб промоушн».

— Что такое «Гроб промоушн»?

— Дюк владел компанией под названием «Гроб промоушн», — пояснил Квин. — В тот день, когда я за ним следил, он заезжал туда. Тогда меня не интересовало, чем эта фирма занимается. А теперь, пожалуй, даже очень интересует. Когда я выходил в сеть, чтобы найти информацию о предстоящей конференции медиков, то натолкнулся на один интересный факт, суть которого осознал только сейчас.

— Какой?

— Там было сказано, что подразделением МОПМ в Берлине управляет компания «Гроб промоушн».

Квин стал в задумчивости расхаживать по комнате взад-вперед.

— Если это действительно так, то «Гроб промоушн» возьмет на себя все мероприятия по подготовке и проведению конференции. Включая, — он взглянул на Орландо, — изготовление подарочных наборов.

— Подарочных наборов?

— Да. Каждый участник конференции, как было сказано на сайте, во время регистрации получит подарочный набор: брошюры, программу конференции, карандаши, ручки, значки и, если не ошибаюсь, банку мятных леденцов.

— Ты говорил, что конференция начнется не раньше следующей недели. Почему же тогда Борко заявил, что у них крайний срок — завтра?

Квин не мог возразить: Орландо была права.

— Может, мы ошибаемся, — сказала она, — и дело тут не в конференции. Тогда их целью может стать все, что угодно.

Она вновь была права.

Квин скользнул взглядом по экрану. Работа в герметичной комнате продолжалась, но его она уже не интересовала. Ему требовалось принять решение. И этим решением могло быть только одно.

— Не имеет значения, какую именно они преследуют цель, — произнес он более уверенным тоном, чем думал на самом деле.

— Но ты же попытаешься их остановить, не так ли? — спросила она.

— Я попытаюсь вернуть Гарретта, — сказал Квин. — И в данный момент единственный путь, который я могу себе представить, чтобы добраться до Даля… вернее, Пайпера, — это украсть то, что для него очень дорого.

— Мятные леденцы, — произнесла Орландо, и взор ее оживился, когда она поняла его замысел. — Мы достанем их. И предложим в обмен на Гарретта.

— Да, где-то так.

Жестянки с конфетами являлись как раз тем товаром, который им был нужен. Он даже не хотел думать о том, что могло произойти, если бы конфеты были съедены.

— Нам снова придется провернуть эту операцию вдвоем, — сказал Квин. — Если привлечь к ней кого-нибудь еще, об этом сразу станет известно Пайперу. И он, не раздумывая, убьет мальчика. — Квин помолчал. — Вот такие дела.

Орландо улыбнулась:

— Меня они устраивают.

Квин услышал, как мимо магазина с шумом проехал грузовик. С тротуара доносились голоса людей. Они смеялись, болтали, спорили. Словом, проводили обычный очередной день. Вскоре, возможно, им будет уже не до разговоров, если он ничего не предпримет.

— Как раз перед твоим приходом звонил Моул, — сказала Орландо. — Просил тебя перезвонить.

— Он сказал зачем?

— Нет, не сказал. — Ее голос стал сердитым. — Я пыталась у него выведать. Но он ответил, что будет говорить только с тобой.

Выйдя из магазина, Квин направился к станции «Нойкёльн», расположенной на Карл-Маркс-штрассе. По дороге он позвонил Моулу по тому номеру, который сообщила ему Орландо.

— Я… получил от тебя… вознаграждение… оно оказалось… больше, чем я ожидал.

— Считай, это аванс за твои будущие услуги, — сказал Квин. — Орландо сказала, что ты хочешь мне что-то сообщить.

— Да, за последний час… нам кое-что стало… известно… о местонахождении… ее сына.

— По фотографии?

— Нет… Гарретта вывезли из Вьетнама… через день… после Орландо… Его видели с белым мужчиной… Они вылетали в Гонконг… там их следы затерялись.

— И это все, что ты мог о нем узнать?

— У того человека… возможно… австралийский акцент.

«Такер, — заключил Квин. — Кто же еще?»

— Как он мог вывезти ребенка из страны?

— Он заявил… что Гарретт — его приемный ребенок… представил все… необходимые документы.

— Негодяй!

Да, у Пайпера все было схвачено.

— Насчет фотографии, — продолжал Моул, — пока ничего… сказать не могу.

— Это монтаж или нет?

— Нет… Нам… кажется, что нет.

Квин помолчал, размышляя над его словами.

— Ты уверен, что не сможешь определить местонахождение мальчика по фотографии?

— Это было бы… возможно… если бы имелись какие-нибудь… опознавательные знаки… которые могли бы… помочь… но наверняка утверждать… пока не могу.

Квин не мог припомнить никаких опознавательных знаков. В противном случае у них был бы, по крайней мере, шанс вычислить, где находится ребенок.

— Мне кажется, что ты просил меня перезвонить не по этой причине? Или я не прав?

— Я подумал… может, ты… ошибся?..

— Что значит «ошибся»?

— Насчет биоматериала.

— Хочешь сказать, что конференция МОПМ тут ни при чем?

— Тогда… ты почти… все знаешь.

— Я не вполне в том уверен, — ответил Квин. — Если тебе что-то известно, расскажи.

Наступила долгая тишина.

— Точно сказать не могу… — заговорил наконец Моул. — У нас есть только… образец ткани… поврежденной ткани… Он… с нервными волокнами… Мы можем… только строить предположения…

— Но ты ведь уже знаешь, что это за ткань, не так ли?

— По адресу… указанному на браслете… нам удалось… загрузить… документы.

— Ты узнал пароль? — изумился Квин.

Снова пауза.

— Да.

— И что ты обнаружил?

— Два файла… Текстовый документ… и видеоклип.

— Ну?

— Документ содержит… информацию о… разрушительной силе вируса… Он помог нам… понять… почему было непросто… распознать… как вирус был сотворен.

— Сотворен?

— Документ… имеет краткое примечание… сделанное Янсеном… Прочесть его тебе?

— Давай, — сказал Квин, хотя вовсе не был уверен, что хочет его услышать.

— «Запланированное разрушение — это то… что заказавшие его люди… называют… актом очищения, — начал читать Моул. — То, что изначально было… создано нанятыми ими учеными… является вирусом истребления… предназначенным исключительно… для того, чтобы… воздействовать на избранное ими население… для достижения целей, которые они не смогли… достичь во время войны… но которые рассчитывают достичь в результате… новой формы… этнической чистки».