Дима перевернулся на спину и, несмотря на впивающиеся в тело корни, лежал без движения с полчаса, ожидая, когда расчистится небо и рассеется предрассветный туман. Спустившись с обрыва, парень остановился в центре площадки, где только что стоял грузовик, и огляделся, не понимая, почему именно здесь проводили загрузку. Достав фонарь, он стал внимательно оглядывать овраг, больше двигаясь наощупь, приглушив свет фонаря до минимума. Обойдя площадку пару раз, он остановился, вновь закрыл глаза и замер, медленно вдыхая сырой древесный запах. В воздухе стали проявляться и другие ароматы, тянуло свежей землёй, перегноем, чуть меньше, торфом. И чуть защекотало нос от сладковатой, еле слышной, но знакомой нотки…Дима повернул голову в сторону, откуда на него пахнуло и, за рядом, уцелевших от обвала, деревьев, заметил углубление, которое при ближайшем рассмотрении, оказалось искусно завуалированным лазом. Запах анаши практически выветрился, но именно здесь, заглянув внутрь, Дима почувствовал его ещё сильнее. Достаточно было просунуть ноги внутрь и спрыгнуть, чтобы оказаться в укреплённом деревянными досками тоннеле. Отверстие, незаметное снаружи, изнутри оказалось достаточным для того, чтобы человек мог спокойно залезть и вылезти, а так же, передать груз средних размеров. Дима, не колеблясь, двинулся внутрь тоннеля, подстраховывая себя вытянутыми по обе стороны руками. В темноте было сложно определить расстояние, да и плавные повороты сбивали с толку, поэтому парень просто считал шаги, создавая в голове привычную арифметическую матрицу. Так, в кромешной тьме, он шёл достаточно долго, пока впереди не посветлело. Стараясь двигаться как можно тише, Дима ускорил шаг и вскоре оказался у входа в какое-то небольшое, абсолютно пустое, помещение с металлической дверью, напоминавшее размерами корабельный кубрик. Дима подошёл к двери и приложил ухо. Снаружи явно что-то происходило. Слышалось пыхтение и глухой стук.

— Скоро приедет Магомет, надо успеть перетаскать все ящики, — голос Абу прозвучал так близко, что Дима отпрянул от двери, моментально покрывшись испариной.

Металлический лязг заставил его отскочить внутрь лаза и рысью броситься в обратном направлении, чтобы успеть вылезти до того момента, когда грузовик с Магометом вновь окажется в овраге.

Встреча с оперативником не давала Руслану покоя. Он, то и дело, мысленно возвращался к ней, пытаясь понять, всё ли правильно тогда сказал и сделал. Выдержки и уверенности в себе хватило лишь на пару дней, и мысли опять вихрем закрутились вокруг всей этой истории. Он много раз перечитывал письмо, которое Лера написала в момент слабости. Руслан не верил в то, что оно может возыметь хоть какое-то влияние на благополучный исход, во всяком случае, он бы никогда не поверил в это. Но, как ступенька к исполнению его желания, эта записка, написанная красивым, немного детским почерком, несомненно, могла стать.

Вызвав Ису, Бероев плотно закрыл дверь и предложил парню сесть. Следовало бы и Абу поставить в известность, но тот был занят складом, и Руслан не стал его отвлекать.

Вадим с хрустом потянулся и зевнул. Вторая бутылка шотландского скотча накануне вечером была явно лишней, но Вадиму очень хотелось отвлечься от лезущих в голову непонятных мыслей, тем более что компания подобралась отличная. Парочка знакомых по клубу, необременительное знакомство с отдыхавшими тут же девицами, несколько часов в снятой по-быстрому сауне, помогли убить время и, пусть ненадолго, но освободить голову. Он слышал шаги матери, её недовольный голос, попытки стянуть с него одеяло повторялись несколько раз, но спать хотелось безумно. В себя Вадим пришёл только к обеду, почувствовав такую жажду, что даже во сне стонал, изнемогая посреди огромной пустыни.

Когда он ввалился на кухню, распространяя вокруг себя запах перегара, в нижнем белье и пятном помады возле уха, Лариса в сердцах бросила в раковину чашку, которую до этого держала в руках, отчего брызги от недопитого кофе разлетелись по сторонам. Белокурые кудряшки над её лбом мелко подрагивали. Женщина схватила полотенце и, промокнув пятно на юбке, вдруг со всего размаху хлестанула им по лицу сына. Вадим, охнув, качнулся и со вздохом сел на кухонный табурет.

— Какая же ты скотина! — губы Ларисы некрасиво изогнулись.

— Ну ладно, хватит. Воды дай! — Вадим, поддерживая гудящую голову, протянул руку к мойке, — похолоднее.

— Где ты шлялся всю ночь? — Лариса включила воду и, набрав стакан, с грохотом поставила его на стол.

Вадим обмакнул палец в образовавшуюся лужицу на столе, поводил им и с громким звуком облизал.

— Какая гадость. Ты как животное, кот, который шляется по подворотням! В страшном сне не могла представить, что мой сын станет приходить в таком виде… — Лариса театрально заломила руки и всхлипнула.

— О-о-о, давай не сейчас, голова раскалывается, — лязгая зубами по стакану, Вадим жадно допил воду и вытер рот ладонью, — пришёл ведь, не под забором остался, — хихикнул он, вставая и держась за стенку, — отец, поди, тоже прибухнул вчера. Ему проще, можно в кабинете отоспаться.

— Что ты такое несёшь?! — Лариса побледнела и в замешательстве отшатнулась от сына.

Вадим презрительно взглянул на мать. Оставаться в доме ему больше не хотелось. Он молча встал и направился в свою комнату, толкнув по пути возникшую, словно тень, в коридоре Оленьку.

Иса вытер выступивший пот на лбу и поглубже натянул кепку-бейсболку. Сидя в кресле металлической карусели на детской площадке, он и сам напоминал подростка без дела, слоняющегося по двору. В месте, где он рос, никаких качелей, каруселей и песочниц не было. Зато были горы, река, много животных и птиц во дворах. Всюду царил простор и чистый воздух. После дел по дому, если родители разрешали, можно было купаться и гонять баранов на горных пастбищах.

Здесь всё было по-другому. Люди жили как муравьи в своих муравейниках и пасли своих детей как скот на вытоптанных делянках. Сейчас всех малышей мамочки и бабушки разобрали по домам на послеобеденный сон, вокруг повисла сонная тишина. Иса пару раз крутанулся в обе стороны под жалобный скрип, испачкав ладонь в ржавчине, затем соскочил, придерживая карман на куртке. Он уже часа полтора провёл в этом дворе, ожидая, когда сможет выполнить приказ. Всё осложнялось тем, что приказа было два, и в голове Исы они смешались в кучу из обрывков предложений и отдельных слов. Большой город пугал его, люди были чужими, их действия непонятными. Желание обрести вес среди своих как можно быстрее, не давало времени на то, чтобы обдумывать чужие приказы и обсуждать их мнения. Исе было проще довериться тем, кто уже обладает силой и властью, плыть, пусть и не в одной лодке, но где-то рядом, подгоняемым созданной этой лодкой течением.

Вадим был дома. Иса видел его, когда парень курил на балконе.

В животе заурчало. Иса подтянул серые брюки и зашагал к подъезду. За несколько дней слежки он уже выучил код входной двери. Ему даже не пришлось ни за кем подглядывать, беспечные жители сами выдавали свои секреты, выкрикивая нужные цифры своим забывчивым детям и родственникам. Зайдя в прохладный подъезд, Иса ещё раз проверил карман. Медленно поднимаясь по лестнице, он вжимал голову в плечи, пряча лицо и прислушиваясь к тому, что происходило за закрытыми дверями.