— Они дохнут не только из-за антисанитарии, — улыбнулся Гуров. — Я бы даже сказал, далеко не из-за нее.

— Все равно противно.

Крячко вернулся в первую комнату, ногой подвинул один из табуретов и сел. День уже клонился к закату, на улице стемнело, но сыщики не стали включать в доме свет. Гоша, о котором сообщил им информатор, мог появиться в любой момент, и свет в жилище, в котором бывал только он, наверняка спугнул бы дилера. Сыщики собирались устроить засаду, хотя Крячко был недоволен таким решением.

— Он может сегодня не прийти. И завтра тоже. Сколько дней ты собираешься сидеть в засаде?

— Столько, сколько потребуется, — парировал Гуров. — Если это затянется на несколько дней, будем дежурить посменно.

— Я привык спать в своей постели, — поморщился Крячко. — И, как правило, не один… Кстати, я говорил тебе, что моя взбалмошная красотка снова появилась на горизонте.

— В самом деле? — машинально, без должного интереса отреагировал напарник. Он был погружен в собственные мысли.

— Да. Представь себе, почти двое суток она не отвечала на мои звонки, никак не реагировала на мои эсэмэски… Я уже решил оставить ее в покое. Плюнуть на всю эту ситуацию… Но вчера она заявилась ко мне домой как ни в чем не бывало. «Привет, Стас! Я соскучилась». И даже бутылку шампанского с собой принесла.

— То есть вы примирились?

Гуров занял второй табурет. Вынул из наплечной кобуры пистолет и мягко положил его на стол, под правую руку.

— Я бы не назвал это примирением, — ухмыльнулся Крячко. — Мы практически и не разговаривали друг с другом. Немного выпили, а потом случилось то, что по определению просто обязано случиться между двумя одинокими заблудшими душами, жаждущими тепла и ласки.

— Красиво…

— Мы занялись сексом, на случай если ты не понял метафоры.

— На самом деле я понял, Стас. — Гуров сверился с наручными часами. Стрелки показывали без пятнадцати минут семь. — А что же утром? Она тебя снова бросила?

— Ага! Щас! — Крячко ликовал. Он словно ждал этого вопроса. — Я не из тех людей, кого можно бросить два раза подряд. Не на того напала.

— Что же ты сделал? Приковал ее наручниками к батарее?

— Вот сейчас даже не смешно было, Лева. Я поражаюсь твоему примитивному мышлению. Чуть что — сразу наручники… С дамами я предпочитаю не быть копом… Я просто лишил ее возможности поступить со мной так же, как в прошлый раз.

— Как?

— Я ушел первым, — торжественно провозгласил Станислав. — Специально поставил будильник на шесть утра. Собрался и уехал на работу. И заметь, тоже не оставив ей никакой записки.

— Ты оставил незнакомую женщину в своей квартире? А если она воровка-домушница?

— Я тебя умоляю, Лева! Что у меня там красть? Забытое нижнее белье прежних подружек?.. И потом, после того, что между нами было, я бы не стал называть ее такой уж незнакомой женщиной. Две ночи — это уже не случайность. Это признак стабильности…

— Да. Для тебя это почти семейная жизнь.

— Иди ты знаешь куда! — почти натурально и искренне оскорбился Крячко. — Только и знаешь, что подкалывать. Хоть раз поддержал бы…

— Я на работе тебя поддерживаю. По полной.

— Это разные вещи. — Станислав бросил взгляд за окно. Просматривавшаяся через запыленное сальное стекло часть улицы была абсолютно пустынной. — А к чему я о ней заговорил? Да! К тому, что мне сейчас ночные засады совсем не ко времени. И уж тем более на несколько дней.

Гуров пожал плечами:

— Ничем не могу помочь, старик. Придется потерпеть.

У Крячко был заготовлен еще какой-то аргумент, но предъявить его он не успел. В кармане у Гурова беззвучно завибрировал мобильник. Полковник достал аппарат и ответил на вызов.

— Гуров слушает. Кто?.. Да, понял. Что случилось?.. Вот как? Интересно… А что с личностью убитого?.. Сколько времени вам нужно? Хорошо. Я свяжусь с вами.

Он дал отбой. Положил мобильник на стол рядом с оружием. Сосредоточенное выражение лица напарника подсказало Крячко, что поступила какая-то важная информация.

— Что там? — Станислав всем корпусом подался вперед.

— Пару часов назад на городской свалке обнаружили труп мужчины. Рядом нашли пистолет. «Глок». Экспертиза установила, что из этого оружия был убит Артур Хамицкий.

— О как! — Крячко хищно прищурился. — Это хорошая новость. Насчет «глока», я имею в виду. У нас теперь есть хотя бы орудие убийства. На кого оно зарегистрировано?

— Ни на кого, — мрачно откликнулся Гуров. — Регистрационный номер спилен. Сейчас таких стволов очень много в свободной продаже развелось. И главное, никак не вычислить, откуда они притекают.

— А сегодняшний убитый? Кто он?

— В этом-то вся и загвоздка. Тело пока не опознано. Оно пролежало на городской свалке трое суток. Крысы и воронье хорошо над ним поработали. Даже отпечатков пальцев толком не осталось. Личность пытаются установить по стоматологической карте. Процесс, как ты сам понимаешь, не быстрый, но я надеюсь получить информацию хотя бы через пару часов.

— Он убит из того же оружия?

— Да. Но вот что странно, Стас… — Гуров с мрачным видом пожевал нижнюю губу. — Хамицкий, как ты помнишь, был убит выстрелом в голову.

— В лоб, — уточнил Крячко.

— Именно. Одним-единственным выстрелом в лоб. А эта жертва погибла в результате трех пулевых ранений в грудь. В область сердца. Похоже на то, что убийца не с первого раза попал туда, куда хотел. Почерки вроде как разнятся…

— Или у убийцы вообще нет никакого почерка. Он стреляет наудачу. В случае с Хамицким ему повезло, а тут — нет. Может ведь такое быть?

Гуров помолчал немного.

— Может, — согласился он. — Сбрасывать эту версию со счетов мы не можем. Хотя лично мне она не очень нравится.

— Склоняешься к мысли, что в двух этих случаях из одного пистолета стреляли два разных человека? — Крячко тоже призадумался. — Но тогда стоит допустить, что труп, найденный сегодня, может принадлежать тому, кто убил Хамицкого.

— Возможно. В любом случае нам нужно дождаться результатов опознания. — Гуров взял со стола свой мобильник, хотел позвонить кому-то, но передумал и положил мобильник обратно. — Как только что-то прояснится, Стас, я поеду в отдел, а ты останешься здесь.

— Ну вот! Опять двадцать пять! А наоборот никак нельзя?

— Нельзя, — коротко отрезал Гуров.

В запыленное окно ударил свет фар. В конце улицы показался автомобиль, он медленно катил в их направлении. Сыщики вынуждены были прервать дискуссию. В соседнем доме истошно залаяла собака. Свет фар приближался. Крячко тоже достал оружие.

Автомобиль, оказавшийся стареньким, видавшим виды бежевым «Вольво», остановился на противоположной стороне улицы. Фары погасли, но из салона никто не вышел. Разглядеть количество пассажиров с такого расстояния и при таком освещении было нельзя. Сыщики пристально наблюдали за «Вольво» в полной тишине.