Кортес поспешил в Теночтитлан во главе своего отряда, усиленного двумя тысячами тлашкаланцев. 24 июня 1520 года он во второй раз вступил в этот город и успел прибыть до того, как ацтеки приступили к разрушению мостов и плотин, соединявших столицу с твердой землей. Несмотря на усиление гарнизона, положение осажденных испанцев не улучшилось. Ежедневно им приходилось отражать атаки и делать вылазки, чтобы очищать дороги на подступах ко дворцу.

Теперь Кортес понял, какую он совершил ошибку, расположившись в городе, где ежеминутно ему грозило нападение и откуда было так трудно выбраться. Он обратился к Монтесуме, прося его воздействовать на восставших, чтобы заключить перемирие или хотя бы выговорить срок для отхода испанцев из столицы. Несчастный император поднялся на дворцовую стену и стал убеждать своих подданных сложить оружие. В ответ на это в толпе ацтеков раздались ропот и угрозы. Когда Монтесума призвал затем восставших помириться с испанцами, негодование ацтеков возросло до крайних пределов, и, прежде чем солдаты Кортеса успели прикрыть Монтесуму своими щитами, он был ранен несколькими стрелами и опрокинут навзничь ударом камня в голову.

Устрашенные преступлением, которое они только что совершили, ацтеки разбежались, и площадь перед дворцом опустела. Император же, поняв слишком поздно, какую отвратительную роль он выполнял, очутившись в руках Кортеса, сорвал со своих ран повязки, отказался от всякой пищи и умер, проклиная испанцев.

После смерти Монтесумы нечего было и думать о примирении с ацтеками. Нужно было во что бы то ни стало вырваться из этого города, где испанцам грозила продолжительная осада и го-

лодная смерть. Кортес это прекрасно понимал и отдал приказ втайне готовиться к отступлению.

С каждым днем атаки ацтеков становились все более яростными, и Кортесу самому приходилось с мечом в руке сражаться рядом со своими солдатами. Испанский историк Антонио де Солис рассказывает даже, что при одном нападении на квартал, в котором засели испанцы, двое молодых ацтеков, узнав Кортеса по его зычному голосу, решили пожертвовать собой, чтобы уничтожить виновника бедствий их страны.

Приблизившись к нему с видом побежденных, собирающихся просить пощады, они схватили Кортеса и стали пробиваться сквозь ряды войск, надеясь отделить его от испанцев. Но, благодаря своей силе и исключительной ловкости, Кортес сумел освободиться из объятий этих храбрецов, и оба ацтека пали жертвой своей благородной попытки спасти родину.

Вопрос об отступлении был уже решен, и оставалось только выбрать день или ночь. Днем было бы легче противостоять неприятелю, наблюдать за его маневрами, восстанавливать разрушенные мосты. Вместе с тем было известно, что индейцы очень редко решаются нападать после захода солнца, и в этом Кортес не мог не усмотреть для себя большого преимущества. Но принять окончательное решение его побудило предсказание одного солдата, занимавшегося астрологией, который уверял своих товарищей, что отступление будет успешным только в том случае, если оно произойдет ночью.

Дождавшись безлунной ночи, испанское войско вышло из крепости. Кроме испанских солдат, под начальством Кортеса находились отряды туземцев – союзников из Тлашкалы, Семпоалы и Чолулы, – общей численностью, после всех понесенных ими потерь, до семи тысяч человек. Гонсало де Сандоваль командовал авангардом, Кортес находился в центре с обозами, пушками и пленными, среди которых были сын и две дочери Монтесумы и некоторые другие знатные ацтеки; Педро де Альварадо и Веласкес де Леон вели арьергард с главными силами пехоты. Отступающие взяли с собой переносный мост, чтобы переправляться через каналы и разрушенные плотины.

Испанцы бесшумно шли по темным, безлюдным улицам мексиканской столицы, погруженной, казалось, в глубокий сон. Но едва они достигли внешней плотины и стали наводить переправу, как со всех сторон были атакованы плотными рядами неприятельских войск; в то же время по обеим сторонам разрушенной плотины сгрудилось бесчисленное количество лодок с ацтеками, осыпавшими испанцев градом камней и стрел. Ошеломленные, растерянные завоеватели и их союзники-индейцы не знали, с какой стороны защищаться.

Представьте себе такую картину. Наскоро переброшенный деревянный мост погружается в воду под тяжестью орудий и людей. Скученные на узкой плотине, не имея возможности пустить в ход огнестрельное оружие, лишенные поддержки кавалерии, которой не хватает места, смешанные с ацтеками, теснящими их грудь к груди, окруженные со всех сторон, испанцы и их союзники начинают уступать численному превосходству ацтеков, все время получающих свежие подкрепления. Начальники и солдаты, пехотинцы и всадники, испанцы и тлашкаланцы – все смешивается в одну кучу: каждый защищает только самого себя, не заботясь о дисциплине и об общем спасении.

Казалось бы, все погибло. Но Кортесу с сотней солдат удается перебраться через пробитую плотину по груде заваливших ее трупов. Кортес устанавливает солдат в боевом порядке и врезается вместе с ними в самую гущу сечи. Среди ацтеков начинается смя-

тение. Этим пользуются испанцы: оставшиеся в живых преодолевают плотину; но через несколько минут новые силы мексиканцев прибывают на место боя, и резня продолжается с еще большим ожесточением. Только на рассвете уцелевшим испанцам удается добраться до берега и соединиться в Тлакупе, селении неподалеку от Теночтитлана.

Так закончилась эта «ночь печали» – «noche triste», как назвали ее испанцы.

Со слезами на глазах Кортес сделал смотр своим силам. Потери были огромны. Погибло около пятисот испанцев и четыре тысячи индейцев-союзников. Были убиты почти все лошади. Большая часть добычи, золото, все пушки, все припасы и провизия, все бумаги Кортеса и его дневник, который он тщательно вел со дня отплытия с Кубы, – все это осталось на дне озера. Пленники и заложники погибли или бежали. В числе убитых оказались самые лучшие офицеры и солдаты, а из уцелевших ни один офицер и ни один солдат не избежал ранения.

Не останавливаясь в Тлакупе, испанцы направились наудачу по направлению к Тлашкале, не зная, что их там ждет. Преследуемые по пятам ацтеками, они вынуждены были снова принять сражение: оно произошло в долине Отумбы, причем вражеская армия насчитывала, как утверждают кастильские историки, до двухсот тысяч человек. С несколькими всадниками Кортесу удалось опрокинуть все, что было на его пути, и прорваться в центр неприятельского войска, где находились самые знатные ацтеки, которых легко было отличить по одежде, украшенной золотистыми перьями. Кортес стремительным ударом копья поверг на землю главного мексиканского военачальника Сидако, а молодой испанский идальго по имени Хуан де Саламанка добил его мечом и передал Кортесу предводительский жезл убитого. Видя гибель своего генерала, ацтеки, охваченные паническим страхом, бросились врассыпную с поля боя.

«Никогда еще испанцы не подвергались большей опасности, и без звезды Кортеса, – говорит американский историк Прескотт, – ни один не пережил бы этого дня, чтобы поведать потомкам о кровопролитной битве в долине Отумбы».