Заскрипели ступени, и вернулся Томас.

– Он уехал поговорить со стражницей, сэр, пятнадцать минут назад, – доложил слуга.

– Превосходно, – ответил колдун. А Кэт?

– Она вместо меня отправилась вернуть лошадь лорда Фреффорда в замок.

Думаю, она хочет еще раз залезть в лабораторию.

– Находчивая девочка.

Томас начал собирать посуду. Оливия использовала шум, чтобы опять заняться замком. Грохот горшка о поднос заглушил щелчок засова.

Томас направился вниз по лестнице.

Оливия приоткрыла дверь. На пороге сидел черно-белый кот и не давал открыть дверь дальше. Оливия отмотала немного бечевки и, сделав шарик, кинула его. Шарик покатился мимо кота.

Зверь проследил за ним глазами и зевнул.

«Как ты можешь не обращать внимания на шарик? – подумала Оливия. – Ты что, такого высокого мнения о себе? Что ты за кот?»

Колдун тихо выругался. Оливия слышала, как он подошел к кладовке и запер дверь.

– Спасибо. Хороший котик.

«Конечно, это же Пятныш», – выругала себя Оливия.

– Госпожа Раскеттл, – сказал за дверью Шут, – я пытаюсь быть вежливым хозяином, но вы слишком часто испытываете мое терпение. Я поставил на дверь огненную ловушку.

Шаги колдуна удалились. Оливия услышала, как он листает новую книгу. Она села в угол и задумалась. Затем хафлинг проверила доски пола. Они были хорошо приколочены. Она вытащила кинжал и стала вытаскивать гвозди.

Оливия как раз вытащила первый гвоздь, когда вновь услышала шаги Томаса.

– Думаю, вам надо взглянуть, сэр, – сказал слуга.

– На что?

– В окно, сэр.

Колдун встал и открыл окно.

– Это Джиджи! Он летает! Быстро! К другому окну!

Оливия услышала, как двое мужчин пробежали по комнате и открыли второе окно.

Колдун выругался.

– Бьюсь об заклад, он не знает, как приземлиться.

«Джиджи! – подумала Оливия. – Я должна предупредить его. Я могу просигналить ему из окна!» Она начала яростно вытаскивать второй гвоздь.

«Мне не сделать это». Оливия представила, как Джиджи прилетит, Шут подстережет его и превратит в пыль.

«Я должна открыть дверь», – решительно подумала Оливия. Прижавшись. к стене, хафлинг потянулась, повернула ручку и толкнула дверь.

Дверь тихо отворилась.

«Он соврал!» – с возмущением подумала Раскеттл. Она выскользнула за дверь.

Колдун и слуга стояли у окна рядом с лестницей. Оливия подбежала к другому окну, забралась на подоконник и вылезла на крышу.

Позади нее зашипел Пятныш.

– Томас! Хафлинг! Хватай ее! – закричал колдун.

Оливия осторожно полезла прочь от окна. Когда Томас высунулся из окна, хафлинг кинула в него куском дерева. Перед тем, как убраться обратно, слуга произнес слово, которое, как подумала Оливия, он вряд ли осмелился сказать в гостиной Джиджи.

Оливия начала карабкаться наверх. Колдун высунулся из окна и заорал:

– Слезай обратно, пока не убилась!

Оливия посмотрела в небо. Огромный красный дракон кружил над домом.

«Драконы должны быть серыми и черными,» – подумала Оливия. Ну, ладно, пусть Джиджи будет красным. Хафлинг встала и замахала руками.

– Джиджи! Помоги! Шут поймал меня! – закричала она.

– Прекрати кричать! – заорал из окна колдун, – Я не Шут!

Оливия посмотрела вниз. «Но здесь больше нет Драконошпоров, которых я не знаю?»

– Если ты не Шут, – закричала она, – то кто же ты?

– Я Дрон.

– Дрон мертв.

– Если бы я был мертв, почему меня не похоронили в склепе, – настаивал колдун.

– Но вечером будут поминки, – сказала Оливия.

– Да. И что, Дора приготовила обильное угощение? – с интересом спросил он.

– Джиджи! – вновь закричала хафлинг, еще отчаяннее махая руками. Колдун не обманет ее своей ложью.

– Послушай, Раскеттл, – продолжал колдун, – я Дрон. Ты просто не узнала меня потому, что я вчера побрился.

– Ага. Я никогда не была с тобой знакома, – сказала Оливия. – А ты этого не знаешь. Джиджи! Джиджи! На помощь! – опять заорала она.

– Не была? Ну да. Я забыл. Мне казалось, что я знаю тебя. Джейд так много рассказывала о тебе.

Оливия взглянула вниз, потеряла от неожиданности опору и съехала вниз на три фута.

– Что ты имеешь в виду? Джейд рассказывала обо мне? – потребовала она.

– Она рассказала мне все о тебе. Когда была здесь на прошлой неделе. Я хотел побольше узнать о друзьях своей дочери.

– Дочери – Оливия восстановила равновесие и зло топнула ногой. Это ложь. У Джейд не было родителей.

– Я знаю. Но я удочерил ее, – сказал колдун.

– Что?

– Я удочерил ее. Мы со жрецом Мистры совершили маленькую церемонию. Я дал ей серебряную ложку, жемчужное ожерелье, ярд веревки, а она дала мне трубку, хотя я не курю. Дора не позволяет мне этого.

– Почему? – спросила хафлинг.

– Ей не нравится запах. Хотя Эльминстер курит: Не понятно, почему мне нельзя.

Оливия спустилась на несколько футов ближе к магу.

– А почему ты удочерил Джейд?

– О. Она казалась славной девушкой, а мне была нужна дочь, чтобы стащить шпору до того, как Стил сделает это.

Оливия смущенно посмотрела на волшебника. Если присмотреться, то он выглядит слишком старым по сравнению с Шутом. Он кажется даже старше Безымянного. Он седой, а его лицо все покрыто морщинами. Хотя его внешность может быть только видимостью.

– По этой же причине Шут женился на Кэт, – вслух заметила хафлинг.

– Кэт вышла замуж за Шута? О, это плохо. Он не очень хороший человек. Из него получится плохой муж.

Оливия вздрогнула от холода и посмотрела на летящего Джиджи. Ей не верилось, что Шут сможет так хорошо изобразить дряхлого старика, но она не хотела рисковать.

– Я придумала, – закричала она, вытаскивая письмо с королевской печатью, которое стащила из лаборатории Дрона. – Я поверю, что ты Дрон, если ты скажешь, о чем это письмо.

– Какое письмо?

– Я нашла его в лаборатории Дрона. Оно помечено тысяча триста шестым – годом Храмов.

– Это было почти тридцать лет назад. Как я могу это вспомнить?

– Только двадцать семь лет, – сказала Оливия. – И это очень важное письмо.

Оно от короля Ригарда.