— Но все же, — сказал Кабрильо, — это было нечестно и не входило в ваши обязанности. Я выделю вам обеим специальную премию, а Хэнли постарается найти для вас время, чтобы отдохнуть месяц и забыть обо всем этом.

— Большое спасибо, сэр, — ответила Майклз.

Американский посол в России сделал маленький глоток водки и улыбнулся президенту Путину. Они сидели перед камином в резиденции президента в Москве. На улице была весна. Мокрый снег покрывал тротуары столицы России. Скоро первые цветы должны были показаться из-под снега, а потом все должно было зазеленеть.

— Так о какой именно сумме идет речь? — спросил Путин.

— О миллиардах, — ответил ему посол.

— Что от нас требуется?

— Как вы понимаете, — произнес посол, делая еще один глоток, — это неофициальная операция. Вы обо всем договоритесь с компанией, которая представляет интересы моей страны.

— Они работают на вас? — спросил Путин.

— Неофициально, — ответил посол, — но мы уже неоднократно пользовались их услугами.

— Мне нужны кое-какие детали, — сказал Путин, поднимаясь, чтобы поворошить угли кочергой. Я бы хотел знать, с кем мне предстоит лечь в постель.

— Они называют себя Корпорацией, — тихо заметил посол. — Они предоставляют нам и некоторым другим странам услуги щекотливого характера. Там специально обученные люди, техника и все необходимое для операций такого рода.

— Им можно доверять? — спросил Путин.

— Их слово дороже золота, — заверил президента посол.

— Кто управляет этой Корпорацией? — спросил Путин.

— Человек по имени Хуан Кабрильо, — ответил посол.

— И когда я смогу встретиться с этим Хуаном Кабрильо? — спросил Путин, отворачиваясь от камина и садясь обратно в свое кресло.

— Сегодня поздно вечером он будет в Москве, — сказал посол.

— Прекрасно, — сказал Путин. — Не хотелось бы упустить возможность поговорить с таким необычным человеком.

Посол допил свою рюмку водки и махнул рукой помощнику президента, чтобы тот наполнил его рюмку снова.

Путин показал на папку с документами, лежавшую на столе.

— Вот наши планы. Меньше чем за двадцать четыре часа мы можем сделать бросок к границам Тибета.

— Будем надеяться, что до этого дело не дойдет, — сказал посол.

— Только мне нужно, чтобы ваш президент на бумаге одобрил наши планы. Другого пути нет.

— Мы надеемся, что до этого дело все-таки не дойдет, — повторил посол. — Не стоит заходить так далеко.

— Просто поставьте его в известность, — сказал Путин, — если мы решим — он должен быть с нами.

— Я передам, — ответил посол.

— Они появились из ниоткуда, — доложил начальник китайской охраны.

Китайский президент Ху Хинтао уставился на него с плохо скрываемым раздражением.

— Пять сотен буддийских монахов просто взяли и материализовались из тумана в самом центре парка в Пекине? — спросил Ху Хинтао. — Просто мистика какая-то!

Начальник молча стоял у двери. Ему было нечего ответить.

— И они требуют свободу и независимость Тибета?

— Да, — ответил начальник охраны.

— Когда мы в последний раз сталкивались с массовым протестом тибетцев? — спросил Хинтао.

— В Пекине? — спросил начальник. — Лет десять тому назад, тогда мы все быстро урегулировали.

— А в этот раз?

— Толпа растет с каждой минутой, — признался начальник.

— У меня массовый переброс русских военных сил на границе с Монголией, тибетские сепаратисты в Пекине, и я понятия не имею, что за чертовщина творится в Макао! Этой весной вряд ли придется наслаждаться ароматом распускающихся цветов.

— Вы будете отдавать приказ о высадке десанта? — спросил начальник охраны.

— Ни в коем случае, — махнул на него рукой Хинтао.

— Значит, будем сидеть сложа руки?

— Пока — да, — ответил Хинтао, — пока не выясним, что здесь происходит.

«Орегон» несся на полной скорости. По расписанию он должен был сделать остановку в городе Хошимин. Там надо будет загрузить на борт все необходимое, чтобы плыть потом в Сингапур и дальше к Бангладеш.

Ближе к Тибету «Орегон» еще никогда не подходил.

Никто из членов Корпорации не любил просто путешествовать на борту «Орегона» от места до места, ничего особенного не делая. Корабль был их домом вдали от настоящего дома, их якорем в бушующем море.

От скуки Росс вместе с Казимом проверяли оборудование и технику на борту. Потом Линда просмотрела расписание предстоящей операции.

— В ней заняты четверо. Ты, я и Линкольн с Джонсом.

— Линкольну самое место в Тибете, — заметил Казим. — Придется все время прятаться под каким-нибудь тентом. Я бы на твоем месте порекомендовал Хэнли самому выполнить эту работенку.

Росс кивнула в знак согласия.

— У него бы хорошо получилось, — сказала она.

— Нам надо снабдить тибетцев оружием, — сказал Казим.

— А что там, в отчетах? — спросила Росс. — Они на самом деле готовы выйти против китайцев, если понадобится?

— Похоже на то, — ответил Казим, — и пусть Господь Бог поможет китайцам, если они рискнут это сделать.

Росс посмотрела на листок бумаги, лежащий перед ней на столе.

— Когда придет время, реки окрасятся в цвет крови, и день этот будет последним, — прочитала она.

— У меня прямо мурашки по спине побежали, — сказал Казим.

— Я думаю, — ответила Росс, — что у нас просто слишком сильно работает кондиционер.

На палубе ниже той, на которой разговаривали Казим с Росс, Марк Мерфи проверял вооружение. Ящики и упаковки с чем-то тяжелым стояли вдоль дальней стены, а Сэм Прайор вместе с Клиффом Хорнсби медленно перетаскивали их к лифту. Они должны были остаться в Дананге. На каждом нужном ящике Мерфи делал пометку красным фломастером. Он тихонько что-то напевал себе под нос, занимаясь своим делом.

— Я собираюсь тут кое-что привести в порядок завтра, — сказал он. — Мне должны подвезти что-то новенькое.

Прайор вытер рукавом пот со лба, прежде чем подтащить к лифту очередной ящик. — Ты запаковал не слишком много «С-6», приятель?

— Их никогда не бывает слишком много, — улыбнулся Мерфи. — По крайней мере, я так думаю. Никто ведь не знает, что нас ждет впереди и что нам может пригодиться в будущем.

— Этого вполне достаточно, чтобы взорвать египетскую пирамиду, а может, и не одну, — сказал Хорнсби, пересекая комнату после того, как дотащил свой ящик до лифта. — Или ты можешь устроить на море взрыв такой силы, что его засекут сейсмические приборы, и все решат, что это землетрясение.