нежную кожу. Как зверь, втягивал воздух, раздувал ноздри и впитывал мускусный аромат желания. Лиля не сопротивлялась. В какой-то момент Чума поднял голову: девушка лежала под ним с закрытыми глазами и шептала:

— Давай скорее. Я больше не могу.

Эти слова, сказанные хриплым от страсти голосом, сломали остатки психологического блока. Чума раздвинул шире ее бедра и провел пальцами по промежности, нежно, будто лаская крылья бабочки, погладил чувствительные лепестки, провел языком по клитору.

Лиля затрепетала. Она вытянула руку, взяла член и направила его в себя. Чума двинул ягодицами, устраиваясь удобнее, но головка сразу наткнулась на преграду. Игорь испуганно вышел.

— Ты девственница?

— Да. Скорее!

— Может, не надо.

— Ты меня сведешь с ума! Хочешь, чтобы я сама себя дефлорировала?

— Но как? В двадцать лет?

— Слушай, я сейчас рассержусь! — Лиля открыла мутные глаза. — Кусаться буду! — она опять взяла его член в руку и вставила в себя.

Игорь и сам больше не мог сдерживаться. Он ударил сильнее, потом еще и наконец оказался внутри. Лиля дернулась, застонала. Ее ногти впились в его кожу, но страсть уже захватила обоих с головой. Чума двигался все быстрее, Лиля ему помогала ягодицами и бедрами. Вдруг он замер, выдернул член.

— Черт, забыл презерватив!

— Вот и отлично! Сразу киндеров делать будем, — воскликнула Лиля. — Иди сюда, мой львенок.

Девушка притянула к себе Чуму, и больше он не капризничал.

***

Пока Петр мылся, Лиля перебирала в голове события сегодняшнего побега и радовалась, что подстроила его мастерски. Никто не догадался, что от начала и до конца все следовали ее моментально возникшему в голове плану.

Да какой там план! В виски стучала только одна мысль: надо удрать из дома, а все остальное родилось по наитию.

Скорую и полицию она уже вызвала, когда сидела в ванной, теперь надо было воспользоваться этой ситуацией и сбежать, пока отец не успел приехать домой.

Лиля действовала интуитивно и очень быстро. Обмануть мать было легче, на что девушка и сделала упор. Задуманное прошло как по маслу: мама отпустила ее восвояси, потому что ей в первую очередь надо было разобраться с властями.

Но Лиля не хотела сдаваться: побег на час-два ее не устраивал. Она внезапно поняла: больше никогда не вернется в родительский дом, а для этого ей надо держаться Петра. Именно в нем она чувствовала силу, способную противостоять родителям.

Правда, Петр, несмотря на брутальность и решительность, кажется, не готов был нести за нее ответственность.

Черт! Эта мысль не давала девушке покоя, пока они ехали в такси. Она видела, какие он бросает на нее взгляды, чувствовала нежные прикосновения и желание защищать, знала, что очень нравится ему как женщина. Однако этого было мало. Хотелось полностью подчинить его себе, но сделать это аккуратно, чтобы он не заметил, что им ловко манипулирует малолетка.

И в то же время Лиля сомневалась. Она пока не понимала, зачем он ее похитил. Явно не для того, чтобы спасти от Рокотова. За две недели вынужденного бездействия у нее было много времени на размышления.

В голову пришло только два варианта развития событий: он либо хотел попросить большой выкуп у миллионера и разбогатеть, либо мстил ее отцу за что-то. Деньги Петр так и не потребовал, а значит, оставалась только месть. Лиля знала, что ее папка не пушистый одуванчик. Наверняка сумел насолить многим людям, да и события последних недель убедили девушку в том, что методы у него не совсем законные и правильные.

И все равно, раз есть человек, который готов ради нее на многое, надо этим воспользоваться, тем более что именно он приходил к ней ночами в эротических снах.

Лиля и воспользовалась парнем. Женщина всегда интуитивно чувствует своего мужчину. Как бы ни звали ее спасителя, за все время их знакомства он ни разу ее не предал. Ее избранник всегда был на ее стороне: нашел в лесу, когда она сбежала, вытащил из огня, защитил от отца, рискуя своей жизнью.

Значит, пришло время воспользоваться девственностью как рычагом управления. Лиля читала, что мужчины очень ценят такие поступки, и чувство первого сексуального партнера поднимает их эго до небес.

Но, увидев Петра (или Игоря, поиграем пока в предложенную игру) обнаженным, Лиля испугалась. Одно дело — прятаться вместе с Настей под одеялом и разглядывать моделей на страницах порножурнала, и совсем другое — видеть напряженный орган мужчины прямо перед своим носом.

«Мамочки мои! — молилась она, пока Петр шел к кровати. — Эта штука в меня не поместится!»

Она дернулась, готовая удрать в ту же минуту, но быстро взяла и себя в руки, а его член — в рот. Бросилась в ощущения, будто в омут с головой. Расчет оказался верным: Петр сдался.

Ночь прошла словно в тумане.

Да, это было болезненно, но терпимо. В конце концов, через эту надсадную боль проходят все юные дамы, и никто еще не умер. Зато результат превзошел все ожидания. Подруги говорили, что в первый раз редко кто получает удовольствие. Да и потом многие не испытывают оргазма.

Лиля никогда не думала, что секс приносит такое наслаждение.

Она чувствовала, как Петр движется, и помогала ему бедрами, а внутри постепенно росло что-то невероятное. Оно приближалось, захлестывало с головой, все внутри дрожало от сладостной муки. А потом внезапно отдалялось, и тогда Лиля со стоном притягивала партнера к себе, мечтая продлить это невероятную сладость.

И вот где-то внизу живота и на внутренней поверхности бедер зародилась теплая волна. Она покатилась по телу. Онемели бедра, будто их свело судорогой, заложило уши. Девушка стала двигаться, как сумасшедшая.

— Не останавливайся. Еще! Давай! — вырывались изо рта хриплые стоны.

И вдруг… она полностью потеряла над собой контроль. Уже не слышала звуков, все ее сознание сконцентрировалось в одной точке, где пульсировало невероятное ощущение. Оно становилось все сильнее и сильнее и будто взорвалось мириадами искр, которые пронзили тело. Лиля закричала. Громко, гортанно, выгнулась дугой и упала на кровать, как подкошенная.

Несколько секунд она лежала не двигаясь, потом распахнула глаза, полные слез.

— Что это было? — тихо спросила Петра.

— Оргазм.

— Но… разве он такой?

— Видимо, да, — засмеялся Петр и перекатился на спину. — У всех по-разному.

Он обнял девушку за плечи, притянул ее к себе и нежно поцеловал в лоб. Она обмякла, обессиленная и уставшая. Закрыла глаза, но тут же встрепенулась:

— А ты? У тебя так же?

— Все нормально. Я кончил.

— Ой, — Лиля чуть не плакала. — А я и не заметила.

— Естественно! Ты так кричала, будто я тебя резал.