Он посмотрел на сестру.

— Нанимать на работу родственников — против моих правил, — сказал он.

— А кто узнает о том, что он твой племянник? К тому же никто не будет стараться для тебя больше, чем твоя же плоть и кровь.

Секунду он смотрел на сестру, а потом встал.

— Ладно. Мне это не нравится, но, может, ты права. Родня есть родня. Возле реки, на 43-й улице, у нас склад. Пусть работает там.

— Спасибо, дядя Берни, — искренне поблагодарил его Дэвид.

— Но запомни: ни слова о том, что ты мой племянник. Иначе вылетишь с работы.

— Конечно, дядя Берни.

Норман сложил бумагу и сунул в карман.

— Я забираю ее, — сказал он сестре. — Вышлю тебе чек на пятьсот долларов плюс проценты за четырнадцать лет.

Сестра смутилась.

— Ты уверен, Берни, что можешь себе это позволить? Спешить некуда. Если Дэвид будет работать, мы проживем.

— Могу или не могу — какая разница, — великодушно сказал Берни. — Пусть никто не говорит, будто Берни Норман не держит слова.

* * *

Ранним утром Дэвид подходил к грязновато-серому зданию у реки. «Норман Пикчерс» принадлежали пятый и шестой этажи. Дэвид поднялся на лифте и медленно прошел между двумя рядами стеллажей. В конце прохода в ряд стояли столы.

— Привет! — крикнул Дэвид. — Есть здесь кто-нибудь?

Его голос гулко разнесся по этажу. На одном из столов оказались часы. Семь тридцать.

Дверь грузового лифта клацнула. Седой мужчина высунул голову и посмотрел в проход между полками.

— Кажется, меня звали?

Дэвид подошел к нему.

— Мне нужен бригадир насчет работы.

— А, так это ты.

Дэвид смешался.

— О чем вы?

— Новый парнишка, — ответил лифтер. — Племянник старика Нормана.

Дэвид онемел от изумления.

— Никого еще нет, — сказал лифтер, закрывая дверь. — Раньше восьми не приходят.

Лифт со скрежетом уехал. Дэвид задумался. Дядя Берни велел ему ничего не говорить — он и не говорил. Но они уже все знают. Интересно, знает ли дядя, что все знают?

Он остановился перед большой афишей. Ярко-красная надпись гласила: «Вилма Бэнки и Род Ла Рок». На плакате была изображена мисс Бэнки, лежащая на диване с задранным выше колен платьем. Позади нее стоял красавец Ла Рок, одетый по последней моде Валентино, и смотрел на нее страстным взглядом. Кто-то из здешних работников добавил еще один штрих: к брюкам мистера Ла Рока канцелярской кнопкой был прикреплен белый презерватив.

Дэвид усмехнулся и пошел мимо стеллажей. Там лежали кипы плакатов, открыток и брошюрок, рекламировавших фильмы компании. Удивительно, до чего они были похожи друг на друга. Казалось, художник только менял название картины и фамилии актеров.

Пассажирский лифт остановился, и в проходе зазвучали шаги. Из-за угла вышел высокий худой человек с рыжеватыми волосами и озабоченным лицом.

— Я Дэвид Вулф, — сказал Дэвид. — Мне нужен бригадир — насчет работы.

— Это я, — сказал человек. — Меня зовут Вагнер. Джек Вагнер.

Дэвид протянул ему руку.

— Очень приятно, мистер Вагнер.

Человек взглянул на протянутую руку, затем нерешительно пожал ее.

— Вы племянник Нормана, — неприязненно сказал он.

Внезапно Дэвид понял, что этот человек сильно нервничает. Непонятно почему. Не из-за того же, что Дэвид — родственник Нормана? Дэвид не собирался говорить об этом, хотя, похоже, все уже знали.

— Кроме меня, вроде бы никто об этом не знает, — сказал Вагнер. — Присядьте.

Он указал Дэвиду на стул, затем достал лист бумаги.

— Заполните заявление. Там, где стоит вопрос насчет родственников, работающих в компании, оставьте пустое место.

— Хорошо, сэр.

Вагнер встал из-за стола и ушел. Дэвид принялся заполнять бланк. Позади него снова открылся лифт. Несколько человек прошли к своим столам, украдкой бросая на него взгляды.

В восемь часов прозвенел звонок, и здание загудело. Рабочий день начался.

Когда Вагнер вернулся, Дэвид протянул ему анкету. Вагнер бегло просмотрел ее и, кивнув, снова исчез.

Дэвид видел, как он разговаривал с человеком у первого упаковочного стола. Оба стояли к Дэвиду спиной. Он был уверен, что говорят о нем, и нервно закурил.

Вагнер обернулся к нему; его лицо стало еще более напряженным.

— Здесь нельзя курить, — громко сказал он Дэвиду. — Вы что, читать не умеете?

— Ой, извините, — смешался Дэвид и стал искать пепельницу. Пепельницы не было. Внезапно до него дошло, что все прекратили работу и наблюдают за ним. От волнения на лбу выступил пот.

— Курить можно в сортире, — сказал Вагнер, указав в конец коридора.

Отыскав туалет, Дэвид почувствовал желание облегчиться и направился к писсуару.

Дверь в туалет открылась, и кто-то встал у него за спиной. Обернувшись, Дэвид увидел незнакомого мужчину. Тот улыбался, демонстрируя ряд золотых зубов.

— Ты — сынишка Хаима Вулфа? — сказал он на идиш. Дэвид кивнул. — А я — Шериф. Ицхак Марголис. Мы с твоим отцом были знакомы.

Не удивительно, что слух распространился так быстро.

— Вы здесь работаете? — спросил он.

— Конечно. А ты думал, я ехал из пригорода, только чтобы поссать? — он понизил голос до конфиденциального шепота. — Твой дядя хитро сделал, устроив тебя сюда.

— Хитро?

Шериф кивнул лысой головой.

— Хитро. Теперь они задергаются. Слишком долго им все сходило с рук. Тебе достаточно только посмотреть накладные.

— Накладные?

— Ну да, накладные на отправку. Я за день пакую в три раза больше, чем они за неделю. Уж я-то места не потеряю. А лентяи пусть дергаются.

Наконец-то Дэвид начал понимать, в чем дело. Люди боялись его, опасаясь за свои рабочие места.

— Но им же нечего бояться! — воскликнул он. — Я не собираюсь никого выгонять.

— Не собираешься? — переспросил явно озадаченный Марголис.

— Нет. Я здесь потому, что мне самому нужна работа.

Лицо Шерифа выразило разочарование, но в следующий момент он снова состроил проницательную мину.

— Хитрый, — произнес он. — Хитрый парень. Конечно, ты не собираешься никого выгонять. Я передам им.

Он пошел к двери, но снова остановился и обернулся.

— Ты очень похож на своего дядю, — сказал он. — Старый пердун ни за что не скажет своей правой руке о том, что делает левая!