Вздохнул, слегка улыбнулся мечтательно, думая о том же, о чём и я. И потопал.

— Бывай, — сделал мне ручкой бородач, направляясь на выход. — Мы встретимся, обязательно встретимся, — полуобернувшись, подмигнул он.

— Лет через десять.

— Или двадцать.

— Угусь.

— Бывай, — сделал ручкой снабжённой ледяными когтями и я в закрывающиеся двери.

А сам подлетел к центру портала и стал ждать. Довольно неплохо вышло. И интересно. И к девочкам вернусь, расплылся я в карачунистой улыбке. И цель персональная появилась: от этого засранца не слишком отставать. А то какие-то там проблемы социоустройства всяких там Миров — дело занятное. Но нужна и серьёзная, для себя, любимого цель, да.

Тем временем круги на полу пришли в движение, наливаясь активным эфиром. И через несколько секунд я стоял в комнатушке императорского дворца. Полную бурлящего лихычевского ментала: лихычи активацию портала почуяли, но их глаза не могли увидеть даймона, если он не проявлен в материи. А я почувствовал, насколько я стал сильнее, точнее — умелее за не столь долгое время в Кристаллическом Мире. И есть надежда, что умнее, понадеялся я, втопив по полной, сквозь перегородки императорского дворца.

Этим утром (а оказался в Беловодье я утром) все, кто имел глаза, могли наслаждаться невиданным в Беловодье зрелищем: инверсионным следом, соединяющим в небе Столенград и Провинцию Болотную. Впрочем, развеяло его довольно быстро — был он следом “неправильным”. Это я, втопив как сволочь, фонил паразитным ледяным эфиром, оставляя за собой след, подозреваю, не только замёрзшей воды, но и газов.

Добрался до Логова, молнией мелькнул по поместью, убедился в живости и целостности девчонок, ну и влетел в усыпальницу тела. Тело было усыпанным, а не дохлыми, что не могло не радовать. Правда, отощал, оценил я. Но ничего, отъемся.

Влетел я в себя-Стригора, дёрнулся было на выход, но отправил себя на плиту челодланью.

— Отмороженный, кто-то защиту от вселенцев на совесть ладил, — сам себе напомнил я. — Ерундовая, вообще-то, но тело расхреначить может только в путь.

И стал я аккуратно выбираться из усыпальницы, судорожно решая вопрос, куда мне сначала. Пожрать (а телу ЯВНО не помешает), к девчонкам и в спальню. Или в детскую, потому что икринки вывелись. А бестолковый папахен-я даже не видел своих спиногрызов. Впрочем, пусть девчонки решают, широко улыбнулся я, как я, при виде встречающей меня троицы.

Вот и конец истории Отмороженного. Вроде — ничего вышло. Какой-то он больно шустрый получился, паразит такой. Самого меня пинал и подгонял!