– Ничего, – ответил Ларм. – Мне незачем кого-то убивать.

– А Боси? – напомнила Сара. – Это ведь ты приказал Йоханнесу Вику отрезать ему язык?

От удивления Ларм не донес вино до рта. Сара, не оборачиваясь, зашивала рану Арента, высунув кончик языка от усердия.

– Ты ведь так обычно поступаешь? – сказала она. – Вик делает людям гадости, когда тебе это нужно, и вся выгода достается тебе. Сегодняшний трюк с ножом это показал. Почему ты хотел, чтобы Боси замолчал?

Ларм подался вперед и понизил голос:

– «Саардам» – мой дом. Только здесь меня не пинают на потеху друг другу. Моя работа – защищать корабль, а Боси подвергал его опасности.

– Каким образом?

– Вербовал моих парней. Обманывал их.

– Как именно? – настаивала Сара.

– У него многовато деньжат водилось для простого моряка. Вот он их и подкупал, чтобы творили всякие странные делишки на корабле.

– Твой талант недоговаривать одновременно восхищает и раздражает, – сказала Сара.

– Что за делишки, не знаю, но, после того как мы причалили в Батавии, он с несколькими матросами околачивался в той части корабля, где ему находиться не полагалось. Они что-то искали, простукивали стены и пол. Что-то крупное, судя по инструментам, которые с собой захватили. А однажды я их застукал, когда они измеряли корму, но зачем, так и не выведал.

– Какие матросы? – нетерпеливо спросил Арент. – С ними можно поговорить?

– Исчезли, – скорбно ответил Ларм. – Как-то утром сошли на берег в такой спешке, будто сам дьявол им свистнул, и не вернулись. Это все проделки Боси, точно говорю. Он мать родную готов был продать за звонкую монету. Он их и убил. Вот я и приказал Вику отрезать ему язык. Не хотел, чтобы матросы из-за него пропадали.

– Я думал, он был твоим другом, – сказал Арент. – Вы же вместе устраивали тайники?

Ларм аж присвистнул, впечатлившись:

– Ага, вместе и неплохо заработали, но и только. – Карлик почесал пузо и спрыгнул с табурета. Потом посмотрел на галерею, ведущую на палубу, и вздохнул, будто проиграл в споре с собственной совестью. – Осторожнее с твоим новым другом, Якобом Дрехтом.

– С Дрехтом? Почему?

– Слышал про острова Банда?

Арент и Сара переглянулись, вспомнив разговор за завтраком. Дядя истребил всех островитян до единого, когда в неурожайный год, опасаясь голода, те отказались исполнить контракт по поставке пряностей и специй для Компании.

– А при чем тут Дрехт?

– «Саардам» отправили подавлять бунт, – сказал Ларм. – Здесь, на борту, генерал-губернатор и познакомился с капитаном стражи, а потом приказал ему и его мушкетерам всех перебить. Якоб Дрехт утопил острова в крови, а потом всю ночь пировал с дружками. За верность генерал-губернатор подарил ему шпагу и обещал щедро наградить.

– Щедро наградить?

– По-королевски. Мол, если Дрехт доставит его домой целым и невредимым, то получит столько денег, сколько за всю жизнь не потратит. Вот, оказывается, ради чего человек способен зарезать невинных младенцев в люльках. – Ларма передернуло от ярости. – Старый Том всегда таким рад.

Арент, Сара и Сэмми стояли на коленях возле тела Зандера Керша, завернутого в парусину. С первыми лучами солнца саван зашьют, и труп опустят за борт. На палубе в ряд лежало несколько десятков таких свертков, к ним то и дело добавлялись новые – тела тех, кто погиб от увечий в шторм. Сара представила, как они будут покоиться на дне морском, словно вычерчивая пунктирные линии, которыми Кроуэлс размечал курс на карте.

– А ничего, что я не сижу в камере? – спросил Сэмми, опасливо поглядывая на матросов, которые вышли посмотреть на расследователя за работой.

Солнце садилось за горизонт. Сэмми так долго не видел заката, что разрыдался, выйдя с Арентом на палубу.

– Если кто-то донесет вашему мужу, что я нарушил его приказ, он навсегда запрет меня в темнице, – заключил Сэмми, обращаясь к Саре.

– Мой муж удалился к себе, скорбит о потере Причуды. Он полагает, что кража – часть какого-то замысла Старого Тома, – сказала Сара, весьма довольная тем, что у мужа испортилось настроение. – Так что примерно час можете не волноваться. Капитан стражи Якоб Дрехт стоит на посту у двери, а Вос выслушивает разглагольствования мужа. Когда они закончат совещаться, вам надо будет вернуться в камеру, а пока вы в безопасности. И я тоже.

Сэмми оглядел крестьянское платье Сары:

– Это путешествие сильно вас изменило, Сара Вессел. – Он приподнял тело Зандера за плечо, осмотрел его и опустил обратно. – Этот труп нам больше ничего не скажет. Горло перерезали примерно две недели назад, а потом запихали в тайник.

– Но зачем было прятать тело? – пробормотала Сара.

Ей пришлось повторить свои слова, потому что вокруг стучали молотки и жужжали пилы. Правда, шума было больше, чем дела. На палубе осталось с полдесятка матросов. После изнуряющей схватки со штормом капитан разрешил большинству отоспаться.

– Судя по всему, есть нечто, чего мы не должны обнаружить, – сказал Сэмми.

Он поднялся и отряхнул руки. Без толку. После двух недель в камере грязь въелась в кожу.

– У Зандера Керша были враги?

– Мы полагаем, что в Батавию его заманил Старый Том. Я сама видела письмо. Демон хотел, чтобы он был на корабле. А потом пастора убили. По-моему, так и было задумано, – сказала Сара.

Сэмми расчесал волосы грязной пятерней, попутно стряхнув вшей.

– Как бы я ни старался, мне не удается связать эти факты с делом, – сказал он, задумчиво меряя шагами палубу.

Сара жалела, что Лия этого не видит. В своих заметках Арент очень красочно описывал, как коротконогий Сэмми энергично расхаживает, обдумывая очередную загадку. Когда Сара с Лией разыгрывали его приключения, то топали изо всех сил и хохотали до упаду.

– С самого начала меня больше всего интересовало убийство Боси, плотника, который в обмен на богатство, обещанное шепотом в ночи, согласился пустить демона на корабль. Что это повлекло за собой, мы не знаем, хотя Исаак Ларм и говорит, что видел, как Боси с сообщниками рыскали по кораблю и что-то искали. А на вопрос, что он делает, отвечал, что ловушку.

– Может, правда мастерил ловушку? – задумчиво сказала Сара.

– Или искал ее, – возразил Сэмми.

– Или устранял, – добавил Арент.

Сэмми посмотрел на них, потом пробормотал:

– Любая из этих версий подойдет. Главное, что он выполнял работу по велению некоего Старого Тома, а так звали нищего, которого Арент в детстве по нечаянности обрек на побои и тот от них умер. После того как Арент переехал к деду, демон прошелся по всей стране, вселялся в богатых торговцев и дворян, а те совершали невыразимые злодеяния и разрушали свою жизнь. О своем приходе демон возвещал меткой, напоминающей хвостатое око, и шрам в виде этой метки появился на запястье Арента в день исчезновения его отца тридцать лет назад. Принадлежавшие отцу четки загадочным образом оказались в хлеву на палубе вскоре после появления восьмого фонаря. Скот зарезали, хотя к хлеву даже близко никто не подходил.