– Пойдем! – Афон оживился и потянул за собой, претворяя в жизнь мое предложение. – Я тут приглядел шикарную закусочную! Мясо жарят прямо на улице на длинных тонких палочках! Аромат – закачаешься!

Вскоре я смогла полностью с ним согласиться. Запах стоял такой, что последние несколько метров до столиков под навесом из легкого шатра я проделала так быстро, как только было возможно. Свободный стол отыскался не сразу. Пришлось ждать, пока небольшая компания посетителей расправится с порцией и покинет сие замечательное заведение. Заметив интерес к освободившемуся месту у другой компании, также ожидавшей, где бы расположиться, я первой юркнула за стол и едва не показала язык замешкавшимся гостям. В конце концов, имею право занять столик вне очереди! Я, можно сказать, это заслужила!

Афон только возвел очи горе и, приказав мне ждать, направился к поварам, готовящим очередные палочки с мясом для всех желающих. Я окинула взглядом очередь из всех голодных и заскучала. Ох, не скоро я смогу утихомирить свой воющий во весь голос желудок!

Решив хоть как-то скоротать время, я сунула руку за пазуху и выудила оттуда заветную тряпицу с монеткой. Бережно развернув, я взяла ее в руку.

– Привет, подружка! Угадай, где мы?

Ответ не заставил себя ждать.

«Эй, манама, тебя все-таки не съели? Решили, что ты костлявая?»

– Спасибо за заботу! – Я только покачала головой. Вот язва!

«Не за что! Кто же тебя предупредит, как не я? Теперь поостерегись, чтобы не сожгли!»

– Чтоб тебя! – все-таки не выдержала я, тут же вспомнив общение с Ником. – Надеюсь, это предостережение образное?

«Ну, надейся! Кто я такая, чтобы запрещать? Кстати, неужто мы в славном городе Кейфире? Еще немного, и мой путь закончится?»

– Будешь такое мне предсказывать – сменяю тебя на пакет леденцов! – припугнула я.

«Ой, ну и пожалуйста! Слова больше от меня не услышишь! Сначала водится с… даже не знаю как назвать! Но точно не с человеками! А потом еще и чем-то недовольна!»

– Не с человеками – это как? – Я даже поднесла монетку к губам, чтобы не вызывать подозрительные взгляды у оставшихся без места голодных посетителей.

«А так! Муженек у тебя – кто?»

Я даже задумалась и наконец выпалила:

– Маг!

«Угу… – Монетка ненадолго замолчала и подытожила: – Вот и я о том же. Маги – они же нелюди! Сначала наколдуют, обрекут на вечные мучения, а потом думают!»

– А-а, ты о себе? – скумекала я. – Да ладно! Скоро твои мучения закончатся! Чем пугать, лучше скажи, куда тебя в городе Мертвых отнести? Ну, может какой опознавательный знак будет?

«Могу только показать, ты же знаешь! А лучше найди во дворце главного советника и сама у него расспроси. Проще будет!»

– Сегодня и так хотели туда пойти, – покивала я своим мыслям и не сдержалась: – Вопрос можно? Муж мой из плена сбежал. Нашел меня. Но он точно не в себе!

«Еще бы ему быть в себе, если он только спину твою и увидел! – тут же возмутилась монетка. – Вертихвостка!»

– Че-го?! – Удивлению моему не было предела. – Какую спину, если он меня сам раздевал?! Да там не только спину, все можно было на несколько раз разглядеть…

«Говорю же! Вертихвостка! С чужими мужиками шашни водит! Тьфу!»

– Да нет! Это я про мужа рассказываю! Сегодня душ вместе принимали… да только он какой-то не такой! Как его снова в чувства привести? А?

Монетка ни секунды не ждала с ответом, приведя меня в полное замешательство.

«Да легко! Врежь по темечку со всей силы и спроси, как зовут, а пока будет вспоминать, беги подальше!»

– И ты думаешь, он снова станет таким, как был?

«Мертвый нелюдь – лучший нелюдь! – отчеканила явно перегревшаяся на солнышке валюта и печально вздохнула. – Но это если повезет!»

Я повертела в пальцах кругляшок и решила больше не испытывать судьбу. Аккуратно завернула ее в платок и сунула за пазуху.

Да… наверное, день не задался.

Между тем ко мне спешил Афон, сжимая в лапах палочки с нанизанным на них мясом, точно это был самый дорогой и самый хрупкий букет цветов.

Следующие несколько минут я только и могла, что старательно жевать, наслаждаясь невероятно вкусным, нежным мясом. Впрочем, Змей тоже. Мы не заметили, как в один присест уплели столь тяжело добытый (почти в бою) обед и теперь с сожалением обгладывали палочки, с чувством легкого голода и неутолимой тоской поглядывая на ничуть не уменьшившуюся очередь к чудотворцам-поварам.

Наконец Афон решился и, тяжело вздохнув, поднялся со стула.

– Ладно, схожу за добавкой! Уж больно вкусно было! А после сразу пойдем покупать тебе наряды. А то в этом балахоне и шароварах ты выглядишь как мальчишка, а не как принцесса! И куда твой муж смотрит?

А когда он отошел от меня на приличное расстояние, я невесело усмехнулась:

– Я бы тоже не отказалась узнать!

А действительно? Где он? Что произошло между нами, чтобы вот так сбегать? Без объяснений! Для этого он меня искал?

– Василиса?! Васенька! Василечек ты мой! – словно в ответ на мои невеселые мысли вдруг над ухом раздался голос Ника, а его руки жарко обняли меня, стиснув так крепко, что сбилось дыхание. – Как же долго я тебя искал! Ждал! Мечтал!

– Всего-то час! – обиженно буркнула я, мысленно улыбаясь такому изъявлению чувств. Вот и думай теперь что хочешь! Чего это с ним? Видать и впрямь всему виной Пепельный! И, стараясь не упустить эти светлые минутки, заявила: – Если хочешь, чтобы простила, – поцелуй!

Его пальцы зарылись мне в волосы, сводя с ума нежными касаниями. Закрыв глаза, я откинулась на спинку стула, ожидая законного поцелуя, и он не заставил себя ждать. Но, боги, что это был за поцелуй! Аромат полынной горечи, идущий от его тела, смешался с пряностью дикой клубники на губах и свежестью утреннего дождя в дыхании. Я не сдержала стона и, обвив руками его плечи, страстно ответила:

– Кажется, мы перегнули палку… О чем нам и не замедлили сказать стражи базара, науськанные голодными и злыми гостями закусочной, кому еще не досталось ни места, ни мяса.

– Что это вы тут устроили? Здесь добрые люди кушают, отдыхают! А вы тут чего творите?

Руки и губы Ника тут же исчезли, заставив меня разочарованно открыть глаза. Передо мной стоял толстый стражник и, грозно сведя мохнатые брови, смотрел куда-то поверх меня.

– Эй, уважаемый! Не хотите кушать, хотите чего-то другого – никто не мешает, найдите караван-сарай и хоть до утра там ее… отдыхайте!

– Мы уходим! – Перед моим носом мелькнул черный рукав, заставив меня удивленно обернуться, разглядывая закутанного в плащ Ника. Тень капюшона почти полностью скрывала его лицо. На стол шлепнулась монетка. Интересно, чего он в такую жару так вырядился? Видимо, всему виной те огненные язвы на его лице, что появляются и исчезают когда им вздумается.