Малица вспыхнула и захлебнулась воздухом, не зная, что ответить. Такое случалось с ней редко, обычно саламандра за словом в карман не лезла. Тут же… Неужели он не понимает, что подобное неприлично? Если мужчина дарит женщине платье, значит, между ними установились особые отношения.

Индира опомнилась первой и, закашлявшись, спросила:

— Допустимо ли такое, милорд? Малица — порядочная девушка.

Ректор удивленно выгнул бровь.

— Я поставил под сомнение порядочность адептки Ирадос?

— Вы делаете ей неподобающие подарки…

— …которые я не приму, — поспешила закончить фразу подруги Малица.

Удивление на лице лорда сменилось задумчивостью. Об этой стороне вопроса он не подумал.

— Хорошо, — ректор наконец нашел решение, — я дам вам денег. В долг. Платье перестанет быть подарком.

— А я останусь без стипендии, — вздохнула саламандра, подсчитывая, удастся ли ей получить содержание хотя бы за последний курс или она и после окончания Академии останется должна.

— Без процентов, — уточнил лорд. — Надо поощрять добродетель. Сомневаюсь, будто бы любая другая девушка отказалась бы. Особенно зная, что это не влечет никаких последствий.

— Никаких? — хмурясь, переспросила саламандра.

Идея с платьем казалась чрезвычайно соблазнительной, но упиралась в приличия и деньги. Однако как же хотелось блистать на балу! Пусть даже пришлось бы танцевать с лордом шан Теоном, чего Малица очень боялась.

— Абсолютно, — заверил ректор, видя колебания саламандры.

Ему захотелось сделать ей приятное. Пусть девушка выпила много «крови» из преподавателей, регулярно нарушала Устав, но общение с вампирами все искупило. Бал — это бал, на нем нужно веселиться, а не прятаться в буфетной, стыдясь наряда. Девушкам положено порхать, а мужчинам — решать проблемы.

Малица закусила губу, не зная, согласиться или стоять на своем.

— Можно я с родителями посоветуюсь? — пошла она на компромисс с совестью.

Ректор странно отвел глаза, заставив всколыхнуться в сердце тревогу.

— Милорд? — саламандра вопросительно глянула на него, прижав руки к груди.

— Пока не стоит, — через силу, явно скрывая правду, обтекаемо ответил лорд.

— Они живы, милорд? — Сердце билось часто-часто.

Ректор промолчал, и Малица не выдержала, рванула к нему и ухватила за рукав.

— Скажите, что с ними? — Позабыв о субординации, она трясла лорда за рукав. Щеки пылали, глаза горели огнем. — Их убили, да?

— Почти, Ирадос. Но не волнуйтесь, — поспешил успокоить ректор, погладив Малицу по спине, — с ними все будет хорошо, некроманты позаботятся.

Увы, своими словами он достиг обратного результата: саламандра зашлась в громкой истерике. Нет, она не плакала, Малица вцепилась в воротник лорда и требовала рассказать всю правду.

Индира тактично стояла в стороне, не вмешивалась.

— Идите! — Хмурясь, ректор махнул эльфийке. — Вам ничего не грозит. Ирадос придет чуть позже.

«Значит, расскажет», — поняла Индира, попрощалась и захрустела снежком по дорожке.

Убедившись, что эльфийка ушла, лорд цыкнул на раскрасневшуюся Малицу, аккуратно отцепил ее пальцы от одежды и повел к своему дому. На вопросы принципиально не отвечал, шел, не оглядываясь, хотя точно знал, саламандра следует хвостом.

— Ноги отряхните. — Лорд указал на коврик перед входной дверью. — И в прихожей не топчитесь. Как разденетесь, провожу в кабинет.

Раз кабинет, разговор предстоит непростой.

— С возвращением, милорд!

Из кухни вышла знакомая служанка, торопливо вытирая руки полотенцем.

— Чего-нибудь изволите?

— Да, — кивнул ректор и бросил выразительный взгляд на Малицу. — Легкую закуску и бутылку красного в кабинет. Затем почту. Кто-то спрашивал?

— Госпожа. — Служанка таинственно скосила глаза на лисий ворот накидки саламандры, взятой из замка шан Теона.

— Потом, — кивнул лорд и подтолкнул Малицу к лестнице. — Кабинет на втором этаже.

Саламандра с трепетом переступила порог. Она ожидала увидеть брата-близнеца кабинета в Административной башне, но оказалась в уютном небольшом помещении. Сразу чувствовалось, хозяин комнаты — мужчина. Никаких украшений, портретов в рамочках и милых безделушек, все подчинено удобству. А еще долговечно и лаконично, как стол из мореного дуба. На нем — письменный прибор и кристалл связи. На подносе — письма. Левее — стопка чистой бумаги и какие-то книги. Над столом — полка. Малица бегло пробежала взглядом корешки — сплошь для работы. Камин с часами, два кресла и большой закрытый шкаф. Все. Больше никаких излишеств. Даже ковер отсутствует.

— Присаживайтесь. — Ректор махнул рукой на кресло для посетителей и отдернул тяжелые портьеры, защищавшие от солнечного света. В комнате тут же стало веселее.

За окном кружились снежинки; доносились громкие крики адептов.

Саламандра не стала садиться, замерла у кресла, упершись ладонями в спинку. Взгляд равнодушно наблюдал за полетом снежинок.

Постучавшись, вошла служанка и водрузила на стол поднос со снедью.

— Почту потом? — шепотом спросила она.

Ректор кивнул, и женщина удалилась.

— Садитесь, — мягче повторил лорд и откупорил бутылку.

Напиток цвета неспелой черной смородины полился по стенкам бокала, наполнив комнату ароматом ягод.

— Вино дорогое, — зачем-то добавил ректор.

— Спасибо, я не буду. — Малица, не глядя, отстранила рукой протянутый бокал.

— Надо, — возразил лорд и поставил фужер на стол. — Сядьте, пожалуйста. Я ничего не скажу, пока вы не сядете.

Малица неохотно подчинилась.

— Теперь глоток. Со мной за компанию. Ну!

Ректор поднес бокал к губам, и саламандра невольно последовала его примеру.

Вино заструилось по желудку теплой вуалью, обволакивая и унося печали. Саламандра честно хотела сделать всего один глоток, но в итоге выпила половину бокала. Она еще никогда не пила такого вкусного напитка.

— Это эльфийское?

Смущенная своей жадностью, Малица избегала смотреть на ректора. Тот устроился рядом, не сел, просто стоял, опершись о стол. Саламандра хорошо видела его руку: перстни, ухоженную и вместе с тем сильную ладонь, длинные пальцы и краешек манжеты.

— Нет, человеческое. В одном королевстве есть долина, где выращивают изумительный виноград.

— Мои родители, милорд, — напомнила Малица.

— Лорд шан Теон добрался до них, но, как уже сказал, — торопливо добавил ректор, заметив испуг на лице саламандры, — с ними все будет хорошо. Некроманты обещали.