– И то верно, – отозвалась Алекс. – Но не убивать же себя!

– Да кто же спорит. Разумеется, не убивать себя. Но возможно, у Джессики просто не осталось никаких сил и она не видела иного выхода. Думаю, мы слишком мало ее знаем, чтобы судить.

– Может, ты и права, – неохотно согласилась Алекс.

Наступила пауза.

– Так ты уверена, что не хочешь зайти ко мне? – спросила она.

– Нет, лучше я сейчас не буду надоедать Элиасу. В конце концов, ты и сама можешь ко мне прийти, если хочешь.

– Я бы с радостью, но мне нужно быть дома, когда мальчики вернутся.

– Понимаю. Могу я тебя попросить? Позаботься, пожалуйста, об Элиасе.

– Постараюсь. Как правило, он замыкается в себе – на кривой козе не подъедешь. Если он подпустит меня к себе, я, конечно, сделаю все от меня зависящее.

– Хорошо, – сказала я. – При необходимости ты можешь и поднажать… Если что-то еще произойдет – кто знает, вдруг ему снова взбредет в голову мысль прикончить Доминика или что-нибудь в этом духе, – позвони мне, пожалуйста, ладно?

– Не вопрос.

– Спасибо, Алекс. Тогда – хорошего тебе вечера. Надеюсь, все не так плохо, как мы с тобой напридумывали.

– Я тоже на это надеюсь, – вздохнула она. – Счастливо, Эмили. Я позвоню тебе или сегодня вечером, или уже завтра.

– Было бы здорово. До связи!

В трубке щелкнуло, и связь прервалась. Я положила телефон обратно на тумбочку, снова села на кровати и подперла руками подбородок. Через полчаса наконец распахнулась дверь ванной. Вышла Ева, принаряженная и в боевой раскраске, а вслед за ней выплыло душистое облако пара, которое тут же рассеялось по комнате.

– Опять собираешься уходить?

– Да, будем приветствовать наступивший год, хочешь со мной?

Провожать старый год – я еще понимаю; но приветствовать наступивший?.. Когда хочется веселиться, люди найдут любой, самый дурацкий повод.

– Ты ведь вроде почти не спала? – спросила я.

– Верно. Но душ прогнал сон. Так что, хочешь со мной или нет?

Меньше всего я сейчас хотела участвовать в праздничной гулянке. К тому же – кто знает, что это за вечеринка такая? С Евой надо быть настороже, иначе не исключено, что дело кончится групповым сексом. Я поморщилась и ответила, не раздумывая:

– Увы, у меня сегодня нет никакого настроения веселиться.

– Понимаю, но все равно жаль. – Она подошла к шкафу и достала новую пару туфель. Каблуки у них были еще выше и такие острые, что я бы, наверное, убилась на этапе примерки.

– Ты вернешься ночевать или останешься у Николаса? – поинтересовалась я.

– Николас со мной не идет. Я встречаюсь с однокурсниками. Когда вернусь, не знаю – посмотрим, насколько там будет весело.

Сунув ноги в новые туфли, она подошла к двери и надела пальто.

– Ясно. Желаю хорошо провести время.

– Спасибо, надеюсь, что так и будет. Счастливо! Не раскисай!

– Постараюсь. Пока!

Она выпорхнула за порог, пальто развевалось у нее за спиной. Я проводила ее взглядом, а затем посмотрела по сторонам. И чем, скажите на милость, себя занять? Мой взгляд наткнулся на книжную полку. Я спрыгнула с кровати, провела пальцем по корешкам и вытянула недавно купленный роман. Легкое чтение – именно то, что мне сейчас нужно. Я упала на кровать животом вниз, открыла первую страницу и начала читать.

Следующие полтора часа я провела в компании двух маленьких мальчиков: побывала в Афганистане семидесятых годов и каталась на драконе. В обычный день я бы еще не скоро оторвалась от нее, но сегодня была рада уже тому, что хотя бы на девяносто минут она отвлекала меня от реальности.

Элиас так и не появился. Постепенно я теряла надежду на то, что сегодня что-то произойдет. Захлопнув книжку, я протерла глаза, встала и пошла в ванную.

Стоя под душем, я массировала себе шею. Теплая вода немного сняла мышечное напряжение, хотя напряжения душевного облегчить не могла. Но все-таки я почувствовала себя лучше. Когда я вышла из душа, по телу разливалось приятное тепло. Времени натикало уже 22:41. Я натянула на голое тело чистую футболку, надела трусы и носки и ткнула пальцем в выключатель. Свет погас, а я забралась под одеяло и зажгла маленький ночник возле кровати. Пультом включила стереосистему, и через мгновение раздались первые печальные ноты композиции «Надеюсь, здесь кто-то есть» группы «Энтони и Джонсоны». Каждые три минуты я поглядывала на телефон. Как Элиас целых два месяца выносил эту неопределенность? Я уже была близка к отчаянию, а не прошло еще и двадцати четырех часов. Может, мне самой назначить какой-нибудь срок? Скажем, две недели – и если он до тех пор не даст о себе знать, я еще раз попробую достучаться до него?

План был неплох. Недоставало только четырех кило валиума, чтобы прожить эти две недели.

Я пристроила голову на подушку. Если бы я только знала, что в нем было – в этом треклятом письме. Если бы два месяца назад я не убежала и дала Элиасу объясниться…

Неужели между нами все кончено навсегда? Но даже если нет… Сумею ли я снова довериться ему? Сумею ли быть с ним счастливой? Не буду бояться каждую секунду, что вновь потеряю его? Я ничего не знала наверняка, но ведь может и так повернуться! Эта мысль сковала меня, словно тяжелые железные цепи обвили тело. И все равно мне больше всего на свете хотелось, чтобы Элиас лежал рядом и обнимал меня.

Что он сейчас делает? Добрался ли уже до дома? Все ли с ним в порядке? Позаботится ли о нем Алекс, как обещала? Я могла только надеяться.

«А я что, лучше? Я в последние два месяца только свои проблемы разгребал».

В моей памяти всплыли слова, которые Элиас сказал в больнице. Тогда они пронзили меня, словно острый клинок. И сейчас, когда я вспомнила их, мне показалось, будто кто-то поворачивает нож в незажившей ране. Мне внезапно пришла в голову мысль, которая прежде меня не посещала. Уж не считает ли Элиас, что и я некоторым образом виновата в произошедшем? Мой пульс участился. Да нет же, быть того не может. Или может? Элиас не уделял достаточно внимания Джессике, потому что был слишком занят, «разгребая свои проблемы». А причина этих проблем – я. Иными словами, из-за меня он забросил Джессику.

У меня перехватило дыхание. Но что я могла сделать! Я ведь понятия не имела, что он так страдает из-за меня – наоборот, я сама мучилась! Если Элиас и впрямь такое думает, тогда… тогда… Я ощутила, как сжимается горло. Тогда все потеряно. Я никогда этого не исправлю, он никогда мне этого не простит. Взгляд мой остекленел. Я спрятала лицо в ладонях.

И тут тренькнул телефон.

Я вздрогнула, взглянула на тумбочку – мне не послышалось?.. Экран светился. Сообщение.

Дрожащей рукой я схватила телефон, уговаривая себя не питать напрасных надежд. Это наверняка Алекс, которая хочет поделиться последними новостями. Или Ева, которая жаждет узнать: может, я все-таки хочу заняться групповым сексом?