– Потому как Отец, Небо ничего не знал, – торопливо ответил, за старшего Раса, Седми и его звонкий тенор и вовсе прозвучал низко, будто лишившись всех высоких звуков. – Я справился сам… И только давеча сообщил о произошедшем Дивному, встретившись на его айване, когда он залетел в Синее Око поторопить меня. А Небо рассказал о заверти пред твоим приходом Отец, – голос младшего Бога едва слышно дернулся, по-видимому, он знал, что сейчас получит взбучку за самоуправство от Першего и этой речью хотел одного, выгородить в его глазах старших Расов. – Да и потом не было смысла вас тревожить тем пустяком.

Перший вельми гневливо зыркнул на сидящего справа от него Небо, как-то дюже резко втянувшего голову в плечи, а после не менее строго уставившись на Седми, достаточно деспотично молвил:

– Ты не можешь это решать… Решать есть смысл нас тревожить или нет. Еще слишком молод и неопытен в этих вопросах, обязан немедля сообщать о всех нестандартных ситуациях внутри Галактик. И тем паче не сметь, что-либо предпринимать в их починке или наладке. Разве я тебе о том не говорил Седми? Сколько раз можно остужать твое своевольство? – теперь негодование зримо было послано младшему Расу.

– Я подумал, Отец, – многажды робея и почасту прерываясь на отдельных звуках, протянул Седми и стих, понимая, что не должен оправдываться.

– Не смей при мне это говорить, – властно продышал старший Димург и радужки его темных глаз расширившись укрыли всю склеру, и вроде поглотили зрачки, тем самым вытягивая из естества сына Небо все затаенные мысли. – Думаем мы, ты обязан исполнять. С Дивным я, конечно, поговорю, почему он мне не сообщил о твоем самовольстве… А от тебя, моя бесценность, от тебя такого не ожидал… И весьма этому обстоятельству расстроился… весьма.

Перший легохонько качнул головой и этим движением, пробудил к жизни, дотоль почивающую в навершие венца змею, каковая резко отворила очи. Змея воззрилась на сидящего напротив нескрываемо опечаленного Седми, глаза ее нежданно расширились, и на доли мига явили глубокое марево космоса, где поблескивали белые, игольчатые звезды да вращалось мощное сквозное, дымчатое колесо.

– Знал, что у вас проблемы с лучицей, – Седми почитай прошептал, не открывая рта, и оттого движения слов едва зримо затрепетали пшеничные волоски в его усах. – Не хотел тебя Отец еще больше чем есть тревожить…

Димург, кажется, лишь на малость отведя взгляд вправо, резко вернул его обратно, и, упершись им в очи младшего Раса, той просквозившей в нем властностью прекратил молвь последнего, оборвав ее на полуслове. Он степенно прислонился к спинке облачного кресла, и, обхватив расставленными перстами облокотницы, слегка утопив в его перьевитости фаланги, достаточно жестко сказал:

– Еще раз, Седми, коли ты не желаешь меня слышать. Думаем мы старшие Боги: я, Небо, Асил и Дивный… Вы, наши сыны, лишь выполняете. Никоим образом не участвуете в починке, наладке Галактик, не принимаете решения по выводу аль вводу в действие систем, отдельных звезд или планет. Право сказать, я потрясен твоим поступком. Такое можно ожидать от Темряя или Огня, но не от тебя… От тебя старшего нашего сына… А теперь, – Бог стремительно перевел разговор, потому как на лице Седми ходором крутнулись желваки, и серость кожи полностью поглотила золотое сияние, так он расстроился. – Вкратце и как ты любишь по существу, когда и, что произошло в Синем Око.

Сын Небо торопливо подался вперед и обстоятельно, скоро поведал Першему о случившемся в Галактике, управлением которой занимался сам, ибо она была создана в честь его появления как Зиждителя.

– Так, что существование заверти, если она снова проявится в Синем Око, будет крайне малым по временному промежутку, або созданная мной в ловушечной поверхности сверхвысокая энергия не позволит набрать ей необходимую яркость, реакцию и разрыва стены с соседней Галактикой не произойдет, – закончил Седми и теперь устало опершись об ослон кресла спиной, посмотрел в очи старшего Раса, несомненно, ожидая его покровительства.

– Может стоит мне туда отправится, – вставил Небо, делая вид, что не приметил того взгляда сына, так как нынче и сам нуждался в покровительстве. Зная наверняка, что за самовольство Седми получит гневливое высказывания от Першего, абы тот особенно дорожил его старшим сыном в свое время будучи ему уступленным. – Как думаешь Отец?

И такое величание Небо сейчас использовал нарочно, чтобы показать старшинство брата и свою в сравнение с ним неопытность, хрупкость, ведая, что проявление им слабости, много снизит недовольство Димурга. И впрямь Перший немедля заботливо-обеспокоенно зыркнул на младшего брата, точно проверяя тем взглядом насколько тот опечален, и только затем откликнулся, снижая в собственном голосе всякое недовольство, вспять придавая ему мягкости:

– Нет, мой милый, не ты… Я свяжусь с Асилом, он и залетит в Синее Око, осмотрит его. Так как это действо в его способностях и знаниях. Да и сейчас малецык находится недалеко от Галактики, посему не надо будет кружить. – Димург вздел левую руку и потеребил оранжево-красным халцедоном вставленным в платиновое кольцо на указательном пальце поверхность верхней губы, вроде проверяя живость сияния на ней. – Ты, Небо, единственное сейчас зачем проследи, чтобы Седми отдохнул в дольней комнате хурула, и поколь я не разрешу оттуда не выходил. – Старший Рас торопко кивнул и с тем всколыхнул на голове золотые волосья, плавно взмахнувшие своими закрученными кудерьками. – И вообще, – задумчиво произнес Перший многажды ласковее рассматривая лицо Седми, – думаю установленная ловушечная поверхность тут не поможет… Ведь в Синем Око эта заверть появляется не в первый раз… Давеча Асил и я сумели ее коллапсировать, посмотрим, что на этот раз. Весьма сие плохой показатель для Галактики, что может привести и вовсе к ее гибели… Тут надобно быть достаточно осторожными. Посему Седми более никаких самовольств, – теперь кивнул и старший сын Небо. – И нужно будет потолковать с Дивным, чтобы облетел и предупредил всех малецыков, не только Расов, но и Димургов о недопустимости такого поведения… Ибо не только Огнь, но и Мор может предположить, как и мой дорогой Седми, что больно взрослый и опытный.

Перший смолк и в зале наступило отишье, такое плотное будто помещение совсем покинули. Густая тишина разком заколыхала лоскутками облаков, каковые перестав кипеть, срыву дрогнув, медлительно поползли со свода к стенам, або засим направить свой неспешный ход вниз к поверхности пола. Немного погодя Перший тягостно качнул головой, словно опрометчивый поступок Седми нагрузил на нее какую тяжесть, и, пробежавшись выставленными пальцами по глади подбородка, вельми нежно произнес:

– Теперь, моя бесценность, – несомненно, обращая ту теплоту к младшему Богу. – По поводу твоего прибытия в Млечный Путь. Обрисую создавшуюся ситуацию. После лечения у Родителя Крушец потихоньку оправляется, одначе, вследствие вмешательства жизненные показатели плоти уменьшились. Посему в ближайшие два земных лета ее придется отключить от жизнеобеспечения, чтобы не навредить нашей драгоценной лучице. Прекращение соперничества означает, что теперь избранные Родителем Боги станут приглядывать за лучицей. Поэтому в Млечном Пути будете находится ты и Вежды. После обесточивания девочки станете контролировать рождение лучицы. Теперь придется проверять не только прямое потомство Есиславы, но и тех, что остались от Владелины. Для этого организуете и перепроверите все уцелевшее потомство Владелины, днесь переселившееся на континент Асия и Амэри… Поставите каждого на контроль. На Амэри, если сберегся кто, постарайтесь прямые линии оборвать, не нужно, чтобы были паболдыри, ибо там без этого не обойтись. Сделаете так, чтобы Есиславы потомки жили тут в Африкии, Владелины лишь на южных территориях Асии. Дарицы сейчас в основном обживают предгорную территорию, где гипоцентавры строят пирамидальные комплексы… Так, что вам будет на руку, сбить дарицев в одну общую племенную группу, как мы сделали в Африкии. Я, впрочем, убежден, что лучица появится в потомках Есиславы, но не будем рисковать… Спустя какое-то время желательно вывести прямую ветвь Еси и Влады в одно место, чтобы легче было присматривать. И данное переселение дало как итог вливание чистой крови в их отпрысков, но сделать сие надо не раньше три-четыре тъмы… Ну, это обсудим после… – Бог прервался на самую малость, верно отвлекаясь на собственные мысли, али шипение змеи, которая сызнова прилегла на свое свитое по спирали тело и прикрыла наполовину глаза, тем не менее, приотворив пасть чуть слышимо зашуршала и едва зримо зашевелила черным языком.– Зова скорее всего не будет. Родитель укажет вам о рождении малецыка, – продолжил свои поучения Перший. – Впрочем, Крушец может вселиться не в плод, а в самого ребенка… Похоже, это у него в способностях, хотя также было заложено в кодировку в свое время Родителем. Но сейчас ничего не ясно, поэтому может сызнова повторится, как было с Еси и Владой. В виду этого Керечун и Коловерш пускай просматривают прямых отпрысков и детей, возрастом не более трех лет… И это делают несмотря ни на что, абы мы были спокойны… И, конечно, не допускать каких сторонних связей. Никаких болдырей, паболдырей, пусть бесицы-трясавицы при таком определение сразу производят выброс плода… Бесценный мой, – по любовно продышал старший Димург и от той теплоты посланной в направлении Седми, последний легохонько передернул плечами и широко улыбнулся так, что живописались его кораллово-красные уста. – Нам важно, чтобы плоть была крепкая, здоровая, без отклонений и с долгим сроком жизни… И если задумкой Родителя было, что в первой плоти Владелины сплетен короткий срок бытия. То произошедшее с Есиславой очевидная досада… Выбрать мозг и плоть в генах оного прописано такое страшное заболевание, Крушец мог лишь исполняя нарушенную кодировку и ориентируясь на собственные предпочтения. Так, что теперь надобно проявить особое внимание на отсутствие тех самых коротких, смешанных связей почасту ведущих к заболеваниям мозга и сердечно-сосудистой системы, как сказала бы Трясца-не-всипуха. И это для тебя с Вежды и тех созданий, что остаются обок вас станет первоочередным заданием.