а то поперхнулся бы обязательно. Но к счастью, отвар из трав он допил до прихода посла. А потому только ошалело уставился на рассаратца. И медленно спросил:

— Но откуда вы это знаете?

Краем глаза Мерино видел, как Карла усаживает гостя за стол, и чуть наклонившись, выслушивает его заказ.

— Я ведь тоже шпион. — по-доброму улыбнулся Уцар Ат-Ирил. — Вы так меня назвали в нашу последнюю встречу. Я слушал, задавал вопросы, складывал факты, наблюдал. Это же не так сложно, особенно когда смотришь со стороны. И знаешь, куда смотреть. Да, я много не понимаю, но ведь мне и не нужно знать тонкости, чтобы выяснить общие закономерности.

— Зачем вы мне этого говорите, господин посол? — Мерино немного оправился от первого удивления и теперь изучающе смотрел на серокожего.

— Затем, чтобы перейти к главному. События в вашей стране, столице — часть того, что привело меня сюда…

В этот момент Праведник почувствовал чей-то тяжелый взгляд. Будто бы кто-то навел на него пистолю и теперь старательно прицеливался. От ощущения опасности зачесалась между лопатками спина, а голос посла стал звучать будто бы из-под пухового одеяла. Он повернул голову и столкнулся с глазами гостя, у столика которого все еще стояла Карла. Тот смотрел на Праведника не отрываясь. И, встретив его взгляд, поднялся из-за стола.

Мерино узнал его. Никогда прежде не видел, но узнал. В голове зазвучал голос Роберто Карелла.

“Высокий, полноватый человек. С лицом рыхлым и немного бабьим”.

Лунный волк. Табалерготский дворянин Мердрис Эктор ди Кампос. Колдун-веемелист.

“Что ты тут делаешь?”

Праведник тоже начал вставать, но убийца выкрикнул какое-то слово, и воздух вокруг стал вязким, как застывшее желе. Движения всех находящихся в остерии людей стали замедляться и замирать. Убийца небрежным ударом руки отбросил со своего пути Карлу. Без злости, а как случайную помеху. Будто тряпичную куклу, женщину подбросило в воздух и с силой ударило о стену. А колдун неторопливым шагом направился к столику, за которым сидел Мерино и посол.

По пути он начал говорить. Голос его проходил сквозь замерший воздух и становился глухим и не совсем человеческим. Словно бы слова на сегере выходили не изо рта человека, а из звериной пасти, плохо к такому приспособленной.

— Я потерял тебя той ночью. Следил от особняка, где ты убил моих слуг, но потерял. Какой идиот планировал ваш город?

“Он убил ее?” — не веря, подумал Мерино, пытаясь протолкнуть себя свозь плотный воздух. Голос колдуна звучал фоном для этой мысли.

— Искал весь вчерашний день. Всю ночь. И нашел. И сейчас воздам тебе, разрушившему мои планы и сорвавшего возвращение Веемеля! О, как я воздам!

Мерино напрягал мышцы всего тела, но не мог вырваться из плена загустевшего воздуха. Он не смотрел на идущего к нему колдуна. Он видел только Карлу. Рыжие волосы, которой стали мокрыми и темными. И кровавое пятно на стене, в том месте, где она ударилась о стену.

— Ты будешь умирать долго. И своей болью и страхом ты напитаешь моего Господина.

Таким же небрежным движением руки Лунный волк смахнул с пути тяжелый стол. Тот разлетелся в щепки при ударе о стену.

“Он убил ее”. — окончательно понял Мерино. И это было единственное, о чем он думал.

Его не волновало, как его нашел колдун и зачем вообще в больном его мозгу возникла мысль искать обычного трактирщика. Он не думал, откуда в этом рыхлом дворянчике столько силы. Ему было плевать, как тот собирался его убивать. Он твердил про себя только одну эту фразу. И в душе что-то съеживалось и сгорало.

“Он убил ее”.

Слева он заметил какое-то движение. Которого сейчас просто не могло быть. Бездумно, он скосил глаза и увидел как второй из слуг посла, толстяк с висящими щеками, тянется рукой к своему горлу. Медленно, очень медленно, но его рука поднималась. Несмотря на то что больше никто в остерии, кроме самого колдуна, не мог пошевелиться.

Мерино бездумно наблюдал за этим движением. Не в силах, отчего-то, оторвать от него взгляда.

Толстые и короткие пальцы рассаратца коснулись ворота халата. Неторопливо, как улитка на листе, проползли под одежду. Выудили оттуда небольшой стеклянный пузырек, висевший на тонкой цепочке. И напряглись так, что лицо толстяка покраснело. Тонкое стекло лопнуло, порезав пальцы. На стол упали капли крови. Обычной красной крови.

И воздух перестал держать Праведника.

— На этом столе! — прорычал Мердрис Эктор ди Кампос. Он уже нависал над трактирщиком. И кривил лицо в торжествующей улыбке.

Не размышляя над тем, что произошло и какова связь раздавленного рассаратцем пузырька и вернувшейся свободы, Мерино бросился на колдуна. Сбил его с ног. Легко отвел его руку и ударил кулаком в лицо. На котором, сквозь торжествующее злорадство, стало проступать выражение растерянности и страха. Затем ударил еще раз. И еще раз. И еще…

“Он убил ее”. — стучало в его голове. И на каждый новый удар приходилось: — “Он убил ее”.

Он бил колдуна сосредоточенно и размеренно. Бил сильно, но не чувствуя боли в руках. Равнодушно наблюдая, как сминается нос дворянина из Табалергота. Как лопаются его губы. Как вытекает на пол глаз.

За спиной кричали. Кто-то хватал его за плечи. Пытался стащить его с тела. Но Мерино было все равно. Как молот кузнеца он поднимал одну руку и опускал ее. Потом поднимал вторую. И тоже опускал. И на каждый удар, слышал собственный голос, звучавший в голове:

“Он убил ее”.

Потом его все-таки стащили с мертвеца. Он не сопротивлялся. Просто пошел к Карле и сел рядом с ней на пол. И стал гладить ее мокрые от крови волосы. Чувствуя, как еще недавно теплая кожа женщины, под его рукой становится прохладной и гладкой, как воск.

Он слышал голоса Белька и рассаратского посла. Крики перепуганных гостей его остерии. Видел, как Фабио стоит в дверях кухни и плачет. Как выбегает на улицу Гвидо. Но все эти звуки и картинки плыли по самому краю водоворота в его душе, а потом затягивались в его глубину и исчезали. Без следа.

Мерино потерял понимание времени. Просто сидел и гладил остывающее тело своей женщины. Смотрел и слушал, но не видел и не слышал. Он пустыми глазами смотрел на посла, присевшего рядом с ним и шевелившего губами. Видел, как он уходит. Отмечал, как входят стражники и выносят на улицу тело убитого колдуна. Как они стоят неподалеку от него и не