Сила одержала верх над всем остальным. Эйра опустилась на землю, судорожно тиская в пальцах камешки гравия.

Она с таким успехом избегала этого, с таким старанием обманывала саму себя, оправдывая в себе те чувства, которые ей не следовало испытывать. Он был ее шефом, естественно, ей хотелось, чтобы он ее заметил, она восхищалась им, это чувство было сродни любви. Как она могла, замерев, наблюдать за его руками, все еще со следами летнего загара, с широким кольцом на правом мизинце, когда он чего-нибудь касался, телефона, ручки, да чего угодно. Разливавшееся при этом в ее груди тепло, которое она должна была гнать от себя прочь.

Если он где-то здесь, то, по крайней мере, он не один.

Если на рассвете, когда берег, скалы и обрывы примут свои очертания, они найдут его труп, то она хотя бы будет там.

Так продолжалось до тех пор, пока Эйра не почувствовала, что замерзла.

Она поднялась на ноги и двинулась к дому смотрителя маяка, включила в одной из спален обогреватель. В шкафчике на кухне нашлось полбутылки лимонада и пакетик печенья. Быстроусвояемый сахар.

Затем Эйра отправила прокурору по электронной почте письмо, в котором предложила прислать на рассвете на Хёгбонден собак-ищеек, присовокупив к этому изрядное число вопросов, которые следовало задать на очередном допросе Санне Мелин.

Попутно почитала, что нового произошло в расследовании. Судебные медики отдали тело Дамира Авдика родственникам. Сестра собиралась забрать его домой в Сараево, чтобы похоронить рядом с родителями. Вскрытие подтвердило, что он скончался от удара ножом в спину. Преступник был ниже ростом и правша. Санна Мелин подходила под это описание.

Также кто-то быстро уладил все формальности с банком и получил выписку со счета Лилли Мелин. В нем присутствовали операции, которые вряд ли могла осуществить девяностотрехлетняя старуха – например, заправка бензином поблизости от Эрншельдсвика неделю назад и покупка еды.

Взгляд Эйры вперился в дату. Роковую, пугающую дату.

Двести двадцать крон в магазине спиртных напитков.

Выписавшись из номера отеля «Штадт», тем же самым утром Санна Мелин воспользовалась картой своей бабушки, чтобы расплатиться за покупки в магазине Хэрнёсанда. Двести двадцать крон – две бутылки вина или одна, если она покупала дорогое. И сразу же следом оплата в продуктовом магазине.

После этого Санна села в машину, и ГГ вдавил газ в пол.

Эйра перевела телефон на энергосберегающий режим, чтобы его хватило до утра. Ее самой тоже должно было хватить до утра, поэтому она вскрыла консервную банку, суп с мясом, и разогрела ее содержимое в микроволновке.

Шум моря проникал внутрь. Из головы все никак не шла мысль о скалах снаружи. Высота падения. Неистово бьющиеся о камни волны.

Крики морских птиц, слетевшихся на неожиданное пиршество.

Отогнав от себя эти жуткие мысли, Эйра попыталась представить себе то время в конце сороковых годов, когда на острове проживало больше двадцати человек. В некоторых комнатах еще сохранились следы изразцовых печей, на смену дровяным плитам пришли современные электрические. Лилли Мелин, помогавшая на кухне, еще такая юная, как должно быть тяжело ей было, и все же она чувствовала себя здесь свободной. Возможно, такое представление сложилось у нее со временем – сладкие воспоминания юности, много позже приукрашенные, когда узнаешь, какой может быть на самом деле жизнь, а так хочется верить, что ты рожден для чего-то другого.

Эйра подумала о любви, нашедшей здесь свой причал. Представительный мужчина в военной форме. Возможно, Лилли забеременела, и он, как человек чести, взял ее в жены, во всяком случае, на несколько лет. Эйра представляла себе, как семнадцатилетняя девушка носится вокруг в своем переднике, занятая делами, стоит у раковины и руками моет посуду, чистит картошку. Набирает воду… интересно, откуда? У них уже имелся в то время водопровод или приходилось таскать воду на себе в гору? Корзины с провизией, канатная дорога – и как только они умудрялись вести хозяйство в таком суровом и изолированном месте? Вряд ли у них был холодильник, разве что в пятидесятые, когда компания «Электролюкс» совершила свое массовое вторжение во все шведские дома – Эйре доводилось видеть рекламу с веселыми домохозяйками в узких платьях в газетах, которые собирала и хранила у себя ее бабушка, помимо всего прочего, – но как люди жили раньше?

Никакого ледника внизу Эйра не обнаружила. Накинув пуховую куртку, она еще раз обошла вокруг дома. Ни погреба, ни хранилища для съестных припасов.

Деревья раскачивались и гнулись на ветру. Остров, отделенный от материка необузданными водами Ботнического залива. Где-то же они должны были хранить свои припасы.

Эйра ощущала присутствие пропасти, которая была совсем близко. Убегавшая со двора тропинка слабо виднелась во мраке, свет маяка немного освещал дорогу.

Эйра шла, светя фонариком то вправо, то влево. Корни деревьев то и дело пересекали тропу, выпирая на поверхность. Через тридцать метров – она считала шаги – Эйра повернула и выбрала другое направление, за пристройку. Ей хотелось увидеть семнадцатилетнюю девушку, как та бежит по своим делам. Мясо, картошка, слабоалкогольные напитки. Вряд ли она бегала слишком далеко, особенно учитывая рельеф данной местности, где не должно быть ни одного лишнего шага. Завидев ниже по склону канатную дорогу, Эйра повернула и прошла чуть дальше среди сосен, скалы выбивались здесь наружу. Возможно, где-то здесь, петляя между камнями, проходила тропинка.

На краткий миг ей почудилось, что она разглядела ее и следом вновь потеряла из виду. Эйра перешагнула через останки давно упавшего дерева.

Если бы она случайно не споткнулась, то, наверное, и не обнаружила бы его. С виду – обычный холмик, но уж больно ровными были в его основании камни – явно рукотворная кладка. Эйра сползла вниз и осветила фонариком железную дверь. Пнула ее ногой. Глухой звук.

Под ногами что-то блеснуло. Бутылка от вина. Эйра поддела ее носком ботинка. Этикетка была целой.

Шато-как-то-там.

Оно не могла пролежать здесь слишком долго.

Эйра ухватила камень и ударила по навесному замку. Яростно вскрикивая, она наносила удар за ударом. Чертов замок не поддавался. Она достала армейский нож с кучей лезвий, пальцы совсем онемели – чертова хитроумная вещица, да чтоб тебя! Наконец ей удалось вытащить маленькую отвертку, она вставила ее в замочную скважину и повернула. Отвертка сломалась, и Эйра выругалась, но ее проклятия заглушили ветер и море.

Получилось. Эйра сорвала замок и изо всех сил потянула дверь на себя. В нос ударил запах, но не холодной земли, а запах жизни и смерти, с которым ей уже доводилось сталкиваться прежде.

Фонарик запрыгал