– А когда, собственно, организовался отряд либринавтов? – спросил я, немного осмелев. – Был ли какой-нибудь повод? Или, может быть, дата?

Либринавт покачал головой.

– Точно сказать нельзя. Изначально мы были просто группой искателей приключений и книжных фанатов, коллекционеров и букинистов. Эксцентриков, если хотите. Мы организовали общество и регулярно приезжали в Книгород на собрания. Да-да, это были доклады и предметные беседы, избрание председателя, увольнение казначея и так далее. Сначала мы были как заводчики кроликов.

Он опять засмеялся своим тихим смехом, к которому, как мне вдруг показалось, прибавился звук тиканья часов. Или это был шелест его кожаного плаща? Звук прекратился, как только он заговорил дальше.

– И потом мы организовали первые совместные экскурсии в катакомбы, искали понемногу старые книги с факелами и дубинками в руках. Все было сначала просто развлечением, не было никаких доспехов и масок. После таких походов на совместных ужинах в каких-нибудь трактирах на ум приходили разные любопытные мысли: а что было бы, если бы вновь появились охотники за книгами? Как бы на это отреагировала общественность? Какое влияние это оказало бы на распространившийся в городе библионизм? Как должен выглядеть современный охотник за книгами? Что бы он сделал иначе? И так далее.

Либринавт еще шире распахнул свой плащ. Я увидел, что в его подкладку вшито множество карманов, из которых торчат маленькие книжки. Он носил при себе так называемую скрытую библиотеку, которая одновременно служила ему защитой. Хитроумное решение!

– Итак, мы договорились о том, что ни один современный охотник за книгами не должен быть внешне похож на прежних охотников. Они были убийцами и предателями. Не образец для подражания. Но: если дело по своей сути не было действительно ошибочным и лишь впоследствии было, к сожалению, извращено, то почему бы его не переосмыслить? Чтобы его усовершенствовать, сделать лучше, чем оно было когда-то? Что было бы в этом предосудительного? Ведь охотник за книгами сам по себе чудесная романтическая фигура! Где-то напоминающая этих рыцарей на сцене, вы не находите? Конечно, они несколько ограниченны в умственном отношении, но на них любопытно смотреть. Доспехи вызывают редкое восхищение, не так ли?

На сцене все еще соскабливали искусственную кровь, чтобы подготовить следующий акт. Только сейчас я понял, что наш разговор был интереснее, чем все, что показывали в этом театре.

– Итак, – продолжал либринавт, – новые охотники за книгами должны, правда, обязательно носить жуткие доспехи и маски. Для их собственной защиты и отпугивания врагов. Но эту маскировку пришлось изобретать полностью заново! Поэтому мы изучили старые изображения охотников за книгами. И здесь мы нашли еще одну аналогию с мореплаванием: каждый охотник за книгами носит индивидуальную униформу, что само по себе является противоречием. Как униформа может быть индивидуальной? Но ни один охотник за книгами не похож на другого, и, тем не менее, по его внешности можно сразу определить, что он именно охотник за книгами! В этом они похожи на пиратов! Ни один пират не похож на другого. Каждый одет и вооружен как-то по-особому, но всегда ясно: это пират!

– Но пираты не всегда являются мирными моряками и рыбаками, – отважился заметить я, так как либринавт сам приводил это сравнение.

– Это верно! К сожалению, верно. Но быть пиратом – изначально также не было постыдным занятием. Напротив! Большей частью сначала это были совершенно обычные матросы, которые из-за несправедливости, низкого жалованья, невыносимых санитарных условий и жестокого подавления были вынуждены прибегнуть к последнему средству – мятежу. И потом они больше не смогли избежать своей навязанной роли аутсайдеров. Однажды пират – всегда пират, до веревки палача, не правда ли? Н-да, это нельзя напрямую сравнивать с охотниками за книгами. И тем более с либринавтами! Но в некоторых аспектах эти группы схожи. И не только внешне. Например, в отношении жажды приключений. Или их мужества, с которым они подвергают себя стихиям, чтобы преодолевать неизмеримые глубины. В их желании захватить легендарные сокровища. Скажите сами: почему было не поддержать такую красивую и романтическую концепцию? Вновь ее разработать, облагородить и довести до совершенства? Убрать из нее все негативные элементы? Что в этом плохого?

Я беспомощно пожал плечами.

– Нам нужны были две вещи: идол и путеводитель. Идола мы нашли в лице Канифолия Дождесвета. А путеводитель – в его сочинениях. Книга «Катакомбы Книгорода» есть и остается главным трудом, великим руководством либринавтов! Даже если методы, указанные в нем, сегодня несколько устарели, концепция и этика Дождесвета останутся образцовыми на все времена. И непревзойденными! Нельзя исправить таблицу умножения, но из нее можно сделать высшую математику. Канифолий Дождесвет был первым охотником за книгами, к тому же лучшим.

Потом раздался звонок, означавший, что антракт закончен, и либринавт принял ту же позу, что и прежде. В течение всего следующего акта он вновь не проронил ни единого слова. И не шевельнул ни единым мускулом – могу поклясться на урне моего крестного во литературе Данцелота Слоготокаря, о мои дорогие друзья! Только слышалось иногда тихое жужжание невидимого насекомого.

Когда закончился второй акт и начался следующий антракт, он снова повернулся ко мне и вновь подхватил нить разговора именно на том месте, на котором его прервал. Как будто за это время вообще ничего не произошло, хотя на сцене сто рыцарей испустили дух, и рекой лилась театральная кровь.

– Сегодня у либринавтов все почти так, как это представлял себе Канифолий Дождесвет в своих идеалистических абстрактных идеях, – сказал либринавт своим тихим голосом. – Уже поздно, но не слишком поздно.

– Значит, катакомбы, – ответил я, чтобы поддержать беседу, – больше не так увлекательны, как раньше?

Либринавт вновь внимательно посмотрел на меня. Когда он опять заговорил, в его голосе зазвучало что-то сострадательное:

– Вы ведь еще никогда не были там, внизу, не правда ли?

Все из-за того, что задаешь глупые вопросы, хотя прекрасно все знаешь! Мне было довольно сложно не ограничиться просто небрежным возражением: «Нет, был! И наверняка значительно глубже и дольше, чем ты, дружок! Я уже побывал в Замке Шаттенталь и лично встречался с Призрачным Королем, когда ты еще писал в пеленки, маска!» Вместо этого я чуть слышно ответил:

– Нет, еще не бывал.

– Больше… не так… увлекательны?.. – повторил либринавт с ноткой сарказма в голосе мои слова, растягивая их. – Катакомбы? Ну, я бы сказал, что это зависит от того, что вы понимаете под словом «увлекательный»… Находите ли вы увлекательными прогулки там, где в любой момент можно заснуть из-за недостатка кислорода и, возможно, никогда больше не проснуться? Находите ли вы увлекательными огромные пещеры, полные разных тварей с метровыми щупальцами? А? Находите ли вы увлекательными потоки лавы, в которых в течение одной секунды можно сгореть подобно листу бумаги? А что вы скажете о газах, которые взорвут весь туннель, если только туда попадет одна-единственная искра? Неожиданный прорыв воды и ила, которые затопят все проходы? Тектонические сдвиги без каких-либо сигналов угрозы? Или неистребимый огонь? Изнуряющее пламя, которое вот уже двести лет мечется по лабиринту, как незнающие покоя духи, – для вас это достаточно увлекательно?