Билли так и подскочил, уронив с тумбочки ночник.

— Ты — что?

— Хочу сделать последнюю попытку зачать нашего последнего малыша…

— Господи! — Он отпрянул от нее. — О чем ты говоришь?

Джулия перекатилась на свою половину кровати и посмотрела ему в глаза.

— Прежде чем мы окончательно потеряем шансы иметь еще детей, я хочу проверить, нет ли еще последней возможности…

Какое-то время он молча смотрел на нее, только что сокрушительный, как паровой каток, а теперь скованный оцепенением.

— Ты, наверное, совсем рехнулась?

— Нет. Я как раз чувствую себя абсолютно в здравом уме. Мы впервые не сидим без гроша. Я бы подождала еще чуть-чуть, но времени нет…

— Джу, ты снова будешь дергаться…

Она затрясла головой:

— Я так мучаюсь из-за того потерянного ребенка. Так невыразимо жалею и знаю, что тебе это разбило сердце. Конечно, прошлого не вернешь, и я тоже знаю, что может ничего не получиться. У тебя всего пять-шесть попыток осталось, прежде чем вазэктомия прекратит спермообразование полностью. — Она пожала плечами. — Если вдруг получится малыш, я так буду рада. А если нет… мы все равно не станем любить друг друга меньше, да?

— Джулия, ты сумасшедшая. А если что-то пойдет не так с нашими финансами и мы снова сядем в яму?

— Я все продумала. Я даже позвонила Джону и проконсультировалась с ним.

— Ты спросила у Джона, можем ли мы позволить себе еще одного ребенка?

— Ну, не совсем так откровенно. Но я сказала ему, что мы недавно потеряли ребенка, что ты сделал вазэктомию, но есть пока время зачать еще одного малыша, если поторопиться, и что я очень хочу попробовать. Он ответил то, что я и предполагала, — что он меня понимает. У них с женой четверо, и они хотели бы еще, если бы могли. И мы совсем чуть-чуть поговорили о деньгах. И выяснили, что ситуацию оцениваем одинаково. Мы с тобой здоровы, а на ближайшие несколько лет новорожденный не потребует больших расходов. Будь это наш первенец, вот тогда он действительно перевернул бы наш бюджет. Но в том-то и плюс многодетной семьи — почти все, что требуется, уже имеется. Я даже подгузники сама делаю, а одноразовые использую только для прогулок. Наши детки, оторвавшись от груди, сразу садятся за стол, мы не покупаем детское питание. Я и сама умею варить морковь и мять картошку.

— И все-таки ты сошла с ума.

— Неужели ты против? Разве не хочешь увидеть, как я буду радоваться, ожидая его?

— Я уже видел, — сказал Билли. — Ты всегда радовалась в конце концов, даже если сначала считала это безумием.

— Как я страшно жалею, что не приложила все силы, чтобы сохранить того ребенка, вместо того чтобы положиться на случай… Билли, я была в панике. Я так виновата…

Он погладил ее по волосам:

— Девочка моя, я совсем не виню тебя. Ты сделала, что считала правильным в той ситуации… Никто лучше тебя не заботится о наших детях, даже в трудные времена. Уверяю тебя, что не держу никаких обид.

— Вот и хорошо. Значит, мы все-таки предпримем последнюю попытку, да?

— Нет, — сказал он. — Я должен обдумать это спокойно при свете дня. Но сейчас ты испортила мне всю игру, милая. Я был, как никогда, в ударе!

— Ну хорошо, — проговорила она печально. — А я в самом деле думаю, что это отличная мысль. Если бы я так не волновалась, то могла бы забеременеть прямо сейчас. Ты ведь любишь, когда я хожу с животом. — И она поцеловала его.

— Только не люблю, когда ты злишься или сходишь с ума.

— Я просто подумала, что попытка не пытка…

— Почему ты не начала этот разговор, когда была одета? — спросил он с некоторой досадой.

— Я хотела. Но мы как-то сразу увлеклись…

— Для меня это неожиданно. Я должен подумать. Не уверен, что это удачная идея.

— Но ведь если бы мы не потеряли того ребенка, ты был бы счастлив?

— Это слабость, — пожал он плечами. — Что-то есть в нас такое, отчего наши дети родятся даже в самые трудные времена. То, что происходит между нами, оживает. — Он погладил ей затылок. — Джу, не думаю, что еще у кого-то на свете есть то, что у нас. Я никогда не задумывался о том, насколько сильно мы любим друг друга. Но каждый день отдал бы за это миллион. Когда Джо рассказал мне, что Марта ушла спать в другую комнату, я почувствовал, как у меня все внутри сжалось. Если бы это случилось с нами, я бы, наверное, умер.

— Мы не допустим, чтобы такое случилось с нами! Я и сама не понимаю, почему нам так повезло, ведь мы были тогда совсем еще дети, чтобы что-то понимать…

— И все-таки нам повезло. Наверное, поэтому не стоит нам искушать судьбу. Вдруг родится у нас второй такой же неуемный сумасброд, как Клинт…

— Или это будет неуемная сумасбродная девочка…

— Джулия, Джулия, что с тобой? Я сейчас хочу только любить тебя и ни о чем не думать, а ты заговорила о детях… Почему ты такая сумасшедшая?

Она пожала плечами:

— Просто раньше у нас ни разу не было возможности зачать ребенка осознанно. Я безнадежна в этом смысле — я их люблю, люблю вынашивать их, рожать, нянчить, играть с ними, убирать за ними. Я сначала думала, что мне это скоро надоест и я захочу окончить колледж, и всякое такое. По мне, пусть у нас лучше будет еще один малыш, чем бильярд или даже яхта. Одно время я с ужасом думала, что банк отберет у нас дом или нам вырубят электричество, но я ничего не имела против, чтобы экономить. Я даже горжусь тем, как умею это делать.

— Ты ведь собиралась купить новый диван, — напомнил он.

— Я в самом деле собиралась. Но у тебя будет эякуляция с жизнеспособной спермой только еще раз пять-шесть, а потом все, конец. А после покупки дивана, боюсь, возможности зачать у нас уже не будет… Мне так нравится быть женой и матерью, по-моему, мне это неплохо удается.

— Тебе это превосходно удается.

— Не то чтобы я этим просто довольствовалась. Для меня это не только жребий, судьба, для меня это все! Десять лет уже прошло, как я с тобой, но это по-прежнему самое главное на свете.

— По-твоему, наша интимная жизнь была бы лучше, если бы мы старались зачать ребенка сознательно? — спросил он.

— Нет, — покачала она головой. — Лучше некуда, это будет уже смертельно. — Она улыбнулась. — На самом деле я их не выбросила, они так и лежат в ящике.

Надо закончить то, что мы начали. Если ты потом передумаешь, у нас еще останется маленький шанс…

Он на секунду широко раскрыл глаза. Придвинулся к краю кровати и заглянул в ящик. Потом достал один презерватив и положил его на тумбочку.

— Надеюсь, ты их не продырявила?

— Нет, — засмеялась она.

— Тормоза-то у меня не те, что прежде.