загрузит пару рефрижераторов этим Оселковым маслицем и отправит в Россию, то груз тормознут на таможне. И в лучшем случае, за отдельную плату вернут незадачливому владельцу, выслав обратно. В худшем не вернут. Но есть иной способ!

Масло в виде килограммовых брикетов, завёрнутое в полиэтилен, едет в республику Беларусь. В товарной накладной оно числится как сырьё для производства сливочного масла. Рядышком с ним едет обёрточная продукция с логотипом Oselkowe. На предприятии, которое является дочерним по отношению к польскому производителю, только расположенном в Белоруссии, брикеты делят на пять двухсотграммовых параллелепипедов и заворачивают в упаковку. А на бумажке белым по синему печатают: "Масло произведено и упаковано на территории республики Беларусь из сливочного сырья республики Польша". И всё. Всё честно, законно, а главное на белорусское масло запретов нет! Можно грузить в товарный рефрижератор и везти в Россию. Это называется реэкспорт. Разумеется таможенник, встречающий такой товар на этой стороне, прекрасно всё понимает. И принимается за тщательную проверку прибывшего товара. Не потому что рассчитывает доказать незаконность груза, вовсе нет! Просто если достаточно долго проверять скоропортящийся груз, то он может немного протухнуть. Разумеется, владелец груза довольно быстро понимает, к чему это может привезти и начинает искать способ ускорить проверку. Ну а два деловых человека всегда смогут найти компромисс, не правда ли?

Так это я к чему. Представьте себе площадку размерами сто на двести метров, на которой стоит пара крытых ангаров. По центру проложена железнодорожная ветка, вокруг которой всевозможные пандусы, весы и другие агрегаты типа козловых кранов. Всё это хозяйство предназначено для обслуживания одного небольшого железнодорожного состава. Для большого есть площадки побольше. Разумеется таких площадок не одна и даже не две. На населённый пункт типа Короса, находящийся на берегу Финского залива, таких Таможенных терминалов будет около двадцати штук. Это огромная площадь в тысячу гектар. И в каждом ангаре, в каждом контейнере, что стоят на этих площадках, лежат какие-то грузы. А нашей группе нужно обыскать пару десятков контейнеров, спрятанных в центре всего этого, по мнению Скрипача никому не нужного великолепия. И с чего бы мне вдруг начать нервничать?

* * *

На следующее утро, когда меня познакомили с группой, которую собрали для моего сопровождения, у меня чуть слёзы не потекли из глаз. От умиления. Знаете, я не считал Нефтяников каким-то там супер-крутым подразделением. Но после того, как мы обнесли склад охраны Фарма-Корп, экипировка у парней была на уровне. Бронежилеты, шлемы, оружие тоже. Те, кого назначили для похода в район Таможни, выглядели на их фоне начинающей бандой оборванцев с большой дороги. Разномастный камуфляж и одежда охотников-рыболовов, какие-то фуражки и панамки. Вооружение — преимущественно охотничьи ружья под патроны с дробью. Назначенный командовать всем этим счастьем Генка Штырь — боевик из числа подчиненных Маги тоже охарактеризовал сие воинство одним ёмким словом. Нецензурным и созвучным с белым пушным зверьком. Но спорить со Скрипачом опасно для здоровья, так что пришлось смириться. Собрав рюкзаки с провизией для трёхдневного выхода, моя группа отправилась на прогулку. На пешую увеселительную прогулку.

Дойти до места назначения удалось как ни удивительно без потерь. Штырь вообще манерами напоминал своего шефа. Тот тоже старался трижды всё перепроверить, чем постоянно нервировал Нефтяников. Так что шли по окраинам города долго, много петляли и сидели в заброшенных квартирах, но зато всего дважды пальнули, прореживая поголовье диких собак, которые не захотели нам без боя уступать очередное укрытие.

Таможня встретила нас мелким моросящим дождиком, капающим из неожиданно приплывшего облака. Проглядывающие сквозь него металлические ангары выглядели пустыми и заброшенными. Пробравшись вдоль небольшой лесополосы, больше похожей на кустарник, мы подобрались к скрытому за ветками пролому в бетонном заборе. К нему нас безошибочно вывел один из бывших сотрудников этого терминала. Мне всегда было интересно, почему в нашей стране, в заборе любого режимного предприятия имеется не задокументированное отверстие, о котором знает последний грузчик, но не в курсе ни охрана, ни директор? Как бы то ни было, забор был на месте, пролом тоже. Проскользнув сквозь него, мы оказались скрыты за штабелем каких-то бетонных плит и небольшими кустами на территории таможенного терминала номер одиннадцать. Минут пять Штырь ползал по штабелю, поочерёдно высовываясь то с одной то с другой стороны и надолго замирая, вглядываясь в окружающую местность. Наконец убедившись в отсутствии опасности, он сполз на землю и стал отдавать указания. Первым делом весь отряд снял с себя поклажу и запихав рюкзаки под ближайший куст, организовал своеобразный схрон. Затем назначенные часовыми бойцы вылезли в пролом, через который мы сюда проникли и залегли в кустах, прямо напротив. Предполагалось, что в случае появления врага, они должны подать нам знак, или атаковать тех кто полезет к нам через эту дыру. Остальное воинство разделилось на двойки и тройки и двинулось вдоль забора в разные стороны, осматривать территорию. Меня, как особо ценный актив, командир отряда включил в свою тройку и выждав для верности некоторое время, двинулся напрямик к ближайшему ангару.

Территория одиннадцатого терминала отличалась от приведённой мной в пример раньше, только десятком расставленных прямо посреди разгрузочной площадки грузовых контейнеров. Судя по всему, безобразия начавшиеся в городе докатились до местных сотрудников как раз в разгар разгрузки очередного грузового состава. Контейнеры снимались с товарных платформ при помощи козловых кранов и переставлялись на подаваемые трейлеры. В какой-то момент новые трейлеры не приехали, а состав нужно было разгружать. Так что руководитель терминала принял решение снять контейнеры и складировать рядом. Но судя по тому что одного штабеля или просто линии из ящиков не наблюдалось — что-то пошло не так. Впопыхах снятые с платформ металлические ящики стояли как придётся. Да и сам состав с давно заглушённым тепловозом никуда не ушёл, оставшись ржаветь на путях. Преодолев ряды контейнеров, часть из которых была вскрыта вандальными методами, мы хрустя сорванной с грузов обёрткой приблизились к приоткрытым воротам ангара. Судя по наклейкам на упаковочной плёнке, которая плотно лежала перед вскрытыми ребристыми ящиками, внутри находились компьютерные комплектующие. Вероятно мародёров они не заинтересовали и они потеряли интерес к содержимому состава и дальше вскрывать контейнеры они не стали.

Проскользнув внутрь ангара, Штырь рывком перебежал к составленным внутри коробкам и замер за ними, обводя взглядом поверх ствола своего автомата помещение. Я вжался в стену у входа, скрючившись за какой-то деревянной бобиной с мотком то-ли троса, то ли кабеля на