вековой паутиной, в которую успели угодить мои волосы, руки и ноги. Представляю, сколько пауков можно здесь обнаружить, если посветить на стены…

Хаконис взмахнул рукой, и ветер забрал в себя всю пыль и паутину, унося её куда-то в сторону.

— Так уж лучше.

Я представила паучков, которые сидели и плели свои сети, а тут ветер схватил их унося в сильном вихре. Представила их досаду и злость на посетителей их обители, и это почему-то так сильно рассмешило меня, что я не удержалась и мой смех эхом разнесся повсюду.

— Ты чего? — удивился принц, оборачиваясь ко мне

Я рассказала ему о своей мысли, и он тоже засмеялся.

— Даже не знаю, что более смешно, то, что ты представила себе это или то, что теперь это и в моей голове?

Мы смеялись, как маленькие дети над самыми глупыми и нелепыми вещами, но это казалось таким прекрасным и замечательным, что я бы повторила эту ситуацию ещё тысячи раз. Мне нравилось, что принц не осудил мои странные мысли, а наоборот поддержал их. Быть чудаками вдвоём лучше, чем одному, так тебя всегда поддержат вне зависимости какую очередную тупость ты решишь выдать.

Шаги отчетливо слышались в пустом помещении. Мы спускались всё ниже, и я была уверена, что мы уже не в замке, скорее это портал куда-то очень далеко. Туда, где сотни лет не было людей. Тот человек, который открыл это место — больше никогда сюда не возвращался, в этом я уверена.

В самом низу были пустые стены напоминающие чью-то комнату. Старая кровать, которая давно сгнила стояла по середине, сбоку был книжный шкаф, покрытый толстым слоем пыли, но книг на нём не было. У изголовья кровати было вырезано имя — Лорели. Я его уже слышала, когда впервые увидела Аликорна. Он назвал меня так сказав, что у меня часть её души.

Я провела пальцем по надписи и произнесла имя в слух. За нами открылась дверь, которой раньше тут точно не было. Мы вступили в полную темноту, где нельзя углядеть даже кончик своего носа. Я призвала магию и здесь она далась мне так легко, что я не почувствовала какой-то боли или усталости. Свет зажегся вокруг нас, указав на небольшие золотистые листы, сложенные на девичьем комоде.

Листы не были тронуты временем, а находившийся на них текст сохранялся на нашем языке. Почерк был аккуратным и разборчивым, а первые слова гласили: "Я желаю рассказать вам историю о своей первой смерти".

" Нас было трое: я — Лорели, и два моих давних друга — Слэйвор и Фрид. Они оба любили меня до безумия. Жаль, что я ещё не знала, до чего может довести это безумие… Я выбрала не того парня. Тогда я еще не знала, как сильно корысть и желание получить как можно больше магии завладели им. Он обещал сделать меня своей королевой, обещал любить до самой смерти. Жаль, что он не уточнил, что умру первой, именно я. Мои попытки остановить его были бесполезны. Он убивал все больше Единорогов, забирая их силы. Когда однажды он набросился на очередное невинное создание, я попыталась заступиться за них всех — за что Слэйвор меня и убил. Ему было все равно, что эти существа способны превращаться в людей, и каждый день они ходят среди нас. Многие даже являются нашими друзьями… Слэйвор был назван в честь королевства, которым он правил, как и наш общий друг — Фрид, правящий королевством Фридом.

Фрид не смог предотвратить мою смерть и был так зол и расстроен, что объявил войну соседнему королевству, пока Слэйвор так сильно тонул в своей магии, что начинал терять человеческий облик, превращаясь в подобие смрадов, живущих в лесу, после большего взрыва.

Фрид рассказал о происходящем Аликорнам. Их магия знала всю правду, и им не понравилось, что с ней делают люди. Поэтому они прокляли оба королевства. Теперь каждый, на кого ляжет бремя магической чумы, вынужден страдать.

Аликорн Света воскресил меня и одарил половиной своего дара. Теперь мы были связаны между собой, и я стала частью их с братом семьи. Воскрешение можно сотворить лишь раз в сотню лет, и они отдали именно мне эту возможность. Я благодарна за помощь, но моё сердце разрывается из-за лежащего проклятия на людях. Магическая чума очень тяжела, и те, кто получит магию, не смогут завести себе детей. Такая возможность осталась лишь у меня и двух правителей, чтобы они смогли создать достойных королей однажды. Аликорн сказал, что моя душа излучает свет и, что только я могу разделить с ним его дар. Весь мой род получит эту магию, и каждый последующий ребенок сможет управлять светом. Когда волшебство покинуло наш мир заперев себя за порталом — для меня они оставили браслет, что поможет скрыться от тех, кто захочет пройти в новый дом Аликорнов. Если однажды, наша троица вновь соберется вместе, забыв все прошлые обиды, то мой свет откроет проход в центре леса, но Слэйвор не тот, кто сможет изменится, поэтому я убила его, не зная о его новой жене и её беременности. Следующий правитель не был похож на отца, чему я была рада и смогла уйти жить как можно дальше от города. Живя в деревне, я защищала народ от смрадов и чернокрылов, надеясь, что однажды монстры покинут эти земли.

Если ты это читаешь, то мы родственники. Надеюсь, что твоя жизнь будет лучше моей и ты не познаешь всех горестей. Хотя, если ты уже тут, значит, не случайно нашла или же нашёл страницы моего рассказа. Постарайся выжить и помни, что свет должен помогать в борьбе с монстрами, иначе их станет слишком много и всему придёт конец. "

Я дочитала странички текста, и у меня сложилось такое впечатление, будто я прижила ещё одну жизнь. Передо мной мелькали картинки, обрывки воспоминаний, а не просто буквы на листе. Для меня это показалось чем-то живым, чем-то родным и дорогим сердцу.

— Король знает, что чтобы открыть портал нужна магия света, но знает ли он, что туда должны прийти оба короля?

— Не думаю, что именно короля… — ответил принц, — хватит и тех, в ком течёт их кровь.

— Я, Рэйсенз и ты?

— Верно, — кивает он и снова вглядывается в текст, словно пытается найти что-то ещё.

Не значит ли это, что нам троим суждено было встретиться? Моя симпатия к принцу точно такая же, как и была у Лорели. Мы выбрали тех, в ком течёт