Подойдя к Саймону, Кафари опустилась на колени возле кресла и крепко обняла мужа. Саймон дрожал. Она тоже. Он встал из кресла, поднял ее на ноги, стиснул в объятиях и долго не размыкал их.

— Ты не знаешь, как мне нужна, — тихо прошептал Саймон.

Кафари ничего не сказала. Она уткнулась лицом в плечо мужу, чувствуя, как бешено стучит его сердце. Ей застилали глаза слезы. Она испытывала такую боль в сердце, что забыла обо всем, даже о ненависти к ДЖАБ’е. О мести еще будет время подумать! Сейчас она в первую очередь боялась за Саймона. Он может погибнуть в бою, если мысли о жене и дочери будут неотступно преследовать его.

Саймон вздрогнул, с трудом перевел дыхание, слегка ослабил объятия и откинулся назад, чтобы заглянуть в заплаканные глаза жены. Он заставил себя ласково улыбнуться и бережно стер слезы у нее со щеки.

— Ты что, не знаешь, что супруги полковников никогда не плачут?! Разве можно сражаться, вспоминая о женщине с распухшим носом и бигудями в волосах!

Кафари не то всхлипнула, не то рассмеялась.

— А никто и не плачет, — сказала она, моргая и изо всех сил стараясь взять себя в руки. — Но что же нам все-таки делать?

— Мы выполним свой долг, — решительно заявил Саймон. — Ты же самый сильный и замечательный человек на свете!

— Не знаю, что во мне замечательного, — затрясла головой Кафари. — Кроме того, сейчас я, наверное, похожа на дохлую кошку.

— Не говори ерунды, — улыбнувшись, сказал Саймон и вздохнул. — У меня много дел. Через три дня я уезжаю, но пока я еще командир «Блудного Сына», и мне надо с ним поработать. Хотя Окружному командованию сейчас явно не до Джефферсона, оно наверняка ознакомилось с видеозаписью визита Сара Гремиана и, несмотря на все угрозы Жофра Зелока, не отстранило меня от командования линкором немедленно. А он, добившись своего, так рад, что не будет протестовать из-за каких-то трех дней.

— А за это время ты что-нибудь успеешь?

— Еще бы! — угрожающе заявил Саймон. Кафари поежилась. Ей оставалось надеяться на то, что Саймон знает, что делает.

— Я полечу в Мэдисон, — через некоторое время сказал он. — Мне нужно в наш банк. А вы с Еленой никуда не выходите и не открывайте никому, кроме меня. «Блудному Сыну» приказано никого не подпускать к нашему дому, но на всякий случай держите пистолет под рукой.

— Может, начать собирать твои вещи? — дрогнувшим голосом спросила Кафари.

— Пожалуй, да, — вздохнув, ответил Саймон. — Займи чем-нибудь свои мысли. Собери мне вещи — военную форму, пистолеты, туалетные принадлежности и все остальное. Положи пару штатских костюмов, не больше. Не хочу брать с собой много багажа.

— Я разложу все в две стопки: в одну — то, что ты мне сказал, а из другой сам выберешь то, что тебе понадобится.

Саймон нежно поцеловал жену и пошел к двери. Кафари ужасно захотелось броситься за ним, попросить его быть поосторожнее, выразить все чувства, что теснились у нее в душе, но она не сдвинулась с места и даже заставила себя не расплакаться. Ведь она жена полковника! Только сейчас Кафари поняла, что это на самом деле значит. Она взяла себя в руки, решительно подняла голову и отправилась в спальню собирать вещи мужа.

Елена бросилась на кровать и целый час горько плакала.

Это несправедливо! При одной мысли о том, что ей придется лететь в другую звездную систему, покинуть друзей, дом и никогда больше не видеть Эми-Линн, Елену сотрясали рыдания, и она вжималась лицом в подушку. Больше всего на свете девочка ненавидела сейчас Кибернетическую бригаду. Она честно пыталась полюбить отца, но у нее это не получалось. Иногда ей было очень хорошо с матерью, но бывало, что они становились друг другу совсем чужими и разговаривали словно через стеклянную стену, сквозь которую Елене было не докричаться до матери.

А теперь родители требуют, чтобы она отправилась с ними. Вот так, просто сложила вещи и полетела туда, где вообще никого не знает! У Елены все холодело внутри при одной мысли о том, что она будет ходить в новую школу, где никто не понимает, как важно охранять природу и следить за тем, чтобы закон защищал права детей, где ее не будут любить, потому что она не похожа на остальных, а ее отец — наемный убийца…

Елена стала впадать в панику, страх и отчаяние переполняли ее маленькое сердце. Она думала, что рассталась с этими чувствами навсегда, но оказалось, что они по-прежнему дремлют у нее в глубине души. Девочку трясло, она громко всхлипывала и поливала слезами подушку. Наконец она немного успокоилась и села на постели. У нее кружилась голова. За дверями ее комнаты царила зловещая тишина. Елена подкралась к двери и насторожилась, но не услышала голосов родителей, хотя у них в спальне кто-то вроде бы стучал ящиками комода.

Девочка подошла к окну и выглянула во двор, за которым расстилалась посадочная площадка. Отцовского аэромобиля на ней не было. Неужели он уехал, даже не попрощавшись?! Елена чуть было вновь не расплакалась, но вскоре немного успокоилась. Нет, он не мог все бросить! Ведь сейчас в доках станции «Зива-2» нет ни одного космического корабля! Наверное, даже Кибернетической бригаде не под силу прислать свой корабль на Джефферсон мгновенно!.. Отец наверняка отправился в Мэдисон… Теперь Елена поняла, что за звуки доносятся из родительской спальни. Ее мать складывает чемоданы!

У Елены похолодело внутри. Неужели мама тоже уезжает?! Куда же ей теперь податься самой? Она имеет полное право отказаться ехать с родителями, но где же ей жить?! Может, ее возьмут к себе родители Эми-Линн? Или ей придется жить в Каламетском каньоне с бабушкой и дедушкой? Какой ужас! С тем же успехом можно уехать с Джефферсона! В каньоне ей придется пойти в новую школу вместе с фермерскими детьми, которые будут издеваться над ней на манер двоюродных сестер и братьев… Девочке вновь стало страшно.

Наконец Елена решила уточнить в информационной сети свои права и дальнейшие действия в том случае, если ее мать уедет вместе с отцом. Найденная информация не до конца ее успокоила, но она выяснила, что сможет остаться в старой школе, если поселится в государственном общежитии. Ну и слава богу! Без друзей ей на Джефферсоне делать нечего! Елена перевела дух и решила написать обо всем Эми-Линн. Ее лучшая подруга очень испугалась, когда мать забрала Елену из школы прямо во время урока.

Елена недовольно поморщилась. Она не понимала, зачем было нужно дергать ее в школе лишь из-за того, что отец потерял работу, которую она и так ненавидела, и собрался лететь воевать на другую планету. Родители вполне могли улаживать свои дела, оставив ее в школе! Зачем было тащить ее домой, где ей совершенно нечего делать?! Елена начала записывать сообщение:

«У меня все в порядке. Я вообще не понимаю, зачем меня забрали из школы. Что-то произошло, и папе придется уехать с Джефферсона. Он будет воевать на другой планете, а мама, может быть, тоже поедет с ним…»

У Елены дрогнул голос. Воевать!.. Она никогда не видела стоявший на заднем дворе линкор не то что в бою, а просто в движении. В детстве она несколько раз разговаривала с ним, но теперь эта огромная машина внушала ей страх. Она больше целого дома, ощетинилась стволами пушек, а из корпуса у нее торчат какие-то странные приспособления… Елене было не представить себе линкор ведущим на ходу огонь из всех стволов.