– В таком случае я не знаю, что делать! – оскорбленно поджал губы обуреваемый приступом несвойственной ему кровожадности сэр Гэвин.

– Прошу вас, выслушайте меня!!! – внезапно раздалось из-под самого потолка, и все в ужасе уставились на странного человека, парящего на белом клубящемся облаке.

– Укко, Укко… – в панике заголосили лапландцы. – Бог грома пришёл, чтобы рассудить нас…

– Да, это он! – решил подыграть самураю Туоми и преклонил перед «божеством» правое колено. – Мы приветствуем тебя, о великий!

– УККО!!! – Самозванцы все как один попадали ниц.

– Друзья! – Комуто был само олицетворение доброты и всепрощения. – Вспомните, обладал ли ваш король какими-нибудь выдающимися личными талантами.

Толпа призадумалась.

– Размус Третий отлично пел! – вспомнил кто-то, и прочие с ним дружно согласились.

– Возможно ли, – продолжил маленький мудрец, – что у его родственника будет такой же сладкозвучный голос?

– Вполне!

– Предлагаю устроить испытание! Состязайтесь в певческом искусстве, и пусть лучший из вас станет королём Лапландии.

– Давайте их всё-таки лучше убьём! – кровожадно проговорил сэр Гэвин. – Право же, это намного лучше, чем слушать наверняка ужасающее пение этих дилетантов.

– Сэр, в вашем предложении определенно что-то есть… – задумчиво накручивал на палец длинный ус сэр Бонифаций. – У меня есть алебарда… только нужно сходить и отцепить её от седла…

Укутанная в кусок атласной ткани ёмкость с Йориком гомерически заухала.

– Мы согласны! – раздалось из толпы.

– В таком случае приступим! – И Комуто звонко хлопнул в ладоши.

Как по волшебству (хотя почему «как»?) посредине зала возникло деревянное возвышение, увитое стеблями цветущего венка.

– Я первый, я первый… – завизжал зловредный дедушка, каким-то чудом ухитрившийся выхватить у зазевавшегося сэра Бонифация своё фальсифицированное свидетельство.

Претенденты расступились, пропуская безумца к возвышению.

– У меня отличное контральто! – сварливо сообщил старикан. – Сейчас вы все узнаете, кто истинный наследник трона Лапландии!!!

– Ну-ну… – скептически усмехнулся сэр Бонифаций.

– Приступайте, уважаемый! – крикнул сверху Комуто.

И старикашка запел:

Слов других храню немало

И познаний неизвестных:

Я нарвал их на тропинке,

Их на вереске сломал я,

Их с кусточков оторвал я,

Свистнул прямо в длинных травах,

Подобрал с дороги,

Пастухом бродя по тропкам,

И на пастбищах великих,

Где луга богаты мёдом,

Где поляны разноцветны,

Вслед за Мурикки – коровой,

И за пёстрой Киммо…

– Я всё-таки схожу за алебардой! – сообщил сэр Бонифаций, прочищая по очереди каждое ухо.

– Старый идиот! – взбешенно донеслось из замаскированной стеклянной ёмкости. – От его визга моя колба пошла трещинами!!!

Упирающегося троюродного прадедушку королевского конюха стянули с возвышения и пинками погнали вон из дворца.

– Я вам покажу… я всем вам устрою кровавую баню… – зловеще потрясал клюкой дедок, когда его дружно выбрасывали в открытое окно.

Больше желающих петь не нашлось.

Самозванцы приуныли.

– Туоми-сан, прошу вас!

Вяминен сконфуженно кашлянул, но отказаться от предложения не смог.

– Я певец так себе, – на всякий случай предупредил он, – любитель…

– Тогда какого рожна ты лезешь? – резонно прокричали из толпы.

– Это моё право! – вспылил Туоми и решительно взошёл на помост. – Пожалуй, я продолжу с того самого места, где остановился мой предшественник…

– Только не таким голосом… – тихо предупредил друга сэр Нэвил, расчищавший наследнику дорогу к середине зала. – Иначе они разорвут нас на куски!

– Не беспокойтесь, сэр, даже если я очень захочу, то не смогу издавать те ужасные звуки… Пусть принесут мне пятиструнное кантеле, то самое, играя на котором легендарный Вяйнямёйнен посрамил заносчивого Ёукахайнена!

Слуги торжественно внесли в зал непонятную деревянную штуковину трапецеидальной формы.

– Благодарю вас! – Лапландский рыцарь осторожно коснулся золотых струн. – Что ж, пожалуй, начну…

И Туоми запел, да так, что все сразу же забыли о том, зачем сюда пришли.

Подсказал мороз мне песен,

И принёс мне песни дождик,

Мне навеял песен ветер,

Принесли морские волны,

Мне слова сложили птички,

Речи дали мне деревья.

Я в один клубок смотал их,

Их в одну сложил я связку

И к дворцу привёз на санках!

Так и впрямь мог петь только настоящий наследник королевского трона. Перекошенные лица самозванцев были тому наилучшим свидетельством.

В тронный зал вернулся сэр Бонифаций с верной алебардой в руках.

– Господа, я что-то пропустил?

Но ответить ему не успели, потому что снаружи донёсся отчаянный леденящий кровь крик: «ИЗМЕНА!!!»

Место певческих состязаний опустело в считанные мгновения.

Благородные рыцари ошеломленно переглядывались, а проявивший несвойственное проворство Туоми тихой сапой взобрался на законно ему причитающийся трон.

– Опустить решётку! – громко рявкнуло где-то в недрах дворца. – Поднять мост!!!

Как видно, королевская стража не бездействовала.

– Милорд! – В тронный зал ворвался запыхавшийся воин в белом плаще, украшенном светло-голубым крестом. – Мы в осаде!!!

Вяминен, попытавшийся было воровато спрыгнуть с трона, замер на полпути.

– Я не ослышался, вы произнесли «милорд»?

– Да, ваше величество! – И стражник рухнул на колени.

– Оказывается, как всё просто… – захихикал сэр Вальтасар. – Сел на трон, и ты уже король. Если бы мы знали заранее… тогда бы не пришлось выдерживать эту песенную пытку.

– Сэр Бонифаций, выясните, пожалуйста, что там стряслось! – небрежно махнул рукой Туоми.

– Да, сир… то есть тьфу ты… сейчас, дружище! – И, передав злобно лязгающего зубами Йорика сэру Гэвину, сэр Бонифаций стремительно покинул зал.

Солдата, пребывающего в приступе верноподданнического паралича, отволокли в соседнее помещение, где и оставили во всё той же коленопреклонённой позе у окна.

– Странные эти лапландцы… – Сэр Вальтасар опасливо заглянул в узкую бойницу и тут же резко отшатнулся от звякнувшей о камень стрелы.