Бросаю взгляд на мужа, а тот лишь иронично вскидывает бровь. И я почти сразу понимаю почему, когда неохотно протягиваю Кориму руку. Принц склоняется и замирает, удивлённо рассматривая моё запястье. А там… Да… Брачная метка, которую Севастьен собирался скрыть иллюзией перед выходом, поскольку она с первого взгляда выдаёт в моем супруге носителя королевской крови, а манжета может и соскользнуть, как сейчас. Но пока не успел. Может он знал о визитёре?

— Доброе утро, ваше высочество, — произношу я, отрывая его от созерцания.

И руку отнимаю, да. После чего шагаю к Севастьену и чинно становлюсь рядом, с удовольствием чувствуя, как его ладонь находит мою и наши пальцы, переплетаются. Корим наблюдает за нами, склонив голову набок, в глазах плещется удивление, пополам с досадой, которые сменяются понимающей усмешкой.

— Приношу свои поздравления, Севастьен, — склоняет он голову. — И извинения за то, что позволил себе лишнее, под впечатлением от красоты вашей супруги. Не расскажете, зачем скрывали её истинный статус?

— Простите, но нет, ваше высочество. Это наше со Скарлетт личное дело и никак расследования не касается, — вежливо улыбается Тьен.

— Вот как, — хмыкая, кивает Корим. — Что ж, предлагаю тогда перейти к делу. Скарлетт, отец поручил мне отдать вам перстень матери, который вы просили посмотреть. А ещё настаивал, чтобы я доложил ему результат вашего исследования, поскольку сам сегодня ни с вами, ни с вашим супругом встретиться не сможет. — Он отводит полу тёмно-синего каптана и достаёт из внутреннего кармана бархатный мешочек, который протягивает мне. — Прошу. Можете на него взглянуть сейчас?

— Да, конечно, — киваю я. — Только это займёт некоторое время.

— Я так и думал. Хали Тимар не возражает, если мы займём на время его кабинет. Там вам будет удобно? — сейчас его тон, как и взгляд выражает только деловитую заинтересованность. И с таким принцем мне общаться значительно легче, поскольку исчезает неловкость, сменяясь облегчением и, как ни странно, симпатией. Своим достойным отступлением этот мужчина позволил мне наконец достаточно расслабиться в его присутствии, чтобы прислушаться к интуиции. Хочется ей верить, что Корим нам не враг.

— Да, вполне, — моей улыбки под карильей он не видит, разве что в глазах.

На миг сжимается на моей ладони хватка Севастьена, чтобы тут же расслабиться. А я беру, да пожимаю его руку в ответ, прислоняясь к мужу. И пускай понимает, как хочет, ревнивец любимый. Пора уже осознать, что я выбираю его… всегда, притом. Даже тогда, когда утверждала обратное. Тьен как-то незаметно расслабляется, обнимая меня за талию. Хочет обозначить территорию, пускай. А улыбаться я буду, кому захочу.

Мы втроём перемещаемся в кабинет хозяина дома, где я занимаю кресло возле маленького круглого столика в сторонке и осторожно вытряхиваю на ладонь перстень. Магия занятной вещицы колючими иголочками касается моей кожи, но я привычно подстраиваюсь и приглаживаю пульсирующие нити, не стесняясь внимательного взгляда Корима.

— Вы узнали, кто автор этого артефакта? — слышу голос Севастьена.

Мужчины садятся чуть поодаль, так что и я их без труда слышу, и они, особенно крайне заинтересованный принц, могут видеть мои манипуляции.

— Да. Его создал кранадец магистр Бенегор Зоран, он был наставником по артефакторике для меня и братьев.

Я буквально кожей чувствую, как напрягается Севастьен, да и сама внутри делаю стойку. Нам однозначно нужен это магистр.

— Мы можем с ним как-нибудь… пообщаться? — тут же интересуется мой муж.

— К сожалению нет, — поджимает губы его высочество. — Отец ещё вчера одолжил у матери этот перстень и узнал, откуда он у неё. Оказывается, это подарок от Гедаша. Оно выполнено на его заказ. Я сразу же послал за магистром своих людей в загородное поместье, где он последние годы жил, но там его не оказалось. Присматривающий за домом слуга утверждает, что хозяин уехал внезапно и в неизвестном направлении полтора года назад. Самый очевидный вариант, конечно, Кранада, и отец уже отправил запрос, но мне лично кажется, что там мы его не найдём.

Изящная в своей простоте схема вплетённых в перстень заклинаний вызывает во мне странное ощущение. Этот почерк действительно очень похож на тот, с которым работает наш Артефактор. Он базируется на одних и тех ключевых приёмах.

— Ваше высочество, нет ли у вас при себе какого-нибудь артефакта, сделанного вами лично?

— Зачем? — заинтересованно вскидывает он брови.

— Для сравнения. Если он был и вашим наставником, я хотела бы детально взглянуть насколько это повлияло на ваш личный почерк. Найти сходства и отличия. Возможно, это поможет мне убедиться, есть ли действительно связь между магистром и тем, кого мы ищем. Всё-таки на однотипных схемах заклинаний это можно понять быстрее.

Его высочество пару минут буравит меня испытывающим взглядом, взвешивая свой возможный ответ на мою просьбу. Его взгляд я выдерживаю абсолютно спокойно.

— У меня такой найдётся, но взамен я хочу попросить вас рассказать, что именно вы видите помимо силовых узлов? — наконец произносит Корим, дёргая уголком рта.

— Если это вам настолько интересно, — хмыкаю я.

— Очень, — улыбается в ответ его высочество и достаёт из-под ворота рубашки цепочку, на которой болтается занимательный камушек. С виду обычный рубин, но в какой прелестной магической оправе. — Полагаю, предлагать вам изучать его на мне нет смысла? — он бросает смешливый взгляд на Гиерно, но тот делает вид, что провокации не замечает.

— Я, конечно, могу. Но результат вам не понравится, так что лучше снимайте.

— Для вас с удовольствием, Скарлетт, — сейчас заигрывания принца и подавно не воспринимаются всерьёз. Я принимаю на ладонь артефакт и с удовольствием погружаюсь в его изучение. Да, сходство есть, но заметное лишь потому, что я сознательно его ищу.

— И что же вы видите? Как отличаете почерки разных магов?

— Вся суть в разнице восприятия, ваше высочество. Все маги, как вы знаете, осязают силу, которую могут концертировать в кончиках пальцев и создавать заклинания следуя схемам, протягивая нити от узла к узлу. Кто-то чувствует хуже, кто-то лучше, кто-то из более одарённых, как высшие носители королевской крови и высшие аристократы, хорошо видит эти узлы и даже прозрачные нити. А я вижу их чётко, во всей красе и многогранности оттенков, вижу, насколько сила в них концентрирована, насколько точно они выверены и натянуты. Одно и то же заклинание в выполнении даже одного и того же мага для меня будет выглядеть по-разному. Так что достаточно хорошей тренированной памяти и почерки отличить не проблема.

— И что вы скажете о моём?

— Он один из самых красивых, которые мне доводилось видеть. Но у моего мужа лучше, — ничуть не лукавя, сообщаю я, чем вызываю искренний смех его высочества и довольный блеск глаз Севастьена.

— Я сражён наповал, о жестокая красавица. И всё же? Сходство есть?