образ мыслей которого, однако, был окрашен еще более глубоким оттенком меланхолии и еще более безнадежным взглядом на будущее. И все же сходство между ними в некоторых отношениях столь близкое, что можно было бы предположить прямое влияние буддизма на Эмпедокла, если бы время жизни двух великих мыслителей, насколько они могут быть установлены, не исключали такое предположение.

Но если с этической стороны учение Эмпедокла можно назвать почти буддизмом, освобожденным от его темной стороны, то с научной точки зрения оно предвосхитило некоторые учения, глубоко взволновавшие европейский ум в наши дни и во времена наших отцов. Ведь к своей психологии и религиозному мистицизму Эмпедокл добавил всеобъемлющую и грандиозную теорию материальной вселенной, которая аналогична теории Герберта Спенсера. Научная доктрина сохранения энергии или, как он предпочитал ее называть, постоянства силы, которую Спенсер сделал краеугольным камнем своей системы, имеет аналогию в эмпедокловской идее сохранения, или неуничтожимости материи, сумма которой, по его словам, остается всегда постоянной, не увеличиваясь и не уменьшаясь. Поэтому все изменения, происходящие в физическом мире, по Эмпедоклу, сводятся к синтезу и распаду материи, к синтезу и распаду тел под действием двух антагонистических сил – притяжения и отталкивания, которые на языке мифа он называл любовью и ненавистью. И подобно тому, как все конкретные объекты образуются под действием силы притяжения и распадаются под действием силы отталкивания (причем состояние концентрации, или агрегации в отдельном человеке постоянно чередуется с состоянием диффузии или сегрегации), так же происходит и с материальной Вселенной в целом. Она тоже попеременно сжимается и расширяется в зависимости от преобладания сил притяжения и отталкивания. Эмпедокл считал, что длительный, возможно, неизмеримо длительный период времени, в течение которого сила притяжения преобладает над силой отталкивания, сменяется столь же длительным периодом, в течение которого сила отталкивания преобладает над силой притяжения, причем каждый период длится до тех пор, пока преобладающая сила не израсходуется, ее действие не будет сначала замедлено, а затем обращено вспять противоположной силой. Таким образом, материальная Вселенная совершает периодическое и ритмичное движение попеременного сжатия и расширения, которое никогда не прекращается, за исключением тех моментов, когда две противоположные силы, точно уравновешивая друг друга, на некоторое время приводят все вещи в состояние покоя и равновесия, но при обратном движении космического маятника возвращаются в свое прежнее состояние либо уплотнения, либо рассеяния. Таким образом, под влиянием притяжения и отталкивания материя постоянно колеблется туда и обратно: в конце периода сжатия она собирается в твердый шар, в конце периода расширения она рассеивается по пространству в агрегатном состоянии, которое теперь мы можем назвать газообразным. И это гигантское колебательное движение Вселенной продолжалось вечно и будет продолжаться до бесконечности.

Внушительное обобщение, сформулированное Эмпедоклом в V веке до н. э., было независимо от него сформулировано в XIX веке нашей эры Гербертом Спенсером. Как и его греческий предшественник, английский философ считал, что материальная Вселенная проходит через периоды концентрации и рассеяния, строительства и распада, в зависимости от того, как попеременно преобладают силы притяжения и отталкивания. Термины, в которых он излагает свои общие выводы, можно было бы почти без изменений использовать для описания выводов Эмпедокла. Для сравнения можно привести следующий отрывок. Он звучит так: «Таким образом, мы приходим к выводу, что вcе процессы, наблюдаемые в совокупности видимой Вселенной, аналогичны процессам, наблюдаемым в мельчайших ее частях.

Движение, как и материя, имеет неизменное количество, поэтому, казалось бы, изменение в распределении материи, которое производит движение, доходит до предела, в каком бы направлении оно ни осуществлялось, после чего неуничтожимое движение вызывает необходимость обратного распределения. По-видимому, универсально сосуществующие силы притяжения и отталкивания, которые, как мы видели, обусловливают ритм во всех незначительных изменениях во Вселенной и во всей совокупности ее изменений, обусловливают и тот неизмеримый период, в течение которого преобладают силы притяжения, вызывающие то всеобщую концентрацию, и тот неизмеримый период, в течение которого преобладают силы отталкивания, вызывающие всеобщее рассеяние – чередуются эпохи эволюции и распада. Таким образом, возникает концепция прошлого, в течение которого происходили последовательные эволюции, аналогичные той, что происходит сейчас, и будущего, в течение которого могут происходить последовательные другие подобные эволюции – всегда одинаковые в принципе, но никогда не одинаковые в конкретном результате».

Последние исследования в области физики, по-видимому, скорее подтверждают, чем опровергают эти общие взгляды на природу Вселенной; ведь если современные физики правы, считая структуру материи по сути электрической, то антагонистические силы притяжения и отталкивания, постулированные Эмпедоклом и Спенсером, должны были бы превратиться в положительные и отрицательные заряды электричества. С другой стороны, атомный распад, который, как известно, происходит в некоторых химических элементах, в частности в уране и радии, и, вероятно, происходит во всех остальных элементах, заставляет нас усомниться в том, что вселенная действительно, как предполагал Спенсер, находится в процессе интеграции и эволюции, а не в процессе дезинтеграции и растворения. Или, может быть, видимая эволюция органического мира не сопровождается одновременным распадом неорганического, так что ткань Вселенной будет представлять собой нечто вроде пряжи Пенелопы, которую великая искусница одновременно ткет и распускает. С такими серьезными сомнениями, заставляющими задумываться о будущем, можно, пожалуй, сказать, что Эмпедокл был мудрее Герберта Спенсера, оставив, как он, видимо, и сделал, открытым вопрос о том, преобладала ли в течение эпохи человеческих наблюдений сила притяжения или сила отталкивания, и, следовательно, происходит ли интеграция или дезинтеграция материи в целом, постепенно ли все вещи развиваются в более сложные и концентрированные формы или постепенно растворяются и исчезают, превращаясь в более и более простые формы, в рассеянную неустойчивость своих первозданных составляющих.

Как в своих взглядах на устройство и историю физической Вселенной Эмпедокл в какой-то мере предвосхитил теорию Спенсера, так и в своих взглядах на развитие живых существ он в какой-то мере предвосхитил теорию Дарвина; он считал, что существующие виды животных произошли из неорганической материи через промежуточные виды нескладных существ, которые, будучи неприспособленными к выживанию, постепенно погибли и были истреблены в борьбе за существование. Невозможно утверждать с уверенностью, что Эмпедокл впервые сформулировал принцип выживания наиболее приспособленных видов и эволюционное учение, но во всяком случае показательно, что Аристотель, впервые сформулировав принцип выживания сильнейших, иллюстрирует его ссылкой на теорию Эмпедокла о вымирании неудачных форм в прошлом, то есть можно допустить, что он понимал, что эта теория подразумевает данный принцип.

Это замечательный пример странной сложности и кажущейся противоречивости человеческой природы, когда человек, в чьем емком уме рождались столь масштабные и плодотворные идеи, должен был предстать перед современниками в образе пророка или даже бога, шествовать по улицам родного города, украшенного гирляндами и лентами, за которым следовали послушные толпы мужчин