litbaza книги онлайнИсторическая прозаПоследний бой Василия Сталина - Максим Алексашин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 73 74 75 76 77 78 79 80 81 ... 130
Перейти на страницу:

В первый же день один из жильцов дома по улице Гагарина — летчик—испытатель Каримов — узнал в соседе—новоселе Василия Сталина, под началом которого некогда служил. Слух о прибытии сына «кормчего нации» в Казань моментально разнесся по городу.

Этому в каком—то роде способствовало и то, что дом на Гагарина, 105 был заселен работниками казанского авиазавода, многие из которых, как, например, Анатолий Михайлович Исаев, были оповещены руководством завода о прибытии сына самого Сталина.

Анатолий Исаев — коренной москвич, родился на Больших Грузинах. Отец его работал на заводе Хруничева (бывшем «Юнкерсе»), так что уже первые детские воспоминания были связаны с авиацией. После окончания летного училища Исаев работал в Заполярье, потом в Сибири. Тогда его, командира экипажей Ил–12 и Ил–14, и приметили. Перевели сначала в Москву, где начал летать на реактивных самолетах, а затем в Казань, испытателем. Здесь весной 1961 года и произошла встреча, наложившая отпечаток на всю дальнейшую судьбу Анатолия Михайловича.

Как—то Исаева вызвал директор завода Петр Петрович Смирнов:

— Приезжает Василий Иосифович Сталин, подселим его к тебе, у тебя дом хороший. Он из тюрьмы только что вышел, у него ничего нет, помоги, если что понадобится.

Через несколько дней после этого разговора Исаев поздно вернулся с работы. Видит — в подъезде суета, таскают мебель. Как потом оказалось, из квартиры № 82 под Исаевым, на четвертом этаже, отселяли жившего там конструктора Соколова, освобождали квартиру для Сталина.

Поднявшись к себе, летчик вышел на балкон.

— Внизу во дворе наши ребята играли в домино. С ними сидел незнакомый человек, лысый, бледный, очень худой, в белой косоворотке, — рассказывает Анатолий Михайлович, — ребята меня окликнули: спускайся, мол. Я говорю: «Ладно, сейчас», — и пошел готовить себе ужин.

Через несколько минут — звонок в дверь. Василий Сталин сам пришел знакомиться…

Недели через две приехала к нему жена Маша с двумя маленькими девочками. Всей семьей, вчетвером, они жили в такой же квартирке, что у Исаева. Одна комната с небольшим углублением в стене, альковом, где стояла кровать, и кухня (Куликов А. Не стучите — дверь открыта. // Труд Беларусь, № 087, 15 мая 2003 г.).

Неделю спустя 7 апреля 1961 года В. Семичастный от своего московского шефа А. Шелепина получил краткую характеристику Василия, из которой следовало, что заключенный не исправился, считает руководство страны и партии убийцами своего отца И.В. Сталина, ведет себя вызывающе. Также согласно рекомендациям центра при выдаче нового паспорта Василию Сталину рекомендовано было сменить фамилию. Еще через неделю после обмена мнениями центр, чтобы «подопечный» не «рыпался», приставил к сыну вождя миловидного надзирателя.

Еще в 1960 году, когда Василий Иосифович пребывал в Московском институте им. Вишневского, за ним ухаживала медсестра Мария Нузберг. Это случилось как раз в то время, когда профессор Бакулев осматривал Василия и пришел к выводу, что, кроме отдыха в санатории, в каком—либо особом лечении его пациент не нуждается. Впоследствии, как мы знаем, Василия еще на год упекли в Лефортово, где здоровье Василия было все—таки подорвано. Несмотря на год разлуки с Василием Иосифовичем, Мария Нузберг отправилась с ним в казанскую ссылку. Мария Игнатьевна в девичестве была Шевергиной. Родилась она в 1932 году в селе Мазеповка Курской области. Училась на курсах медсестер в Рыльске и после переезда семьи в Подмосковье работала по специальности в той больнице, куда поместили генерал—лейтенанта Сталина.

Василий Сталин, его новая «помощница» и двое ее дочерей Людмила и Татьяна поселились в предоставленной им однокомнатной квартирке в неприметном доме на улице Гагарина, 105.

Это официально зафиксированные события. В их достоверности мало кто сомневается, так как жизнь опального генерала была на виду. Но именно эта открытость и породила массу слухов, самых невероятных и противоречащих друг другу. Все дальнейшие описания последних дней Василия Сталина настолько запутаны, что то и дело приходится обращаться к документам КГБ по делу № 1588 (в котором беспорядочно собран «материал» в основном в виде докладных записок «шестерок»). Но даже сейчас, спустя более сорока лет после смерти Василия, это дело не рассекречено полностью. Придана огласке незначительная часть сведений. Это вносит еще больший хаос в и без того запутанный клубок событий, повлекший за собой гибель сына «отца народов».

Читая произведения разных авторов о жизни Василия Иосифовича Сталина, невольно наталкиваешься на вопросы: что же происходило в эти последние месяцы жизни Василия? Почему и отчего он все—таки умер? Очень подробно описаны детские годы Василия, авиашкола, война, командование округом, тюрьма, но ни одна из книг или газетных статей не дает четкий ответ на вопрос: что же происходило с Василием в казанской ссылке? Все довольствуются короткой строкой с датой смерти, предположениями о ее причине и бессвязными на первый взгляд воспоминаниями жен и детей Василия. Никто даже не попытался восстановить хронологию, которая проливает свет на события последних месяцев жизни Василия Сталина. А выводы, к которым можно прийти, сделав это, более чем интересны…

Итак, первые две недели пребывания в Казани были ознаменованы двумя событиями в жизни Сталина—младшего, которые чуть ли не день в день совпали по датам, что не случайно. Первое событие — это приезд Нузберг, который повлек за собой событие второе, а именно реакцию Василия на появление медсестры: он отправил Хрущеву письмо, в котором в горьких выражениях жаловался на «беззаконие и бесстыдство». По словам Василия, его просто «хотят заклевать». Хрущев на жалобу не прореагировал. Ведь кроме писем Василия, на стол руководителя Советского государства ложились стенограммы других откровений ссыльного: «Кто такой Никита? Он был секретарем партбюро в академии, и там мать моя училась. Она его привела в дом. Отец его — трах — секретарем райкома партии назначил. Трах — вторым секретарем МК. Трах — и он уже первый секретарь МК и секретарь ЦК…» В целом Василий верно описывал карьеру советского лидера, но тем больше оснований имел Хрущев быть им недовольным. Отсюда и это зловещее молчание. Знал ли опальный генерал авиации, что за ним следят и подслушивают? Безусловно. Только терять ему уже было нечего. За его спиной осталась блистательная карьера, война, убийство отца, тюрьма, и вот теперь в ссылке, чем он рисковал? Зыбкой надеждой, которой его дразнил «дядя Никита»? Работой, которой у него не было? Семьей, которую он только планировал создать? Что мог противопоставить Хрущев словам человека, все еще носившего грозную фамилию Сталин, которую, несмотря на XX съезд КПСС, все—таки уважали в народе.

Среди документов казанского КГБ была найдена докладная записка от 13 июня 1961 года. Председатель местного КГБ доносил по инстанции: «Поведение „Флигера“ после прибытия в Казань показывает, что он, вопреки предупреждению, стремится как можно шире распространить в городе слух о себе. Почти каждому, кто с ним сталкивается (соседи по дому, водители такси, почтальоны), он подробно, порой не дожидаясь вопросов со стороны собеседников, рассказывает о своей биографии, мотивах ареста в 1953 году, пребывании в заключении, обстоятельствах, при которых оказался в Казани. При этом во многих случаях „Флигер“ старается пояснить, что его арест связан с тем, что он не хочет отрицательно отзываться об отце, а „прячут“ его потому, что он „слишком много знает“. Он говорил правду. Его действительно именно из—за этого и упекли сначала в тюрьму, а потом отправили в ссылку, не найдя иного предлога, как злоупотребление служебным положением. Поэтому он совершенно открыто делился с окружающими мыслью о том, что стоит ему шепнуть и за него „пол—Грузии встанет“. Докладную записку „шестерки“, шпионившего за Василием, вообще рассматривать как серьезный документ не следует (но приходится за неимением других). Казань — огромный город. Что означает фраза „стремится как можно шире распространить в городе слух о себе“? Не на фонарях же афиши о своем прибытии вешает. Круг общения обычен для любого нормального человека — соседи по дому, водители такси, почтальоны. Думаю, не столько сам Сталин, сколько любопытствующие граждане, узнав, кто он такой, разносили по городу слухи. А Василий просто делился подробностями жизни. Для провинциальной тогда Казани появление Сталина было действительно событием.

1 ... 73 74 75 76 77 78 79 80 81 ... 130
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?