– Пусть гонят его до завала! – приказал Логинов, и в тот же миг из тоннеля раздался дикий крик минера:

– Блядь! Он активировал радиовзрыватель! Уходим! Теперь ему осталось только нажать кнопку!

Логинов, Беляев и минер пулей вылетели из ямы и бросились к девятиэтажке.

– Передай своим, пусть немедленно уходят за поворот теплотрассы и лупят на поражение! – крикнул на бегу Логинов.

– Рыбин! Вперед! Прячьтесь за поворотом трассы и мочите его! Он только что активировал взрыватель!

– Веня! Огонь! У него пульт в руке! – донесся из рации срывающийся голос Рыбина, и тут в яме что-то гулко стукнуло.

Логинов непроизвольно втянул голову в плечи и только с некоторым опозданием сообразил, что это не взрыв. Оглянувшись на ходу, он увидел, что плита перекрытия оборвала последний строп и обрушилась в яму, грохнувшись обратно в лоток.

Беляева и минера Виктор догнал, когда они уже приближались к углу новой девятиэтажки. Из рации в руках Беляева доносились какие-то хрипы, мат и грохот автоматных очередей. О своей больной ноге Логинов почти забыл, зато вдруг обнаружил, что бежит с торчащей во рту незажженной сигаретой.

Он выхватил ее правой рукой, чтобы швырнуть на землю, но так и не успел: в тот же миг земля вздыбилась под его ногами, вдруг повернулась на девяносто градусов и понеслась куда-то, а он словно оказался в лифте, взмывающем на поверхность из шахты. И только уже нелепо барахтаясь в тугом, внезапно почерневшем и ставшем осязаемым воздухе взрывной волны, Виктор услышал грохот страшного взрыва, предназначавшегося вовсе не ему, подполковнику Главного управления Федеральной службы безопасности по борьбе с терроризмом Логинову и не «альфовцам», а совсем другому человеку – кандидату в президенты Луговому.

Ирреальный полет, казалось, продолжался целую вечность. Виктора несколько раз переворачивало. В немом удивлении он наблюдал, как из земли, почему-то нависшей гигантской темной глыбой над самой его головой, вниз, в бездонную пропасть неба у его ног, в клубах пыли и языках пламени рушатся железобетонные блоки пятиэтажки и улетает, медленно вращая из стороны в сторону стрелой, подъемный кран. И Виктор вдруг с тоской подумал, что не надел парашют…

Потом земля всей своей массой рухнула на него, от удара перехватило дыхание… Секунду спустя сзади кто-то слабо пошевелился, и Виктор, словно сквозь вату, услышал хриплый голос Беляева:

– Логинов, ты живой?

– Вроде да, а ты?

– Тоже… А пацанам, наверное, хана… А у Вени на сегодня была свадьба назначена… Рыба должен был быть свидетелем. А я их в гробах привезу, – с какой-то тупой обреченностью проговорил Беляев, но тут же нашарил выпавшую рацию и, словно заклинание, начал бубнить в микрофон срывающимся голосом: – Волк-7, ответь! Волк-7, ответь! Волк-7, ответь!.. Рыба, я тебя прошу – ответь! Рыба!!! Волк-7, ответь! Волк-7, ответь!..

Виктор с трудом повернулся на бок и увидел перекошенное, искаженное страданием лицо Беляева. Тут во двор, ревя двигателем, влетел зеленый «Дженерал моторс». И в тот же миг в рации что-то проскрипело, и слабый, почти мальчишеский голос проговорил:

– Волк-1! Батя! Откопайте нас! Тут все, на хрен, завалилось! Веника придавило какой-то трубой!

– Он жив?! – проорал Беляев, неожиданно легко вскидывая с земли свое огромное медвежье тело.

– Куда он, на хрен, денется?.. Этот муфлон его задел, но Веник всадил в него полрожка!

– Экскаватор! Экскаватор сюда! – заорал Беляев, поворачиваясь к микроавтобусу. – Жмите за экскаватором! И тащите сюда этого маркшейдера! Быстро!!!

Едва микроавтобус, развернувшись, рванулся обратно, как где-то вдали, за городом, в стороне Авдеевки, послышался нарастающий вой множества сирен – почти какофония, и рация в руках Беляева, протяжно пискнув, вдруг отозвалась дурным голосом Марченко:

– Полковник Беляев! Почему в условленное время не вышли на связь и не доложили обстановку? Что там у вас был за грохот? Что за чушь о каком-то взрыве несет Кравец? Опасности для Лугового нет? Почему вы молчите?

– Я не молчу, – проговорил Беляев, оглянувшись на развороченную пятиэтажку. – Опасности для Лугового уже нет. Террорист, правда, взорвал недостроенный дом, но камень в него заложить еще можно…

– Как взорвал дом?! Вы что – с ума там сошли? Кто позволил? Я же уже доложил в Москву, что у нас все под контролем! Вы за это ответите, полковник!..

– Да пошел ты, знаешь куда! – вдруг прорычал Беляев. – Мне пацанов своих надо откопать! Откопаю – за все отвечу! Только не перед тобой! Все! Конец связи!

Стоя в стороне от начавшегося с большим опозданием у девятиэтажки митинга, Логинов услышал, как в кармане запиликал телефон, и приложил трубку к уху:

– Слушаю, Логинов.

– Все в порядке, Витя! – торопливо проговорил Максимов. – Директор только что вернулся от президента! Едва втиснулся перед нашими «друзьями»! Опередил буквально на пару минут! Ваше с Беляевым награждение – дело решенное! Уже даже есть проект Указа! Так что готовь дырочку!

– Спасибо! – поморщился Логинов, невольно трогая рукой ягодицу. – Дырочка у меня уже есть… А что так долго?

– Разговор был серьезный, вот и долго. Дело у нас забирают. Генеральная прокуратура дальше его раскручивать будет…

– Как забирают? Почему?

– Не твогего ума дело! Забигают – значит, так надо! Гадуйся, что сам легко отдегагся! Знагешь, как могло все повегнуться, если бы дигектор не успел пегвым поговорить с президентом?.. Навешал бы на тебя Магченко всех собак, мог бы и со службы выгететь за самодеятельность! – внезапно вспылил Максимов, потом продолжил уже спокойнее: – Вообще, не нашего это ума дело. Тут, брат, политика замешана. А нам в это говно соваться ни к чему, у нас, слава богу, задача попроще – ни в чем не повинным людям жизни спасать. Понял?

– Понял… – удивленно произнес Виктор. – А что случилось-то?

– Ничего, – сказал Максимов. – Это тайна следствия. – Несколько секунд он поколебался, потом как-то странно шмыгнул носом и вдруг продолжил: – Наше Управление экономической безопасности уже давно проводит сверхсекретную операцию. Они выборочно метят некоторым банкам радиоактивным методом сотенные купюры в долларах, а потом отслеживают финансовые потоки. Эти метки строго индивидуальны, и их невозможно перепутать…

– Ну и что?

– Доллары, обнаруженные на теле Матросова, вчера поздно вечером доставили в Москву самолетом. Совершенно случайно они оказались мечеными…

– Вы хотите сказать, что следствие вышло на заказчика…

– Я, Логинов, не следствие и ничего утверждать не могу. Но деньги эти прошли через банк Березуцкого…

– Что?! – вскрикнул Виктор.

– То, – вздохнул Максимов.

– Так, значит, Березуцкий сам выступил заказчиком убийства Лугового? Да?