– Вот еще тело. Надо?

– Э, да, прекрасно. – Воланд в замешательстве потер затылок и сделал шаг в сторону, указав в темноту. – Не могли бы вы внести ее внутрь и положить здесь, в углу? Новый товар уже готов, можно забирать.

– Мило. – По крайней мере, теперь он знал наверняка, что его товар именно того презренного качества, как он и предполагал. Малум неуклюже повернулся и улыбнулся своим перешептывающимся парням, забавляясь: – Ну что, спросить за нее пару монет, что ли? Деньги есть деньги, в конце концов. Без них в этом городе ничего не делается.

Дюка хохотнул, а Джей-Си, сгибаясь под тяжестью мертвой гаруды, втащил ее внутрь, едва не уронив при этом маску. Черная кошка беззвучно вышла из дверей и на мягких лапках прошла на улицу. Перья гаруды задели дверной косяк, упали, ветер подхватил их и вынес на улицу, где за ними тут же погналась кошка.

Вот это да! Как странно…

Джерид с безопасного расстояния наблюдал за тем, как люди в масках затаскивают внутрь гаруду. Черная кошка с пером в зубах подошла к нему и посмотрела так, словно читала его мысли. Джерид наклонился почесать ее за ушком. Она милостиво позволила ему это сделать, а затем утратила к нему всякий интерес.

Джерид смотрел на запертую дверь. Он уже хорошо усвоил, что незачем лезть в бандитские разборки, не имея надежного прикрытия. Немало следователей инквизиции расстались с жизнью, ошибочно принимая глупость за храбрость. В последнее время у него было много работы, он сильно уставал, и потому, хотя прошло уже некоторое время с тех пор, как Малум дал ему адрес этого таинственного Воланда, он все еще сомневался, стоит ли наведаться к нему в безликий район, полный однообразных скучных зданий, и это несмотря на то, что увиденное им в пип-шоу преисполнило его дрожью отвращения.

Чуть дальше по улице, в подворотне, какие-то бродяги развели костерок, у которого грели руки, смеясь и отпуская грязные остроты. Один из них выкрикнул в его адрес какую-то расистскую непристойность, и Джерид, не желая устраивать сцену, двинулся по грязной улице прочь. Кучка детишек играла вокруг участка раскатанного льда: они разбегались и катились, пытаясь удержаться на ногах.

Какое отношение могли иметь бандитские разборки к странному мясу? Зря он сюда пришел. В конце концов, в инквизиции ему платят не за то, чтобы он выяснял, откуда берется еда. Его дело – расследовать убийства, разгадывать тайну пропадающих на улицах людей. Однако любопытство было сильнее его. Кроме того, он и так работал больше, чем многие его коллеги-инквизиторы, так почему бы не развлечься в свободное от основной деятельности время?

Он вернулся к зданию бойни и стал разглядывать его кирпичную кладку. На черной металлической двери красовалось граффити: «Румели прочь, только людям».

«Славно», – подумал Джерид, совершенно не обратив внимания на неуместный падеж.

Он приложил ухо к двери, но ничего не услышал. Пройдя вдоль стены, Джерид повернул за угол и оказался на более оживленной улице, где тощие клячи тянули повозки, полные плесневелых овощей. Груженный инструментами трилобит терпеливо стоял меж двух рабочих, которые разбирали развалины стены, примыкавшей к одному из самых сомнительных трактиров, виденных Джеридом в этом городе. Он назывался «Рыцари Виллирена» и казался хуже «Головы гаруды» в Виллджамуре. Джерид проверил здание бойни с тылу, но не обнаружил там никакого выхода.

Вернувшись на угол, он помедлил, разглядывая дверь. Через пару минут она с лязгом отворилась и на улицу вышли бандиты, пересчитывая деньги. Довольно смеясь, они прошли мимо побирушек в подворотне и скрылись, а те даже не посмели поднять на них взгляды. Детишки пустились наутек.

Джерид шагнул к открытой двери, надеясь, что ему повезет и он сможет заглянуть внутрь. Вдруг он поскользнулся на льду.

– Черт.

Шлепнувшись на задницу, он проехал несколько футов и врезался в стену.

Лежа на земле и с трудом перевернувшись, он обнаружил, что над ним стоит Нандзи и смотрит на него сверху вниз. Порыв ветра пронесся по улице, подбрасывая мусор, он приподнял подол толстой шерстяной юбки Нандзи, и Джерид увидел… чудовищно волосатую ногу.

– Следователь Джерид, что вы здесь делаете? – спросила помощница, поправив юбку.

– Строю из себя идиота, – проворчал он, поднялся на ноги и отряхнулся. Зад болел от удара, а теперь еще и руки замерзли. Что у этой девочки с ногами? Неужели столкнулась с некомпетентным культистом?

– Я имела в виду, что вы вообще тут делаете? – настаивала она.

– Я заблудился. Шел по адресу, который дал мне Малум.

– Хотите, я помогу? Вы мне об этом не рассказывали.

Он подышал на сложенные ковшиком руки, не переставая думать о ее ногах.

– А сама-то ты что тут делаешь?

– Я всегда прохожу тут мимо по пути в офис. Сейчас я как раз туда. А вы на работу?

– Ладно, проверю как-нибудь в другой раз, – решил он. – По крайней мере, теперь я знаю, где это, и ладно. Идем, в контору пора. Там уже наверняка скопилась целая гора отчетов, и вряд ли кто-нибудь, кроме нас с тобой, станет их читать.

Вечером того же дня Воланд и Нандзи снова занимались любовью, на этот раз еще более нежно, чем всегда. Ей нужно было расслабиться после дня напряженной работы. Кто-то совершил нападение на красивую молодую женщину, и Нандзи бо`льшую часть дня успокаивала ее и записывала детали происшествия. Похоже, в инквизиции никто, кроме нее, даже не представлял, какую травму может нанести девушке это происшествие.

Трудно было помогать населению днем, а Воланду – вечером, в ином облике. День за днем, ночь за ночью она выбивалась из сил, делая добро людям. Но Воланд подарил ей новую жизнь, и она чувствовала себя в долгу перед ним, поэтому для нее было важно работать на него. Конечно, ей сильно помогало то, что он был безупречным джентльменом. С другой стороны, работать в инквизиции ей тоже нравилось. Там она ощущала себя женщиной, которая кое-чего добилась в жизни. В этой профессии доминировали мужчины, но она всего за несколько лет смогла достичь высокого положения помощника следователя, и все благодаря лишь своим усилиям. Джерид тоже очень мил, хотя и туповат, к тому же вечно жует. Вообще-то, он ей нравился, однако теперь общение с ним становилось рискованным, и вот, лежа полуголая в темноте, она рассказала любовнику о своих страхах.

Воланд, куря сигариллу, обдумывал ее проблему.

– Хочешь от него избавиться?

– Не уверена. Нет, я, правда, не знаю. Временами он ужасный недотепа и вовсе не такой уж хороший следователь, но он очень старается, и я у него многому учусь.

– Возможно, нам обоим будет лучше, если ты избавишься от него сейчас.

Нандзи промолчала, но Воланд догадывался, что ей не очень этого хочется.

– Нас обоих могут арестовать и казнить. От командующего Ночной Гвардией поступает мало полезной информации. По-моему, сейчас самое время избавиться от этого следователя.