– Он за этой дверью, – тихо предупредил «сканер».

«Спасибо за подсказку», – мысленно хмыкнула Римма.

Пинком распахнув дверь, она прижалась к стене, с бластером наготове.

– Где? – с нотками истерики спросил Роберт.

– Справа.

Римма нашарила в кармане рубиконский «волчок». Будь там, со «сканером», Зойг, она не решилась бы на такой номер, Зойг не попался бы, но эти – другое дело.

«Волчок» – детская игрушка, во время путешествия по облаку Тешорва кто-то подбросил его в женскую душевую. Римма тогда первая опомнилась, сообразила, что облачные аномалии тут ни при чем, и поймала жужжащий, разноцветно мигающий, скачущий по раздевалке предмет, а после, злая и мокрая, нагишом вылетела в коридор и надавала тумаков тем, кто хихикал за дверью. Ее напугали – этого она спустить не могла.

Собираясь покинуть «Гиппогриф», она сунула «волчок» в карман: он маленький, с грецкий орех, зато переполоха может наделать, как тяжелая артиллерия.

Сейчас эти двое получат, нервы-то у них натянуты… Ухмыльнувшись, Римма включила игрушку и швырнула в дверной проем. Затем упала, перекатилась, из положения лежа выстрелила в оцепеневшего Роберта. По его бледному лицу скользнул лиловый зимний отсвет, когда это лицо перекосилось, и предатель, взмахнув руками, начал оседать на пол.

А «сканер» не оцепенел – отскочил, направил на нее бесполезный парализатор. «Волчок» не произвел на него впечатления, и Кирч это разозлило: притворяется, будто он круче, чем на самом деле!

– Брось оружие, лежать лицом вниз, руки на затылок!

Тоже не подействовало. Метнулся в сторону, за контейнеры. Он же под хминком, чертов стажер угостил его двойной дозой.

«Волчок» кружил по залу, ударялся о стены, неритмично завывал, режущие цветные вспышки мешали сориентироваться. Отбросить это, как на тренировках: посторонние звуки и световые эффекты побоку, главное – найти врага.

Роберт все еще шевелился, скреб пальцами пол. Кирч добила его контрольным выстрелом в голову, а то вдруг вытащит оружие… Убрав бластер, достала парализатор. «Сканер» знает много любопытного, а превратить ее в зомби ему слабо… Или… или зомбирование уже началось и это он внушил ей мысль, что убивать его нецелесообразно?

– Выходи, если хочешь жить! – потребовала Римма.

«Сканер» не отзывался. Он там, за столпотворением контейнеров, и он ее видит сквозь пластик и металл, а она даже на слух не может определить его местонахождение, «волчок» глушит все негромкие звуки.

Если он сбежит… В одиночку ему деваться некуда, но где-то бродит зомбированный гинтиец, готовый выполнить любой его приказ, и мало ли, кого еще он сумеет зомбировать.

«Только не меня, – подумала Римма, стараясь подавить шевельнувшийся страх. – Я не поддамся».

Движение за спиной – она его не увидела и не услышала, скорее уловила неким шестым чувством. Враг обошел ее с фланга, протиснувшись в просвет между контейнерами. Первым ударом выбил парализатор, вторым попытался оглушить ее, но Римма увернулась.

Это напоминало драку на дискотеке, под аккомпанемент несусветной какофонии и кислотные всплески цветомузыки. Римма уступала «сканеру» в силе и гибкости, зато превосходила в технике и скорости – ребята его так отделали, что двойной дозы хминка еле-еле хватило на то, чтобы он двигался в нормальном для посредственного бойца темпе. У обоих за плечами опыт уличных драк (у Риммы – в яхинианских и рубиконских трущобах, у ее противника – в экзотических незийских мегаполисах), а также тренировки, но Лагайм никогда не был ликвидатором «Конторы», не охотился на людей. И боевого задора ему не хватало: он просто защищался на последнем рубеже, дрался, чтобы выжить. Он проигрывал.

Римма запнулась о швабру; отпрыгнув, откинула капюшон, чтобы обзор был получше. Новый прыжок спас ее от подсечки. Они очутились возле тела стажера – тот лежал на боку, выпученные глаза остекленели.

– Зачем надо было убивать его? – Первые слова, которые Римма услышала от «сканера».

– Он предатель, сторговался с тобой, хотел уйти! – яростно и счастливо, ликуя от предвкушения близкой победы, выпалила Римма. – Предателей мы казним!

Вот тогда это и случилось… Она не поняла, что произошло со «сканером»: мгновенная неуловимая перемена – и он стал другим, опасным. Получив сильный удар в живот (до сих пор он так не бил!), Кирч стукнулась затылком о контейнер. Хорошо, что у нее накачанный брюшной пресс и череп не стеклянный… Теперь уже она проигрывала, отступала, а «сканер» атаковал, сравнявшись с ней в скорости, словно в него вселился демон.

Ее швырнули на пол, правая рука вывернута на перелом. Попытка освободиться ни к чему не привела, Кирч засопела от боли.

– Не двигаться, сломаю, – предупредил «сканер».

Руки он ей скрутил и связал вполне профессионально, все-таки бывший полицейский, хоть и с Неза. Эластичным поясом от ее же форменного комбинезона – не разорвешь, на то и рассчитан. Потом Римму приподняли за шиворот и посадили, прислонив спиной к рифленому боку контейнера.

– Как выключить эту штуку?

– Ее сначала надо поймать, – буркнула Римма.

«Волчок» скоро сам остановится, жужжание постепенно затихало, и скачки были уже не такими сумасшедшими. Наверное, Лагайм это понял, потому что гоняться за ним не стал, вместо этого начал обыскивать пленницу. Когда его пальцы задели грудь, Кирч рефлекторно напряглась.

– Извини, я только оружие заберу.

Это немного смущенное «извини» ее успокоило: незийский полицейский, что с него взять… Уж она-то никогда не стала бы извиняться перед побежденным врагом! Сейчас в нем не было ничего демонического – исчезло так же внезапно, как появилось. Он отобрал у нее бластер, парализатор, пару миниатюрных пистолетов, ножи. «Торпеда» тоже досталась ему, и это было особенно досадно: вряд ли удастся так же запросто украсть вторую, в Отделе мобильной связи наверняка хватились пропажи.

Пока «сканер» рассовывал трофеи по карманам, Римма его рассматривала, изучала. Она уже видела его на «Сиролле» и в домберге и помнила снимки из досье. Поль Лагайм был красивым парнем: тонкие, почти девичьи черты лица, прямой нос, большие и выразительные темно-карие глаза, но сейчас от этой красоты следа не осталось – опухшие скулы, разбитые запекшиеся губы. Кожа темная от грима, при этом гладкая, без щетины – видимо, пользуется дорогими эпиляторами долговременного действия (Римма осуждала тех, кто разорялся на дорогую косметику). А глаза на изуродованном побоями лице сохранили свою привлекательность, было в них что-то вызывающее невольную симпатию – возможно, и Зойг на это купился.

Одна деталь, особо отмеченная в досье: на Незе Поль Лагайм постоянно затевал драки, однако на него ни разу не подавали в суд. Это каким же чудовищным влиянием на людей надо обладать… У Риммы дыхание перехватило от нахлынувшего страха, и, чтобы не поддаться наваждению, она проворчала: