— Карающий, — выдохнул побледневший Сирил. — Какого демона?!

Ольга знала, чем вызвано такое восклицание. Хилфлайгон вместе с простудой исцелил ее поврежденные нити, что существенно истощило его резерв.

— Твою ж Бездну, — пробормотал он уже охрипшим голосом.

В глазах появился лихорадочный блеск, характерный для жара. Машинально мужчина обхватил себя руками, спасаясь от озноба.

— Я же говорила, не нужно, — пробормотала в ответ Ольге, не поднимая глаз.

— До утра оклемаюсь, — буркнул лорд.

К мужчине подбежала обеспокоенная Кора. Положила руку на лоб и обеспокоенно закусила губу.

— Тебе нужно лечь, — запричитала она, уничтожим мимолетным взглядом Ольге.

— Не нужно, — хрипло ответил Сирил. — Мне нужен отвар от жара, медовый экстракт и… укрепляющее зелье. Не откажусь и от одеяла, — добавил он после паузы.

Кора поспешила выполнить его просьбу. И ее русая макушка через минуту скрылась в подполе. Сирил повернулся к Ольге и слабо улыбнулся:

— Что же с тобой случилось, Оль?! — пробормотал он. — Ты почему так ослабла?

— Так вышло, — девушка опустила взгляд.

Перед глазами вспыхнуло недавнее видение: кровавый снег, пылающий Бранд, и Сирил с обгоревшими крыльями. Сердце затрепыхалось испуганной птичкой. Рассказать бы ему все. Довериться. Только он меч заберет и ничто не изменит будущего. Она не могла допустить этого.

Вздрогнула от его легкого прикосновения. Сияющая ладонь, накрыла ее руку и легко пожала. В блестящих от лихорадки глазах появилась нежность. Его кожа очень горячая. Хилфлайгоны не могли лечить естественные болезни. Они просто забирали их на себя, зная, что магия исцелит их быстрее. Чаще всего мгновенно, редко болезнь могла затянуться на пару часов, если целитель ослаб, как было сейчас с Сирилом.

— Ты можешь всегда обратиться ко мне за помощью, — пробормотал он. — Я не откажу. Только не доводи себя больше до такого состояния. Пожалуйста, не надо. Мне больно видеть тебя такой.

Ольге не смогла сдержать подкатившие в горлу слезы. Они горячими ручейками побежали по щекам. Сирил печально улыбнулся и стер блестящие капли с ее лица второй рукой, задержавшись в мимолетной ласке на ее щеке. Ольге смотрела на него не в силах произнести и слова. А так хотелось кричать: «Он приказал мне, приказал…», а горло сводило судорогой от запрета.

Волшебство момента разрушила появившаяся из подвала Кора. Сирил тут же убрал руки и поднялся. Молча взял протянутое Корой одеяло и накинул себе на плечи.

— Наверное, мне все же стоит лечь, — хмыкнул он. — Какая злющая простуда. Такие танцы перед глазами.

Лекарка тут же подставила ему плечо и повела за ширму, где скорее всего располагались еще лежанки для больных.

Ольге уходила ранним утром. Сирил еще не очнулся от целительного сна. Рядом возле его постели, склонив голову на грудь спала Кора, не выпуская из своих пальцев сияющей ладони хилфайгона. Ольге бросила последний взгляд на любимого мужчину, поморщилась от привычной тягучей боли в сердце и скрылась за дверью. Метель уже стихла и до самого горизонта простиралась белая нетронутая холодная пустыня. Такая же пустыня у нее в душе уже который год.

Лелана сделала выпад, и воображаемый нападающий упал, пронзенный мечом. Она резко вытащила меч из манекена и нанесла рубящий удар, представляя на месте соломенного чучела Бранда.

Она ненавидела этого самолюбивого, наглого, невыносимого мужчину: за постоянное присутствие в собственных снах; за то, что приходилось просыпаться, выныривая из сладостных грез, и понимать, что все нереально; за бесконечно желающее его объятий тело и его поцелуев — губы; за ежедневные завлекающие сообщения по телепатической связи; за изнурительные тренировки, направленные на то, чтобы забыть ночные видения. Как она его ненавидела за то, что не получалось владеть собой в полной мере, не отвлекаться от дел домена в угоду собственным грезам.

Бранд будто с цепи сорвался после того разговора в лесу. Ежедневно, ежечасно напоминал о себе. А еще регулярно осыпал подарками. Ей приносили цветы, сладости, украшения от тайного поклонника, но Лела знала кто является отправителем, стоило только увидеть написанное его размашистым почерком слово «сладкая». А сегодня и вовсе принесли белоснежную шубку до середины бедра с инструктированным драгоценными камнями поясом. Хотя сама шуба стоила дороже всех самоцветов. Натуральный мех был редкостью в Симфонии, как и дичь. Обычно опушку на плащи получали на источнике, давно расшифровав некоторые сочетания кристаллов. Бранд сопроводил свой подарок запиской: «Когда встретимся, надень ее на голое тело, сладкая».

Лела краснела и смущалась от его жарких посланий и прекрасно знала, что по Симфонии давно гуляет сплетня о ней и ее возможном любовнике и это бесило, злило, за это она ненавидела Бранда еще больше.

Скоро придет Вилор на очередное утреннее занятие, а она все никак не может успокоиться. На улице мороз, но девушка не ощущала холода, полностью поглощенная собственной ненавистью и тренировкой. Шерстяная рубашка промокла от пота, волосы давно стали влажными у корней, но Лела продолжала махать мечом. Сегодня узнала, что в Симфонии ее считают чуть ли не девушкой легкого поведения. И новая сплетня гласила, что подарки ей присылает каждый раз новый любовник. Бранд загубил ее репутацию своим анонимным вниманием. И за это Лелана его ненавидела.

После того нападения в центре Озерного края Лелана практически не выходила из замка. Предателя пока обнаружить не удавалось, несмотря на то, что несколько раз они с Вилором пытались заманить в ловушку шпиона, объявляя о визитах в разные части Симфонии в присутствии ограниченного круга людей.

Война с Долиной Водопадов топталась на месте. Морозы и зима не способствовали массированным атакам. Бои по-прежнему периодически вспыхивали на границах и тут же затихали. Но потери несли обе стороны. Кроме того постарались морозы, повсеместно вспыхивали эпидемии.

Вилор появился точно к назначенному времени. Они всегда занимались в замке, обычно после завтрака, который магистр нагло стребовал с нее в уплату уроков. Но сегодня Лела не смогла сдержать собственных эмоций, услышав от Ольге сплетни, гуляющие по Симфонии, и убежала сбросить напряжение к клену фивиретов.

Ольге еще совсем недавно составляла ей компанию, но зная о скором визите Вилора, подруга поспешила распрощаться, буркнув, что у нее дела. Лела давно заметила, что хранительница избегает Вила, но та молчала и не выдавала тайны вражды с магистром. И Лелана все чаще задумывалась: а вражда ли это или Ольге просто нравится Вил. То, что магистр смотрит на девушку с плохо скрытым мужским интересом, Лела давно заметила, но молчала, опасаясь нарваться на очередной шквал язвительных реплик.

Вилор нашел свою подопечную и облокотился о скинувший листья клен, присыпанный снегом, на время блаженно прикрыл глаза, напитываясь энергией предков. Лелана, насупившись, продолжала сражаться с невидимым противником.