– Не-е-ет!!! – взвизгнула Диана.

Отец посмотрел на нее отрешенным взглядом.

– Так хотела Лекс, – проговорил он. – Она сама мне сказала.

– О боже! – Диана остановилась в нескольких футах от него. – Что ты наделал?! – Она посмотрела на пустой пакет в его руках, потом перевела взгляд на поверхность воды, чуть припорошенную слоем тончайшего пепла. – Что ты наделал, Тед!.. – повторила Диана и вдруг заплакала. Сделав несколько неверных шагов в сторону, она рухнула в шезлонг и зарыдала, закрыв руками лицо.

Я еще никогда не видела, чтобы моя тетка так плакала.

Отец посмотрел на меня, и его глаза приоткрылись чуть шире.

– Разве ты не понимаешь?.. – произнес он с каким-то странным нажимом. – Твоя сестра так хотела. Она сама мне велела! Она сказала – так ей будет легче вернуться. Вернуться, чтобы остаться насовсем.

Я смотрела, как серый пепел темнеет, намокая, и крупинка за крупинкой погружается в воду, растворяясь в ней.

– Смотри! – воскликнул Тед, показывая рукой куда-то на центр бассейна. Смотри же, вон она!

Я обернулась. Там, куда указывал отец, на поверхности воды появилось какое-то пятно. Оно было чуть светлее воды и имело форму сердца, каким его рисуют на праздничных «валентинках».

Я затаила дыхание.

По зеркально-гладкой поверхности бассейна пробежала легкая рябь.

Прищурившись, я шагнула вперед, опасно балансируя на самом краю. В ноздри мне ударил тяжелый железистый запах, похожий на запах крови.

На мгновение мне показалось, будто я действительно что-то вижу – светлое пятно в глубине.

Словно бледная рука тянулась к поверхности из бездонного мрака.

– Лекс?.. – произнесла я одними губами. – Лекси?..

Потом я моргнула, и видение пропало.

20 августа 1930 г.

Лейнсборо, Нью-Гэмпшир

К источнику мы ездили уже дважды.

Пока мы ежедневно даем Мэгги по нескольку капель воды, все идет просто прекрасно, но, как только вода заканчивается, ее здоровье резко ухудшается. К счастью, теперь у нас всегда есть запас, и наша девочка растет не по дням, а по часам. У нее отличный аппетит, крепкий сон и смышленая розовая мордашка. Уилл регулярно ее обследует, но никаких проблем, или, как он выражается, «патологий», у Маргарет нет. Ее сердечко в полном порядке, и легкие тоже. Каким образом вода помогает нашей девочке, Уилл объяснить не может, но не сомневается, что Мэгги жива только благодаря ей.

Оба раза мы ездили в Бранденбург летом. Погода стояла прекрасная, и помимо рюкзаков с пустыми бутылками и банками мы брали с собой сумку с продуктами для небольшого пикника на природе.

По дороге к источнику я твердила себе: «Я – миссис Монро, и мы с мужем и маленькой дочкой едем за город на прогулку. Мы расположимся на мягкой траве и устроим пикник. Я приготовила нам бутерброды с ветчиной и салатом и бутылку с холодным лимонадом, а на десерт у нас будет пирог с вареньем».

Источник как будто ждал нас. Ждал и не сомневался, что мы придем. Так, во всяком случае, мне казалось. Дорогу мы теперь находили без труда – не приходилось даже спрашивать, как проехать, куда свернуть. Покосившиеся каменные ограды, старые фермы, амбары, пастбища и неработающая лесопилка – все эти ориентиры и приметы были нам уже хорошо известны.

Возле отеля все оставалось как прежде. Правда, поднявшаяся трава почти скрыла дорожки, а розарий, за которым никто не следил, разросся и одичал. Колючие побеги свалились со шпалер и вились по самой земле, но зато все они были сплошь покрыты крупными цветами, наполнявшими воздух густым, сладким ароматом, от которого начинала кружиться голова.

«Что же вы встали? Подходите ближе!» – словно говорил нам сад, но я никак не могла решиться. Я слишком боялась того, что́ я могла увидеть в самой его середине – того, что до поры до времени затаилось в полусгнившей, покосившейся беседке.

В последний раз, когда мы приезжали к источнику, Уилл, увидев, что я залюбовалась садом, предложил мне выкопать несколько розовых кустов, чтобы посадить их у нас дома, но его предложение неожиданно меня испугало.

– Н-нет, лучше не надо… – ответила я и даже слегка попятилась. В этот момент я была совершенно уверена, что в беседке, скрытой ветвями роз, шевельнулась какая-то тень. Там определенно было что-то, и я повернулась к Уиллу. Я думала, что он тоже заметил это, но Уилл только покачал головой.

– Жаль, – проговорил он совершенно спокойно. – Такая красота пропадает зря!..

Потом мы стали наполнять водой привезенные емкости, и все время меня не покидало ощущение, будто из беседки за нами наблюдают. Потом что-то яркое промелькнуло на опушке леса.

– Смотри! – воскликнула я, показывая в ту сторону рукой.

И мы увидели…

Это был один из павлинов. С пронзительным криком он скрылся в листве.

* * *

Уилл уехал на несколько дней, оставив нас одних. Как он сказал, ему нужно было побывать в Саратоге по делам. Перед поездкой он целую неделю сидел по вечерам в своем кабинете, что-то подсчитывал и делал какие-то наброски или чертежи. Когда я спросила, чем он так занят, Уилл ответил, что у него появилась одна интересная идея, которую ему хотелось бы как следует обдумать.

Все это было очень таинственно, но я не стала настаивать.

Теперь, отправляясь играть в бридж, я брала с собой Маргарет. Все леди, члены нашего клуба, ласкали и баловали ее, брали по очереди на руки и восхищались ее цветущим видом. «Малышка просто прелесть! – говорили они. – И какая красивая! Настоящая маленькая фея!»

Я соглашалась. О своих ночных кошмарах я никому не говорила.

Даже Миртл.

* * *

На четвертый день Уилл вернулся из поездки и привез нам подарки: крошечный свитер из ангорской шерсти для Маргарет и крепкие кожаные башмаки для меня. Нам это пригодится в нашей будущей загородной жизни, сказал он. Настроение у него было превосходное – Уилл разрумянился и едва не подпрыгивал на месте от возбуждения.

– Знаешь, с кем я встречался в Саратоге? – спросил он. – С Бенсоном Хардингом!

– С тем самым?.. – переспросила я недоверчиво. При упоминании этого имени мое горло судорожно сжалось – я вспомнила бедняжку Элизу, вспомнила пожар, который уничтожил отель.

Уилл кивнул:

– Он почти разорился, бедняга. Похоже, после смерти жены он так и не оправился. Я сказал ему, что хотел бы купить земельный участок, где стоял отель, и спросил, сколько он за него хочет. И – представляешь?.. Бенсон предложил мне разыграть этот участок в карты. Если я выиграю, сказал он, я могу забирать участок вместе с источником. Но, если я проиграю, мне придется отступиться и навсегда забыть о своем намерении его приобрести. В общем, как распорядится удача, добавил он.