Первое метательное копье входит псине в спину и валит её на землю. Пока собаки только оборачивались, в них полетел уже второй дротик. Третий также угодил в голову и даже моментально убил обернувшуюся собаку, а четвертый пролетает мимо. Три оставшиеся собаки, одна не пострадавшая, а две остальные с торчащими из тела дротиками бросаются в мою сторону.

Быстро подхватываю копье и сам бросаюсь в бой.

Рывок!

Сближаюсь с врагами и первого же подбежавшего насаживаю на копье.

Выпад!

Вторая собака прыгает, чтобы тут же получить щитом по голове и упасть, а третья, самая целая обходит со спины и впивается зубами в ногу.

Укрепление!

Мощные челюсти лишь слегка царапают хитиновые поножи, а затем я отвешиваю твари мощного пинка.

Ошеломленные моими ударами твари были добиты раньше, чем смогли очухаться.

Эти псы слабые противники и для меня уже давно никакой сильной опасности не представляет, если они не целой толпой нападают.

Поворачиваю голову на вурдалака и смотрю на того. Он вжался в стену и трясется, смотря на меня своими полностью лишенными зрачков и радужек глазами, но страх я ощущаю очень хорошо.

Осквернение!

Подлечиваю ногу, на всякий случай.

- Твоя не убивать моя! Пощади! – завопил вурдалак, увидев проявление магии, и задрожал еще сильнее. – Господина не убивать!

- Значит, не показалось…. Ты разумнее других вурдалаков, - хмыкнул я.

- Моя держаться. Моя не впадать в безумие как другие. Потому моя бежать из стаи, - тихим голосом сказал тот. – Твоя не убивать моя.

- Не стану я тебя убивать, - махнул я рукой, доставая дротики из собак. Одно метательное копье сломалось, а их у меня с собой всего четыре было. Жалко. Нужно поскорее прокачать навыки получше, чтобы иметь больше приемов. Мне до развития Копья и Щита вроде немного осталось. – Если хочешь, можешь доедать, - пнул я псов.

- А?! – тот даже не сразу услышал, что я сказал и молча смотрел на меня. – Можна?

- Да, забирай.

Мне все равно за их убийство никто не платит.

Изо рта вурдалака тут же потекла слюна и тот с большим аппетитом накинулся на гнилое мясо трупопсов, начав их жрать с довольно быстрой скоростью. Безгубая пасть, что очень широко раскрывалась, имела куда более сильные челюсти, а потому даже кости не были для него проблемой. По крайней мере такие как у собак, мои бы он без труда не перегрыз.

Я же решил подождать, пока этот трупоед наестся. Мне бы сведения пригодились.

Когда все четыре собаки были съедены, уродец смотрел на меня со страхом, но уже спокойнее.

- Друга! – сказал он. – Моя благодарна за кушать! Моя считать твоя большой друга!

- Рад этому, - хмыкнул я. – У тебя есть имя?

- Моя звать Польсий… кажется… Моя старается не впадать в дикость и помнить. Тяжело помнить.

- Меня зовут Ор. Как же ты докатился до жизни такой, Польсий?

- Моя глупый, - опустил он голову. – Моя быть обычный зомби. Моя хотеть быть сильным. Моя хотеть снова стать живым. Мне сказать, что самые сильные тут вампиры, но стать ими может либо живой, либо сильный трупоед. Вот моя взять навык и есть тела… - голос Польсий дрогнул. – Однако моя быть слишком слабай и глупай. Еды вокруг не оказаться, победить моя никого не мог, и остаться без денег и еды… Я узнать, что тут можно найти что-то и пришел, а затем стать таким с эволюцией… Моя так бояться, что не связываться с другими вурдалаками и сидеть тихо-тихо…

Я так понял, что лишь благодаря своей трусости он сохранил еще рассудок и не одичал окончательно. Сильные эмоции не дали ему впасть в безумие, что его и спасло, и оно же стало его проклятьем, ведь в таком состоянии жизнь у бедолаги весьма паршивая.

- И много таких как ты? Тех, кто решил пойти по пути трупоеда и стали дикими?

- Много, - закивал Польсий. – Большинство… Если нету еды с запасом, голод начнет с ума сводить, а затем и бах, кирдык, сюды только.

Да, я данный путь никогда трогать не стану. У меня может шансов и побольше, так как я сражаться умею, но все равно превращаться во что-то такое не охота.

- Скажи мне, Польсий, ты знаешь, где находится логово трупоедов?

- Ну-у-у-у-у… - дрожа ответил он.

Этот вурдалак точно никогда бы не смог играть в карты, ведь одно упоминание «логова» сразу же заставило его всем телом показывать волнение и страх. Не то чтобы мне нужны были все, но чем больше зубов я принесу, тем лучше, а если что хоть буду знать, где это логово находится, чтобы потом денег зарабатывать.

- Покажи мне, где оно находится, - велел я.

Говорил я вежливо, но при этом навис над ним, четко этим говоря, что выбора у него и нет.

Однако тут же решил, что на чистом страхе лучше не давить и немного «подсластить» вынужденное сотрудничество.

- Все кого я убью, кроме зубов, будут твоей едой.

Вот этот аргумент немного притупил его панику и заставил задуматься. Его грустная история меня ни капли не тронула. Да, его жаль, но более чем уверен, что за все это время он успел натворить немало дел, да и, будучи обычным мертвяком, сам никакой жалости к другим он вряд ли испытывал.

Трусы бьют в спину пока их не видно, а этот тип очень большой трус.

- Харашо… моя показать… - закивал он. – Все для друга.

Ну да, «друга». Главное его из поля зрения не выпускать, спиной не поворачиваться и держать дротик поближе. Нет, я не боялся, что он уже так меня прямо предаст и нападет. По простой причине, что ему от меня по сути ничего и не нужно. У меня нет мяса на костях, которое он может съесть, мои деньги ему тоже вряд ли нужны, ведь сомнительно, что кто-то будет продавать такому как он, а потому именно атаковать меня он не станет, но убежать вполне может.

- Веди…

Резко в сторону.

Пропускаю мимо вурдалака, одновременно нанося копьем удар в шею. Лезвие оставляет прыгнувшей на меня твари страшную рану, буквально вырывая кусок шеи. Добить бы… Но на меня уже прыгает второй.

Блок! Укрепление! Нерушимость!

Он врезается в мой щит и не сумев сбить меня с ног замешкался, что и позволило мне вдарить ему со всей силы по голове. Падает на землю держась за ушибленную голову.

Тут же приседаю и надо мной пролетает еще один, но далеко этот улететь не смог.

Бросок!

Мое копье пробивает урода и насквозь.

Тут же выдергиваю оружие и нападаю на последнего оставшегося уродца, который как раз поднимается с земли. В бой вступить, ему было уже не суждено.