— Какого директора?! Немедленно выпустите меня отсюда! — завизжал Возняков.

— Не делай лицо лопатой, — брезгливо поморщился Стас. — Мы прекрасно знаем: музыку заказывал ты.

— Похоронный марш, — добавила Влада хриплым голосом. — Но если мы сегодня же не получим гонорар, этот марш будет звучать и по тебе.

— Вот товар. Где деньги? — спросил Стас. Подойдя к «трупу», Стас слегка пнул его ногой. — Ладно, что на него смотреть… Идем на кухню, поговорим.

Стас стволом пистолета качнул в сторону кухни. Возняков чуть ли не бегом бросился к двери. Видно, труп умершего насильственной смертью человека он видел впервые.

«В отличие от нас с Владой», — спокойно подумал Стас. И разозлился: если бы каждого заказчика убийства перед тем, как получить от него аванс, тыкали, словно паршивого кота, в лужу свежей человеческой крови, вполне возможно, половины убийств не случилось бы. Но только половины — ненависть людская способна выдержать любое зрелище. И не только выдержать, но еще и насладиться им.

— Вы что, пытали его? — спросил Возняков, едва за замыкавшей шествие Владой закрылась дверь. Видно, вспомнил, что труп был в наручниках.

— Он почему-то не хотел говорить, где спрятаны его деньги, — пожал плечами Стас. — Пришлось немного с ним поработать. Оказалось, он пытался утаить целых пятнадцать тысяч баксов.

— Вы всегда пытаете своих жертв перед тем, как убить? — содрогнулся Возняков.

Видно, для него убийство соперника было до сих пор действом абстрактным, вроде заказа билетов на поезд. Позвонил, заплатил, и через некоторое время тебе их принесли. А тут даже и приносить ничего не должны были. Просто жена — теперь уже вдова Самохвалова — позвонила бы по телефону, сообщила о гибели мужа, попросила бы помочь с похоронами… Возняков отдал бы все необходимые распоряжения, выделил максимально возможную материальную помощь, а сам укатил в срочную командировку. К очной ставке с трупом он явно не был готов. А ведь мог бы подойти, приложить руку к шее, проверить, не бьется ли под пальцами тоненькая синяя жилка… Стас собирался, повернись ситуация таким боком, ударить Вознякова рукояткой пистолета по голове и начать пускать пену изо рта — дескать, сейчас сорвусь, а тогда я за себя не отвечаю, — но к «трупу» его не подпустить. К счастью, не пришлось.

— Нет, — беззаботно ответил Стас. — Обычно останавливаем парой выстрелов, контрольный в голову — и делаем ноги. Но с Самохваловым пришлось малость повозиться — мы знали, что у него есть деньги. Вы, я уверен, тоже не бедны. Где наш гонорар?! — резко изменил он тон и приставил пистолет ко лбу Вознякова. Влада, зайдя сбоку, тоже нацелила на него свой ствол.

— Я… Мне… — залепетал Возняков.

Стас изо всей силы ткнул ему стволом в солнечное сплетение.

Возняков согнулся.

— Я-е-е… Е… Я… Щас… Только не бейте… У меня… печень…

— У всех печень. Где деньги?! — заорал Стас, приподнимая стволом подбородок Вознякова. Тот задрал голову и стал похож на человека, смотрящего на звезды. Хотя эта свинья явно никогда не восторгалась картиной звездного неба над своей головой.

— Аванс я отдал Кучеру, еще три недели назад, — раскололся наконец Возняков. — Остальные, как и договаривались, по окончании работы.

— Где тусуется Кучер? — быстро спросил Стас и сильнее надавил стволом на подбородок Вознякова.

— Я не знаю…

Стас снова ткнул стволом Вознякову под ребра.

— Хры… Уах… — согнулся Возняков. — Я скажу… Только не бейте…

— Я еще не начинал, — зловеще предупредил Стас. — Сейчас мы наденем на тебя наручники, и вот тогда…

— У Кучера бар… На Шаболовке… Там он обычно и ошивается. Только не говорите ему, что это я сказал…

— Ты сам ему скажешь. Нет у тебя другого выхода. И у меня — тоже нет.

Возняков медленно выпрямлялся, держась рукой за правый бок. Возможно, у него и в самом деле была больная печень. Или он притворяется, усыпляя бдительность похитителей? Нужно будет сказать Владе, чтобы не спускала с него ни глаз, ни пистолета.

— Антон, подержи-ка его на мушке… Руки за голову! Лицом к стене!

Возняков безропотно исполнил приказание.

Стас тщательно обыскал карманы его пиджака, брюк, похлопал ладонями по бедрам и голеням. Но больше оружия у Вознякова не было. Стас вернул ему бумажник, зажигалку и прочую мелочь, выуженную из карманов.

— Едем к Кучеру. Без тебя он не расколется. Скажешь потом, что мы тебя вынудили под угрозой смерти. Это, собственно говоря, полностью соответствует. А я при прощании Кучеру скажу так: «Обидишь чем-нибудь Вознякова — пристрелю как собаку». И я действительно возьму тебя под защиту, хоть ты дерьмо и после очной ставки и тебя, и Кучера стоило бы пристрелить. Но я этого не сделаю. Поехали!

Возняков, которому так и не приказали снять пальто, вспотел. Две струйки уже стекли по его щекам, капельки собрались на верхней губе и на лбу.

— Мне бы умыться… — робко попросил он.

— У вас есть платок, правда, не очень свежий. Оботритесь и едем, времени нет, — заупрямился Стас. Неизвестно еще, что он может выкинуть в ванной. Мужик здоровый все-таки, хоть и с больной печенью.

Возняков обтерся, скомкал платок, сунул его в карман пальто. Вид у заместителя директора был довольно жалкий.

— Минутку… Я записку Калыму напишу. Пусть с бригадой подъезжает к этому бару на Шаболовке. Как он, кстати, называется? Адрес?

— Впрочем, лучше я Калыму позвоню, — изменил решение Стас после того, как Возняков назвал адрес.

Когда они проходили в прихожую, Возняков старался не смотреть в сторону комнаты, в которой лежал «труп». Стас, напротив, зашел в комнату, не забыв закрыть за собой дверь, наклонился над Самохваловым — тот замер, словно букашка, которой угрожает опасность, — и развязал ему ноги.

— Через два-три часа я вас освобожу окончательно, — шепнул Стас. Он очень надеялся, что так и произойдет, что не только Самохвалов, но и они с Владой вернут себе наконец долгожданную возможность жить, как живут все нормальные люди, и НЕ убивать.

Бар оказался небольшим. Справа — шесть четырехместных столиков в два ряда, слева — полочка вдоль стены с полудюжиной высоких табуретов, прямо — стойка. Из-за стойки выглядывала голова черноволосого, в мелкие кудри, бармена и светловолосая, с аккуратной прической, официантки. Вторая девушка, брюнетка со стрижкой «каре», убирала посуду со стола. Заняты были только два столика, судя по всему — случайными посетителями.

«А ведь здесь в это время могла проходить какая-нибудь сходка авторитетов. Или бригадиры могли оттягиваться. И что бы мы тогда делали? — подумала Влада. — Все-таки Стас авантюрист, хоть и пытается предусмотреть все варианты и не забыть ни одну мелочь. Но пока нам везет… Пока».