рука моя отсохнет, если я забуду тебя, Иерусалим!» Мы были для него не просто «Тулоном»[65] — наши национальные мечты стали его мечтами. А библейский герой Гидеон являлся для него образцом. Войска, которые были им созданы, он хотел назвать «Силы Гидеона». Но на Земле Израильской — не удалось, видимо, нашло английское начальство, что очень уж по-еврейски звучит. В христианской же Эфиопии — вышло. В Юго-Восточной Азии никто этого не понял бы — тут крылатый мифический лев Чинди оказался больше на месте.

В Британии говорили о Вингейте разное. Вначале восхищались. В официальную английскую военную историю он вошел как «Вингейт Бирманский». В неофициальную — как «Лоуренс Иудейский». Потом фельдмаршал Слим, прославленный воин и писатель, опубликовал мемуары, где о Вингейте говорилось критически. И с подачи Слима — поехало… Дорого (в смысле жертв) обходились «чиндитские» операции. И мало японцам вреда приносили, и т. д., и т. п. Слима понять можно — он ведь попался тогда на удочку Мутагути и в решающий час остался без резервов. А выручил его всего лишь бригадный генерал (последний чин Вингейта). Опять же, соперник по славе в той самой Бирме. Так что чем меньше будут Вингейта хвалить, тем больше на долю Слима останется восхищения. Но японцы упорно связывали свое поражение в Индии и Бирме в начале 1944 года именно с Вингейтом. Впрочем, трудно найти столько расхождений в оценке людей и событий, как в литературе об этой войне.

Последнее лирическое отступление

Идея Вингейта использовать гуркхов в джунглях Юго-Восточной Азии оказалась очень плодотворной. У них возникла соответствующая традиция. Ветераны чиндитских войск обучали молодых. Пригодился этот опыт и после Второй мировой войны.

О грандиозных победах коммунистов в северном Индокитае (Вьетнам, Лаос, Камбоджа) над французами и американцами русскоязычному читателю хорошо известно.

Гораздо меньше известно ему об успехах Запада в Малае, где с конца 40-ых и до конца 50-ых годов британцы сражались с коммунистическими партизанами (в большинстве китайцами) и победили их. Там воевали и бывшие чиндиты Вингейта. Интересно, что коммунистами руководил Чин Пен, во время Второй мировой войны служивший в британской армии. Король Георг VI лично наградил его «Орденом британской империи».

А в начале 60-ых годов партизанская борьба разгорелась на северном Борнео (Калимантане). Эти земли пытался захватить Сукарно, возглавлявший прокоммунистическую тогда Индонезию. Но получил отпор от тех же британцев.

Размах боев в этом регионе (в Малае и на севере Борнео) был всё-таки меньше, чем во Вьетнаме. А результат оказался прямо обратный. Так что в СССР много о тех событиях не говорили.

Причины победы Запада в данных конфликтах называют разные. В том числе и экзотические, вроде традиционных связей англичан с «охотниками за головами». (Дикие племена в джунглях Борнео. Их уменье «читать джунгли» англичане использовали и в Малае). Но в одном все согласны: важную, а, возможно решающую, роль в этих войнах сыграли гуркхи, не боявшиеся ни партизан, ни левой прессы, а теперь, благодаря урокам Вингейта, и джунглей.

А у нас Вингейта вспоминают только хорошо. Ибо был он настоящим Другом Земли Израильской. Его именем названы у нас институт физкультуры, улицы. И еще родились у нас о нем красивые легенды. О том, например, как в 1948 году Лорна сбрасывала с самолета его знаменитую Библию в осажденный арабами кибуц, для подъема духа. И я буду рад, если несколько «русских» узнают о нем из этого рассказа.

Приложения

Приложение 1

Почти библейское чудо

Эта одна из самых невероятных сионистских историй. Случилось так, что Советская власть, пусть временно, поддержала сионистское начинание — театр на иврите (древнееврейском). Его назвали «Габима» (на иврите «сцена»), «библейская студия», как называл ее Станиславский. Любителей истории театра я сразу отсылаю к книге Владислава Иванова «Русские сезоны театра „Габима“». Изд-во «Артист, режиссер, театр», Москва, 1999 год. Я же кратко остановлюсь на сионистской стороне дела.

Началось с того, что в 1909 году молодой учитель древнееврейского языка из Белостока, Нахум Цемах, решил создать театр на этом языке. (Театр на идиш, на «жаргоне», как говорили сионисты, тогда уже существовал. Речь сейчас не о нем.) Цемах был человеком плебейского происхождения. Говоря в дальнейшем с большевиками, подчеркивал, что его отец «был простым рабочим-кожевником, зарабатывал 5 рублей в неделю». Характер у Цемаха был трудный. Но нельзя отказать ему в таланте и преданности идее. Он заразил своим энтузиазмом нужных людей и создал труппу. При том, что некоторым пришлось учить древнееврейский язык (иврит) почти с нуля. И он привлек знаменитую в дальнейшем Хану Ровину. Сперва не как артистку, а в качестве преподавательницы иврита. Но скоро она стала играть. И прославилась.

А вот у сионистов, пропагандировавших иврит (древнееврейский), как язык национального возрождения на древней Родине, Цемах, для начала, потерпел полное фиаско — привез в 1913 году в Вену, на XI сионистский конгресс (а не на II, как ошибочно сказано у Иванова) спектакль на иврите. И не произвел на конгресс никакого впечатления. При том, что отзывы прессы были доброжелательны. А на конгрессе, среди прочего, обсуждались и вопросы культурной работы. В общем первый блин вышел комом. Но, в дальнейшем, помощь от сионистов пришла. «Габиму» взял под крыло Гилель Златопольский. Сахарозаводчик и видный российский сионист, что было тогда редкостью среди богатых евреев. Златопольский, в частности, финансировал выпуск книг и периодики на иврите. В общем, поддержка «Габимы» лежала в русле его деятельности. До сих пор, во всей этой истории, никакого чуда нет (если не считать чудом саму идею театра на языке Библии). Чудеса начались в 1917 году. Сначала произошла февральская революция. Пришла свобода. «Габима», существовавшая при царской власти полулегально, теперь могла не скрываться. Начался период ее фантастического взлета. Благодаря Златопольскому, габимовцы, еще до революции, зацепились в Москве. И к 1917 году они уже поняли, поглядев игру московских театров, что всего лишь дилетанты. Что им еще надо «учиться, учиться и еще раз учиться» театральному делу. Теперь это было можно, и Цемах обратился к Станиславскому. Сионистская легенда говорит, что первая их встреча состоялась в Судный День (Йом Кипур). По еврейской религии в этот день Бог решает судьбы мира и отдельных людей на ближайший год. В общем-то, религиозный еврей о делах в этот день не говорит, а молится и постится. Но Цемах пошел на встречу, решив, что и для судьбы «Габимы» наступил Судный День. И