Барстоу. – Он был оживлен, когда говорил, взволнованный своим блестящим поиском. – Я проверил записи с камер видеонаблюдения, и увидел, что Грейс использовала компьютер. Тогда я полазил в компьютере по истории поиска, и вуаля, пожалуйста, – наткнулся на запись – способы проникнуть в Канаду.

– О, – отозвалась она. Марк был прав. Фитц очень хорош.

Она посмотрела на стол, заметив на нем царапину в форме буквы S. Ей было интересно, что оставило этот след, а еще она раздумывала о том, как разочаровалась бы Грейс, обнаружив свою ошибку.

– Почему ты пришел один? – спросила она наконец.

– Я не был уверен в своей правоте, и О’Тул, он мой босс… И он… Ну, он…

– Придурок, – закончила за него Хэдли. – Марк говорил мне.

– В яблочко. И я не хотел потерять повышение в случае ошибки.

Она снова кивнула.

– И, как оказалось, я был прав только наполовину. – Хэдли ничего не ответила.

– Дети с Херрик?

Она провела пальцем по царапине, потирая ее так, как будто могла стереть.

– В этом нет вины Грейс, – заявила она. – Я расскажу тебе, что произошло, но хочу начать с того, что я готова сотрудничать, но не в том, чтобы очернять Грейс. Потому что она ни в чем не виновата. В ту ночь Грейс была в офисе только для того, чтобы проверить, привезли ли униформу.

Официантка поставила перед ними кофе и супы.

– Она поймала меня на поисках сейфа…

– Стоп, – скомандовал Фитц. – Ешь.

Хэдли посмотрела на дымящуюся миску с кукурузной похлебкой и отвела взгляд.

– Но я должна рассказать тебе, что произошло.

– Ешь, – снова повторил Фитц. – Пожалуйста. Ты так плохо выглядишь… Я имею в виду, ты прекрасно выглядишь… Ты красивая женщина… Ну то есть… Черт. Пожалуйста, миссис Торелли, просто съешьте суп.

Он покраснел, на его юном лице отчетливо проступило смущение, и Хэдли подумала, что Марк был прав, любя и беспокоясь об этом ребенке. Таким человеком мог бы стать Скиппер, если бы плацента, окружавшая его, не отделилась раньше времени.

Она съела немного супа и, несмотря на ситуацию, прикрыла глаза от удовольствия, когда суп растаял на ее языке и его тепло распространилось по телу. Пока она не закончила есть, за столом повисла тишина. Потом Хэдли отодвинула миску и посмотрела на Фитца.

– Лучше? – поинтересовался он.

– Да. Спасибо. – Затем, глубоко вздохнув, она начала снова, плетя невероятную историю, в которой она держала Грейс под прицелом и приказывала ей сотрудничать, а затем держала в заложниках Майлза, чтобы заставить Грейс отвезти их в больницу и в Барстоу.

– Миссис Торелли, – прервал ее Фитц.

Она посмотрела на него.

– У нас же есть видео. Из офиса, в больницы и торгового центра.

– О, – пробормотала она, заливаясь румянцем. Затем, почти в отчаянии, она выпалила:

– Но ты должен мне поверить: Грейс не имеет к этому никакого отношения.

– Хорошо. Ну, тогда как насчет того, чтобы начать сначала и на этот раз сказать мне правду.

Хэдли посмотрела на салфетку, которую он мял пальцами, и покачала головой.

– Потому что тогда Грейс отправится в эти ваши жуткие казематы.

– В тюрьму, – поправил ее Фитц, и Хэдли вздрогнула.

– Извини, – сказал он, протягивая салфетку, чтобы она могла вытереть слезы. – Я не пытаюсь тебя расстроить.

Она покачала головой, больше не желая признаваться, боясь, что все, что она скажет, может быть использовано против Грейс.

– Начни с денег, – попросил ее Фитц. – Ты знала, что они грязные?

Хэдли покачала головой.

– Я просто хотела уйти от него. Я понятия не имела, что Фрэнк так много припрятал.

– И где они сейчас? – спросил Фитц, и Хэдли почувствовала, как у нее стынет кровь, задаваясь вопросом, не это ли причина, по которой он был здесь. Но когда она подняла глаза, все, что она увидела на его лице, – это искреннее беспокойство.

– Они у Грейс.

– Разумно, – ответил он и откинулся назад, обдумывая эту новую информацию. Его глаза бегали туда-сюда, пока он раскручивал эту идею.

– Подмена машины произошла где-то в Маккуке, вероятно, в элеваторах. Потом вы с Херрик расстались. Она забрала деньги и детей, а ты помчалась к границе… – Его глаза расширились. – Потому что у Херрик был другой путь на свободу! – Его лицо засветилось. – Она сбежала! И дети были частью ее прикрытия: «она плюс трое детей» вместо «она плюс младенец». Казалось, он был в восторге от этой идеи, и она поняла, что он болел за них. – Великолепно. Поистине выдающийся ум. – Его улыбка стала еще шире, он улыбался так, как будто он был влюблен в знаменитость, и Хэдли стало любопытно, так ли выглядели все поклонники преступниц.

– В этом нет ее вины, – повторила она.

– Возможно, – согласился он, – но ей будет нелегко убедить в этом присяжных. В конце концов, она стреляла в федерального агента.

– Она стреляла не в него, – объяснила Хэдли. – Она таким образом предупредила его, чтобы он не подбирал пистолет, который я уронила.

Фитц нахмурился, и Хэдли поняла, что только что сделала то, чего клялась не делать – бросила тень на Грейс. Она опустила глаза, продолжая рвать салфетку.

– Хорошо, что она сбежала, – сказал Фитц. – Надеюсь далеко… далеко-далеко, например, в страну без экстрадиции. Туда ведь, да?

Хэдли ничего не ответила, хотя это и был их план. Как только Грейс доберется до Лондона, она решит, куда двигаться дальше. Она подумывала о Дубае или о стране рядом с Южной Африкой. Как только она доберется туда, то сообщит Мелиссе, а Мелисса передаст информацию Хэдли.

– С ее прошлым, – продолжил Фитц, – ее ждут неприятности, если ее поймают.

Хэдли кивнула.

– В твоем же случае все иначе, – продолжил он. – Тебе есть что терять, а рисков меньше.

Она склонила голову.

– У тебя нет приводов, – объяснил он. – Если ты скажешь, что понятия не имела о том, что Марк был агентом, когда направляла на него пистолет, обвинения против тебя не будут такими уж серьезными.

Она ничего не ответила. Она прекрасно знала, что Марк был агентом, и Фитц об этом тоже знал.

– Иногда все дело в том, как изложить факты, – заметил он, это прозвучало так похоже на Грейс, когда она пыталась убедить Хэдли, что им нужно сдаться.

– Почему ты помогаешь нам? – спросила она.

Его лицо покраснело, он выглядел неловко.

– Я просто не хочу, чтобы у тебя было больше проблем, чем может быть.

– Но почему?

Он посмотрел на стол, потом снова на нее.

– По иронии судьбы, по той же причине, по которой Марк всегда брался за мое дело. – Он грустно улыбнулся, и Хэдли поняла, как много значил для него