— Теперь уже недалеко, — уговаривала она его и тянула за руку от чрезвычайно привлекательного и гладкого ствола упавшего бука. — Еще чуть-чуть пройдем и тогда…

— Я больше не могу! — стонал Рэндальф и тяжело плюхался на пень, стряхивая пот со лба и хватая ртом воздух. — Я… должен… передохнуть…

— Отлично, толстячок! — язвительно замечала Вероника. — .Ты, кажется, перекрываешь собственный рекорд! Еще и минуты не прошло, как ты встал с предыдущего пенька.

— Нет… это… сущее… вранье! — задыхаясь, возражал Рэндальф. — Мы тащимся по лесу бесконечно долго… правда, Бренда?

— Ну, я бы так не сказала, — улыбалась Бренда и ласково спрашивала: — А ты не мог бы попытаться все же не отдыхать так часто, Рудольф?

— Идем, Рэндальф, идем! — старался подбодрить волшебника Джо. — Ты должен преодолеть этот путь! Ты сможешь!

— Тебе хорошо говорить! — сварливым тоном возражал Рэндальф, собираясь с силами. — У тебя не такие нежные ноги, как у меня. Я же не привык ходить пешком! Знаешь, мозоль на мизинце меня просто убивает — так больно!..

— Ну, еще какие ты придумаешь увертки? — грозно спросила Вероника.

— Заткнись, Вероника, — устало велел ей Рэндальф.

— Вот еще! Сам заткнись! — Вероника была возмущена. — Ты кого пытаешься обмануть на этот раз, а?

— Нет, так мы никогда до этой поляны не доберемся! — рассердился Джо и решительно повернулся к людоеду. — Ты можешь его нести, Норберт?

Норберт кивнул, по-прежнему плотно прижимая ружи к губам.

— Ни за что больше не сяду к Норберту на плечо! — капризно заявил Рэндальф. — Ни за что! Здесь слишком много веток!

Джо тяжко вздохнул.

— А может быть, он мог бы нести тебя на закорках? — предложил он.

— Вот здорово будет выглядеть! — фыркнула Вероника.

— Ну, если ты настаиваешь… — И Рэндальф взобрался на пень, а оттуда перебрался к Норберту на закорки и крепко обхватил людоеда за шею. Норберт встал, шагнул, и тут же послышался отчаянный крик: — Ой! Норберт! Я сползаю!

Норберт тут же подхватил толстенького волшебника под попку, подсадил повыше и подцепил руками под коленки.

— Вот так уже лучше, — сказал Рэндальф.

— Блин, сплин и пеликан, морж, корж и великан, — забормотал Норберт, яростно краснея. — П-п…прости, господин мой, но я… стараюсь… изо всех сил!

— Старайся, старайся, — буркнула Вероника.

— …Каша, пудинг, пирожок! Мажор, минор, отдай должок! Доктор Блинч, Эльфийский Лес…

— ДОВОЛЬНО, Норберт! — вскричал Рэндальф и своими руками зажал рот болтливому людоеду. — И не пускай, пожалуйста, слюни!

— Ну что ж, если вы наконец готовы, то пора и в путь! — сурово заметила Бренда. — В какую сторону нам идти, Руперт?

— Все за мной! — уверенно скомандовал Рэндальф. — Я этот лес знаю как свои пять пальцев. Нужно все время забирать вправо… Правее, Норберт! — вскричал он, поскольку людоед уже рванул влево. — Вот так. И, пожалуйста, постарайся придерживаться этого направления. И не бездельничать мне там, в задних рядах!

Джо следовал за Норбертом буквально по пятам, по-прежнему держа Генри на поводке; пес послушно бежал с ним рядом, а Вероника сидела у него на плече. Сниффи бесшумно ступал мягкими лапами у него за спиной. Бренда, обнажив меч и очень внимательно глядя по сторонам, замыкала шествие.

Шли они долго. Все шли, шли и шли… Солнце миновало зенит и потихоньку сползло к западу, а тропа все не кончалась, и никакой поляны впереди видно не было. Порой Норберт — он испытывал огромные мучения, сдерживая себя и стараясь не болтать чепухи, что вынуждало Рэндальфа снова зажимать ему рот, — все-таки начинал бормотать нечто несусветное, однако большую часть пути они проделали в полном молчании, пока…

— Тут что-то не так, — сказал вдруг Джо.

— Да, безусловно! — подхватил Рэндальф. — И мне следовало бы находиться сейчас в своем плавучем домике, на диване, задрав кверху ноги и прихлебывая чудесный плевый чай, а не ломиться сквозь чащу леса на спине весьма неуклюжего людоеда, который никак не может перестать нести всякую чушь!

Джо покачал головой.

— Дело совсем не в этом, — промолвил он задумчиво.

— А что, собственно, не так, Джо? — встревоженно спросила Бренда, озиралась вокруг. — Ты что-нибудь видел? Чудовище? Дракона? Или, может быть…. эльфа?

Джо покачал головой и показал пальцем на пень, стоявший в нескольких метрах от них. Исключительно приятного вида гладкий буковый пень, на котором так и тянуло посидеть… Джо сразу же узнал его.

— Мы все это время ходили по кругу! — воскликнул он. — Ах, Рэндальф! Мы ведь заблудились! А ты и не заметил!

Вероника фыркнула:

— Нашли кому довериться! «Я этот лес знаю как свои пять пальцев!» — так, кажется, он говорил?

— Я не виноват… — сердито пролепетал Рэндальф, — Это все Норберт!

— М-м хм-м-м-м м-м-м! — презрительно промычал Норберт из-под рук Рэндальфа, плотно затыкавших ему рот.

— Он никогда не умел отличать «право» от «лево», — прибавил Рэндальф.

Норберт тут же разжал руки, и Рэндальф шлепнулся на землю.

— Теннисные мячи! Стиральные машины! Тосты с сыром! — выкрикивал Норберт тоном заправского зазывалы на ярмарке. Лицо его исказилось от растерянности и отчаяния. Он вдруг резко повернулся и потопал куда-то в чащу леса.

— Норберт, куда ты? — крикнул ему вслед Рэндальф. — Норберт, сейчас же вернись! Ты не можешь просто так бросить меня здесь!

— А только что смог! — заметила Вероника.

Рэндальф вздохнул и уселся на буковый пень.

— Но если ты действительно не знаешь, где Хихикающая Поляна, — сказал погрустневший Джо, — как же мы туда попадем?

— Ты слышала, Эйлин? — послышался грубый голос старого вяза. — Они НЕ ЗНАЮТ, как попасть на Хихикающую Поляну!

— Я слышала, Стэн. И мне было очень интересно, почему они идут таким кружным путем! — откликнулась его соседка. — Я думала, толстяк знает, куда ведет остальных.

— Я тоже, — сказала плакучая ива. — И мне совсем не хотелось вмешиваться. Но, по-моему, поляна совсем недалеко, прямо впереди.

— Так они же сперва и хотели пойти тем путем, верно? — спросил Стэн.

— Точно, — подтвердила Эйлин. — Чуть влево от Дилайлы, священного куста, но старательно остерегаясь ее колючек, и потом вниз, вон к тем сикоморам…

Джо просиял.

— Спасибо вам большое! — поблагодарил он деревья.

Деревья зашелестели листвиы

— Какой милый юноша! — воскликнула серебристая береза. — И такой вежливый!