— Джимс, — крикнула она и замахала руками, чтобы привлечь его внимание. — Приведи мистера Магуайра.

Мальчик остановился, повернулся к конюшне, затем — снова к Лиззи.

— Я не знаю, где он, мэм, — прокричал он в ответ.

— Тогда найди его, — велела она, не понижая голоса.

Лиззи вернулась в библиотеку через французские двери и отыскала резьбу на противоположной панели. Когда панель открылась, Лиззи увидела, что проход за книжными полками был больше и шире и вел к лестнице и угловому шкафу в ее спальне и еще имел узкие ступеньки, уходящие вниз. Отправиться туда она, разумеется, не могла. Во всяком случае, одна.

Роксхем все еще стоял где был, в неподвижности, как статуя, и таращил на нее глаза.

— Мистер Роксхем, не окажете любезность привести сюда управляющего мистера Таппера? Вы знаете дом. Он, вероятно, на кухне. Скажите ему. Он будет знать, что делать.

Роксхем выглядел почему-то нерешительным.

— Мистер Роксхем, я прошу, чтобы вы привели ко мне мистера Таппера. Мне нужно дождаться здесь мистера Магуайра.

— Что здесь происходит, Джереми?

К ним присоединилась неожиданно рано вставшая с постели леди Мэри Роксхем.

Прелестно. Ожидать ничего хорошего не приходилось. Если так пойдет и дальше, Лиззи придется водить экскурсий по подземным коридорам Гласс-Коттеджа, кишащим, как римские катакомбы, потрясенными пилигримами. Но все ее гости находились под подозрением.

И идея эта была не самой лучшей.

— Она нашла коридор.

Леди Роксхем проскользнула мимо сына, чтобы взглянуть поближе.

— Как?

— С помощью резных панелей на стенах.

Леди Роксхем приблизилась к Лиззи и заглянула в пыльный сумрак. Выражение ее птичьего лица не имело ничего общего праздным любопытством.

— Поразительно, правда?

Лиззи переместилась В сторону дверей, ведущих на лужайку.

— Кто еще знает? — спросила леди Роксхем сына, проигнорировав Лиззи.

— Никто. Пока.

— Принеси свет. Подсвечник на столе. Зажги его от фитиля на каминной полке. Да поторопись.

— Леди Роксхем, я понимаю ваше возбуждение, правда, и разделяю его. Но не стоит суетиться.

Еще миг, и она будет за дверью, на лужайке, где сможет позвать на помощь.

— Молчать, — рявкнула леди Роксхем через плечо. — Давай мне. Быстро. — Она взяла свечи из рук сына. — Теперь веди ее сюда.

Не успела Лиззи сказать леди Роксхем, чтобы сама заткнулась и проваливала отсюда ко всем чертям — благо стояла у порога ада, — как Роксхем грубо схватил ее и затолкал в проход. Он оказался проворнее, чем она думала. Видно, недооценила его. Она недооценила их обоих. Леди Роксхем последовала за ними и закрыла дверь.

Сердце Лиззи гулко застучало. Боже, здесь было как в дартмутском каземате. Только хуже. Коридор был уже, она могла дотянуться до стен с обеих сторон. Воздух был влажный и застойный. Единственным источником света служили свечи в руках леди Роксхем.

— Вот возьми.

Леди Роксхем передала большой подсвечник сыну. Высокому, похожему на Джейми, Роксхему. Он продолжал цепко и больно держать ее за руки.

— Отведи ее вниз. Да пошевеливайся.

Роксхем повиновался и потащил Лиззи за собой к лестнице, в то время как Мэри Роксхем толкнула ее сзади в спину. Позволив по глупости, чтобы ее сюда затолкали, Лиззи решила, что это место не хуже других для оказания сопротивления. Терпеть грубое поведение леди Роксхем она не собиралась. Еще чего! С трудом верилось, что это сестра жены приходского священника.

— Не толкайте меня, — прошипела Лиззи и, хотя Роксхем все еще держал ее за руки, лягнула даму изо всех сил ногой в живот.

Леди Роксхем отлетела к стене.

— Не трогай мою мать.

Роксхем в ответ больно пнул Лиззи, и она ударилась плечом о стену. Лиззи в отместку яростно ткнула его локтем под ребра и услышала, как он споткнулся на ступеньках.

В сжатом пространстве стен их потасовка выглядела как драка огромных крыс из-за крошки сыра. Так они вмиг всполошат весь дом. Почему бы и нет? Лиззи издала душераздирающий крик.

— Заткнись, — тявкнула из-за спины леди Роксхем.

Следом раздался отчетливый металлический звук взводимого курка.

Это леди Роксхем вынула пистолет. В тусклом колеблющемся свете его ствол подмигнул Лиззи смертоносной ухмылкой.

— Вниз. Живо.

Они начали спускаться. Лиззи для устойчивости расставила руки в стороны и шла, касаясь стен.

Это был очень длинный спуск вниз. Она насчитала шестьдесят две ступени. Первые двадцать восемь, из дерева, вели их строго вниз, под музыкальную комнату, как она прикинула. Затем стены коридора сменились на каменные, и они продолжили путь по ступеням из камня, которые уходили вправо и вниз. Затем по другому узкому коридору, прорубленному в скале, они перешли на более короткую винтовую лестницу, закручивающуюся влево. Она привела их к толстой дубовой двери с металлическими заклепками.

— Впереди дверь, — крикнул Роксхем через плечо. — Но нет ручки.

— Она сломана, — констатировала леди Роксхем.

— Сломана? — отозвался эхом ее сын. — Тогда как мы пойдем дальше?

— Мы не пойдем.

— Тогда зачем мы сюда пришли, если не можем выйти?

— Мы можем вернуться тем же путем, каким сюда пришли. Но сначала ты должен ее убить.

Тем временем мозг Лиззи тщательно прорабатывал информацию. Леди Мэри хорошо знала расположение коридоров, в то время как ее сын не знал. Значит, не был здесь раньше. Но убийственный приказ мгновенно вернул внимание Лиззи к леди Роксхем.

— Убить ее?

Роксхем с неподдельным ужасом взглянул на стоявшую между ними Лиззи. Вряд ли, усомнилась Лиззи, он известил мать о своих последних матримониальных планах, имеющих целью поправить финансовое положение.

— Я не хочу ее убивать.

— Но ты же не думаешь, что это сделаю я? Последнего убил ты.

— Случайно, черт подери. Он ударился головой о каменный пол.

— Да, не успев сказать, что сделал, чтобы вывести из строя механизм. Отличная работа.

Лицо Роксхема приняло страдальческое выражение. Очевидно, он искал обходной путь. Закончив объяснения, мать протянула ему пистолет и, забрав большой подсвечник, зажгла свечу, потухшую, когда Лиззи ее толкнула, затем отдала свечу сыну.

— Застрели ее. Здесь никто не услышит. А тело мы вынесем, когда приведем сюда Пайка и остальных, чтобы открыть дверь.

— А вы не боитесь, что меня будут искать?

Леди Роксхем облила ее неистовством своего ледяного взгляда.