Его глаза стали совершенно пустыми.

У Кейт лопнуло терпение, и она выложила все, что думала:

— Джед, меня тревожит то, что ты держишь все внутри себя. Погиб твой лучший друг. Тебе необходимо оплакать эту потерю. Если ты по-прежнему будешь запрещать себе что-то чувствовать, хуже станет только тебе!

Он не ответил и даже не пошевелился.

— Со мной однажды случилось нечто очень плохое, — шепотом призналась Кейт, молясь о том, чтобы он по крайней мере сохранил способность слушать. Потому что повторить этот рассказ будет свыше ее сил. — И я молчала об этом почти десять лет. И все это время, каждый день на протяжении всех десяти лет, я позволяла этому разъедать меня изнутри.

— Восьмой класс, — вымолвил Джед. Слава Богу, он слушал! — Господи, только не говори мне, что тебя изнасиловали!

— Этого не было, — покачала головой Кейт. — Но на меня… напали. Наверное, это можно назвать и так. Это была скорее эмоциональная, чем физическая атака, но я была совсем девчонка, и… — Она опустила взгляд на свои судорожно стиснутые руки. — Это случилось на вечеринке. Моей подруге Нэнси исполнилось тринадцать лет. Пришел ее старший брат, Дуг, и его друзья, и они предложили нам покататься на новой машине Бена д'Адарио. Мы сели в машину, все смеялись и кокетничали напропалую. Ведь это были парни из старших классов, и они обратили на нас внимание! Я не сразу поняла, что в машине почему-то не осталось других девчонок. Мы были на заднем сиденье — я посередине, и двое ребят по бокам, — а Бен вывел машину на улицу. Поначалу я просто хихикала и кричала: «Ну хватит, ребята!» Мне казалось, что мы прокатимся вокруг квартала и вернемся. Но они и не думали возвращаться. Кто-то предложил мне пива, но я отказалась. И тогда они стали меня пугать — всякими намеками и грубостями. Они болтали о сексе и о моем теле. Титьки! Они постоянно про них твердили. Черт побери, как же я ненавижу это слово! Меня до сих пор от него коробит.

Кейт поднялась, не в силах усидеть спокойно, не в силах продолжать рассказ под напряженным взглядом Джеда.

— Дуг пролил на меня свое пиво. Он вытирал пиво и тискал меня, и я поняла, что он сделал это нарочно. Остальные так надрывались от хохота, будто не видели в жизни ничего смешнее. Тот парень, что сидел с другой стороны, — не знаю, как его звали, — заявил, что я могу простыть в мокрой одежде, и стал срывать с меня кофту. Он казался себе очень остроумным, а я не могла их, остановить. Они лапали меня повсюду. Даже между ног. Конечно, я пыталась вырваться и кричала, но они были намного сильнее и только распалялись еще больше. Они натянули мне на голову кофту, чтобы я ничего не видела, и расстегнули лифчик, а я старалась вырваться и заслониться от них, и все, что я слышала, — их хохот, и… — Кейт зажмурилась, потому что даже теперь эти голоса гремели у нее в ушах. — Бен был единственным, у кого еще оставался здравый смысл; может, он просто испугался неприятностей — не знаю. Но он остановил машину и оттащил от меня Дуга и двух других. А они все смеялись и кричали, что я сама этого хотела, что я сама напросилась, что нечего было трясти перед ними своими титьками! И я побежала, хотя ничего не видела из-за слез. Как только Бен поставил меня на землю, я кинулась бежать. До моего дома было четыре мили, но я ни разу не остановилась. Я встала под горячий душ и смыла с себя пиво, но так и не смогла избавиться от ощущения их мерзких рук и звуков их хохота.

Джед подошел сзади и ласково обнял ее за плечи.

— Мне так жаль!

— Я не посмела никому об этом рассказать. Мне было стыдно. Я думала, что если кто-то узнает, то наверняка обвинит меня. Я думала, что они поверят Дугу, что я сама напросилась, — как будто у меня была возможность контролировать то, что я так рано созрела. И я жила с этим позором в душе — незаслуженным позором — целые годы, потому что не решалась открыть рот. Временами мне казалось, что этот позор буквально душит меня. И я до сих пор… до сих пор переживаю это слишком сильно. И мне трудно об этом говорить. — Она резко обернулась и заглянула Джеду в лицо. — Тебе нужно поговорить про Дэвида, про то, что ты чувствуешь. Я же знаю, как тебе больно, но ты стараешься все удержать в себе! — Все, она его потеряла. Кейт поняла это по его глазам, прежде чем он успел что-либо сказать. Во время своего рассказа ей удалось вернуть его к жизни, но теперь он снова замкнулся. — Перестань себя мучить! Дэвид не хотел бы, чтобы ты так поступал! Пожалуйста! — умоляла она. — Поговори со мной!

— Не могу. — Джед отвернулся и глухо добавил:

— Извини, мне очень жаль.

Кейт беспомощно смотрела, как он идет в ванную. Дверь захлопнулась, зажурчала вода.

Нет, она его не теряла. Разве можно потерять то„ чего вообще никогда не было?

— И мне тоже очень жаль, — горько прошептала она.

— Между прочим, я уже все решил насчет концовки, — сообщил Виктор, пока техники переставляли камеру на новое место. — Я сам переписал последние четыре сцены, и…

— Что? — Кейт не поверила своим ушам.

— Да ты не переживай, это же плевое дело! Просто я не пойму, как можно позволять Реджинальду Бруксу взять над ними верх. Вот слушай. Мозеса ловят во второй раз и везут обратно. Ларами с Джейн нападают на фургон и связывают возницу. Тут есть своя изюминка! Можно устроить классную сцену погони и даже добавить в нее юмора и…

— Нет! Ни в коем случае! — От ее вопля волосы у Виктора на голове встали дыбом. Все, кто был на площадке, уставились на нее. Она заметила, что Джед двинулся было в их сторону. Кейт выхватила у литературного редактора пачку листов и продолжала, хлопая себя по руке:

— Вот тот сценарий, который я написала! И именно так заканчивается фильм! Здесь нет места ковбойским скачкам или дешевому юмору! Это история о любви и жертвенности! О том, что Мозеса ловят опять и Джейн согласна пожертвовать жизнью и выйти замуж за Брукса — за отъявленную скотину, — чтобы спасти любимого человека, пусть даже раба! И это история о том, как Ларами возвращается в мир живых настолько, что находит в себе силы пожертвовать своей землей — последним, что у него осталось! Он любит эту землю всей душой, он поклялся отцу, что никогда ее не продаст, он впервые повстречался здесь с Сарой, здесь все еще живут его мечты и призраки прошлого — и все же он жертвует этой землей, чтобы Джейн и Мозес обрели свободу! Потому что Брукс готов на все ради этой земли! И ты идиот, если вообразил, будто Брукс что-то выиграл! Нет, выиграл как раз Ларами, потому что сумел победить прошлое и снова обрел надежду! Он выиграл, потому что вернулся к жизни!

Тишина.

Над площадкой повисла мертвая тишина — Кейт слышала лишь свое тяжелое дыхание.

— Так это ты написала сценарий? — наконец промямлил Виктор.

— Черт бы тебя побрал! — взорвалась Кейт. — Из всего, что я сказала, ты уловил только это? Ну да! Да, Виктор, это я написала сценарий!

— Но я же читал то, что ты сочиняла раньше, и… — Ему все же хватило ума вовремя прикусить язык. — Ну что ж, это, конечно, впечатляет, но меня все равно не устраивает концовка. Послушай, ты сначала прочитай те сцены, что я переписал…