я не уберусь отсюда самостоятельно?

– Нет, – сухо отрезал он, – и я все еще считаю, что тебе тут не место.

– Джек бы с тобой не согласился, – усмехнулась я, потянувшись за очередной сигаретой, но в последний момент передумала и сунула пачку в карман.

– Не спорю, но у него есть свои мотивы.

– О которых ты мне, конечно же, ничего не скажешь?

– Не сказал бы, даже если бы знал, – улыбнулся Лиам. Вся эта ситуация была максимально странной, но мне почему-то казалось, что он был вполне искренен. – Я хочу, чтобы ты понимала – друзей тут не бывает. Если кто-то будет с тобой милым, значит ему от тебя что-то нужно.

– И что тебе от меня нужно? – я фыркнула, всем своим видом показывая, что раскусила его игру, но Лиама моя реакция только позабавила.

– Что мне может быть нужно от тебя?

Он обвел меня таким взглядом, что мне стало не по себе. Казалось, что лед между нами вот-вот должен был треснуть, и словно тоже заметив это, Лиам снова натянул на себя маску недовольства, подтверждая мои первые догадки о его возможном притворстве.

– Я исключение из правил, и я просто хотел тебя предупредить. Считай это жестом доброй воли.

– С чего вдруг?

– Я не такой ужасный как тебе кажется, – он поднялся со ступеньки, на которой сидел, – поэтому я повторюсь, но это в последний раз, – наклонился ко мне, угрожающе метнув указательный палец, будто это был пистолет, – проваливай отсюда пока жива и не вляпалась по-крупному. Потому что то, что происходит сейчас – это лишь начало.

С этими словами он исчез в доме, даже не дождавшись моей реакции. Я же еще сильнее задумалась. Может я и правда ошиблась в своем мнении о нем?

****

– Очень самонадеянно сохранять такое спокойствие после всего, что ты натворила.

Прошло три дня прежде, чем я смогла чувствовать себя более-менее нормально для того, чтобы встретиться с боссом. Все эти дни я была почти без сил, только спала, ела и иногда выходила на улицу покурить. Ко мне постоянно приходили Агата и Джек, справлялись о моем самочувствии и поддерживали меня. Лиам же после того разговора словно старательно меня избегал, хотя он и раньше довольно часто отсутствовал подолгу и это вполне могло быть нормальным, но тоненький голосок в моей голове почему-то твердил, что это могло быть из-за меня. Хотя с чего бы ему было это делать я и сама понять не могла.

Наконец, я сидела на диване в гостиной, Итан сидел напротив меня с хмурым выражением лица и вот уже десять минут смотрел на меня, почти не отрывая взгляда и лишь иногда делая какие-то свои выводы. Конечно, мое внешнее спокойствие было результатом долгих и упорных репетиций перед зеркалом. Внутри бушевала буря, крушащая все на своем пути и орущая во все горло.

– Что же, я понимаю. Я подвела ваше доверие и теперь до конца своих дней буду работать в вонючих барах, – усмехнулась я, – но тогда лучше сразу пристрелите меня, потому что в то место я не вернусь.

– Надеюсь, ты понимаешь, что из-за тебя я лишился кучи денег и ты должна будешь их отработать. Но не сегодня. Сегодня очень важное дело и на него пойдут Лиам и Рей, – я кивнула в ответ, прекрасно понимая, что он не ждал ответа на свою реплику. – Эбигейл, твое поведение перестает меня устраивать и терпению моему тоже приходит конец. Ты почти испортила очень крупный заказ и умудрилась облажаться даже в баре! Другой на твоем месте уже рыл землю носом лишь бы заслужить мое прощение, но не ты.

– Не привыкла подстраиваться под кого-то, – хмыкнула я, всем своим видом пытаясь показать свою храбрость. Хотя на самом деле мне было дико страшно.

– Довольно! Только из-за того, что за все это время ты принесла мне немаленький доход, я дам тебе еще шанс. Последний! Я надеюсь, ты осознаешь, насколько короткий у меня разговор с теми, кто меня разочаровывает?!

Я едва сдерживала себя. Сердце застучало где-то в горле, а руки предательски затряслись. Итан встал, несколько раз прошелся туда-сюда по комнате и остановился возле окна. Вид его был привычно уверенным и властным, но необычно задумчивым. Несколько долгих минут он стоял спиной ко мне и вероятно обдумывал сложившуюся ситуацию. Я не рисковала подавать голос, не рисковала встать и уйти, даже дышала через раз. Я действительно боялась того, что меня теперь ждет.

Наконец, он тяжело вздохнул, прочистил горло и заговорил:

– Я знаю, как ты сможешь отработать свой долг, – произнес он, разворачиваясь ко мне.

– Я слушаю.

– Не уверен, знаешь ли ты, но мой бизнес весьма обширен. Даже полиция не обо всем знает, но это было бы очень глупо с моей стороны, – он снова сел на то же место и с минуту смотрел на меня странным немигающим взглядом, затем продолжил: – В общем, раз здесь у тебя не получается, думаю, ты идеально подойдешь для другого.

– Для чего же?

– Есть у меня особая ветвь бизнеса, – он нахмурился и, снова задумавшись, почесал подбородок, – которая предоставляет досуг исключительно мужчинам.

– Не поняла?..

– Тебе придется отработать свой долг, буквально, собой.

– Минуточку… Вы предлагаете мне стать проституткой?

Я не могла поверить своим ушам, не могла поверить своим глазам и вообще во все то, что происходит. Хотелось заплакать, но слез не было. Хотелось закричать, но крик застрял в горле. Хотелось закрыть уши руками и убежать отсюда, но тело меня не слушалось.

– Я предлагаю тебе работу в элитном эскорте.

Нет. Нет. Нет. Не может быть. Не может это все правда происходить со мной. Я закрыла глаза, надеясь, что, открыв их окажусь как можно дальше отсюда. Внутри бушевал ураган, еще не восстановившийся после драки организм молил о пощаде.

– …ты слышишь меня?

Я открыла глаза от крика, прозвучавшего где-то рядом. Итан навис надо мной, сидящей на диване, и излучал собой недовольство. Кажется, я умудрилась ненадолго выпасть из реальности.

– Что?

– Ты вообще слышала, что я тебе сказал? – возмутился он.

– Да, но я… Я не смогу.

– Ты не поняла, – он выпрямился и его голос прозвучал как приговор, – это приказ, а не предложение.

7 сентября

Мужчина сидел в своем кабинете, в котором в последнее время бывал довольно редко. Несомненно, ему каждый день приходилось раздавать какие-либо приказы, но он, как правило, любил делать это находясь в более неформальной обстановке. В кабинете же он чувствовал себя словно какой-то среднестатистический офисный клерк и