— О нет, друг мой, — улыбнулся король, кладя руку ему на плечо. — Мне хочется называть тебя так, ибо ты и есть самый настоящий друг. А еще ты лучший в мире советник. Ты поддерживал меня в течение многих лет, и я могу без преувеличения сказать, что, не будь у меня твоей поддержки, твоей силы и мудрости, я не стоял бы сейчас здесь.

— Ваше Величество, — смутился Планкет. — Я не заслуживаю подобной похвалы. Я — обычный садовник, а вы — высокое и сильное дерево...

— Выросшее только благодаря тебе.

— И теперь по этой причине я должен покинуть вас?

— Да. Потому что пришло время позаботиться и о других саженцах, растущих в квалинестийском саду. Нашим эльфам нужен военный командир. Им не терпится двинуться на Оплот. Стань же их предводителем. Ты сделаешь это для меня?

Советник встревоженно молчал.

— Планкет, — настаивал Гилтас, — префект Палтайнон из кожи вон лезет, чтобы занять это место. Если я назначу тебя, он будет рвать на себе волосы, но навредить уже не сможет. Пойми: он ведь ничего не знает об искусстве ведения войны, а ты старый ветеран. К тому же эльфы любят тебя. Пожалуйста, ради нашего народа, согласись!

— Хорошо, Ваше Величество, — ответил наконец Планкет. — Я искренне ценю ваше доверие и постараюсь его оправдать. Не одобряя общего решения, вы пытаетесь хоть как-то исправить ситуацию. Но не волнуйтесь: мы разобьем Владычицу Тьмы! Рано или поздно тень ее зловещих крыльев перестанет загораживать нам солнце, и под его воссиявшими лучами мы выметем врага с эльфийских земель.

— Ты действительно так думаешь? — угрюмо поинтересовался Гилтас. — Лично я в этом сомневаюсь. Мы можем разгромить Такхизис, но она уже успела поселить тьму в наших сердцах. К тому же я по-прежнему считаю, что приниматься за спасение чужих стран нужно лишь после освобождения собственной.

Планкет замялся.

— Говори, не бойся, — подбодрил его Гилтас. — Ты окажешь мне услугу, если развеешь мои сомнения.

— Я скажу только одно, Ваше Величество. Однажды, стремясь к обособленности, мы уже отгородились стеной недоверия и непонимания от тех, кто мог стать нашими союзниками. И вот сейчас у нас появился шанс доказать всему миру, что мы являемся его неотъемлемой частью. Мы завоюем уважение людей, а может быть, и их дружбу.

— То есть, — хитро прищурился Гилтас, — я просто чах в постели...

— О нет, Ваше Величество! — воскликнул изумленный Планкет. — Я имел в виду совсем другое!

— Знаю, друг мой. Надеюсь, ты прав... А теперь тебе пора на совет. Я уже сообщил Эльхане, что назначил тебя своим полководцем, и она это одобрила. Иди и помни: какое бы решение ты ни принял, оно будет принято от моего имени.

— Благодарю вас за доверие, Ваше Величество, — сказал Планкет. — Но позвольте спросить: а что вы сами собираетесь делать? Вы отправитесь с нами или останетесь здесь?

— Ты научил меня немного владеть мечом, Планкет, однако воин из меня так и не получился. Некоторые из эльфов не смогут присоединиться к вам — например, семьи с маленькими детьми, больные и старики. Я должен позаботиться о них.

— Но с нами намыливается Палтайнон. Что если в ваше отсутствие он попытается втереться в доверие к королеве? К тому же префект будет совать нос в переговоры с людьми — и это при его-то ненависти к ним!

— Понимаю... — вздохнул Гилтас. — В любом случае, сейчас тебе нужно поторопиться. Совет начнется с минуты на минуту, а Эльхана не любит опозданий.

— Хорошо, Ваше Величество, — поклонился Планкет и, бросив на короля задумчивый взгляд, удалился.

Эльфы подготовились к выступлению гораздо быстрее, чем ожидалось.

Они сформировали отряд для охраны тех, кто не пожелал покинуть дом. Правда, число защитников было невелико, но сильванестийские леса сами оберегали своих детей: деревья и пещеры прятали их от чужих глаз, а животные согревали и приносили им вести.

Еще одной небольшой группе эльфийских воинов надлежало курсировать вокруг Сильваноста, создавая иллюзию осады. И это им удалось на славу: Рыцари Тьмы, запертые в столице, понятия не имели о том, что практически все сильванестийские силы ушли, и от души проклинали Мину, бросившую их на произвол судьбы.

Кираты заступили на охрану границ. Долго пробирались они через земли, опустошенные магическим щитом, пока наконец не заметили маленьких зеленых росточков, пробивавшихся сквозь мертвую серую пыль. Кираты восприняли это как благоприятный знак для своей родины и своих собратьев, многие из которых уже погибли: кто под губительным влиянием щита, кто под тяжелыми сапогами Рыцарей Тьмы.

За два дня до отхода армии Гилтаса посетил Кайрин.

Увидев его встревоженное лицо, король сразу напрягся.

— Я слышал, вы собираетесь остаться здесь, — сказал сильванестиец. — Мне кажется, вы должны изменить свое решение и отправиться вместе с нами.

— Почему? — поинтересовался Гилтас.

— Чтобы защитить интересы вашего народа.

Гилтас вопросительно посмотрел на Кайрина. Тот покраснел.

— Мне сообщили эту информацию по секрету.

— Я не заставляю тебя нарушать клятву, — успокоил его Гилтас. — Можешь ничего не говорить.

— Я никому не давал клятвы. Полагаю, Самар не стал бы делиться со мной этими сведениями, если бы не надеялся, что я передам их вам. Вы знаете, что эльфы планируют идти через Халькистовы горы, но известен ли вам путь, которым они намереваются проникнуть в Оплот?

— Я никогда не бывал в тех местах...

— Наше войско заключит союз с темными гномами и будет продвигаться по их подземным туннелям. Гномам хорошо заплатят за это.

— Чем?

Кайрин опустил взгляд на усыпанный листьями пол.

— Деньгами, которые вы принесли из Квалинести.

— Но они принадлежат не мне, — возразил Гилтас, — а моему народу.

— Префект Палтайнон предложил это Эльхане, и она согласилась.

— Мой протест против его гнилого энтузиазма вызовет грандиозный скандал, однако ничего уже не изменит.

— Да, только сейчас Палтайнон, будучи сановитым вельможей, имеет доступ к казне, а если вы вернетесь, она снова окажется в вашем распоряжении. Возможно, вам придется подчиниться общему настроению и дать эльфам положительный ответ, но тогда вы хотя бы формально сохраните за собой право решать судьбу квалинестийцев и отобьете у префекта охоту к самодеятельности.

«Так, значит, вот как теперь обстоят дела, — сказал себе Гилтас, когда Кайрин удалился. — Мы уже платим Тьме за свое спасение. Сколько еще времени ей потребуется, чтобы засосать нас целиком?»

В день отбытия войска сильванестийцы ни разу не оглянулись на любимые леса — их сухие глаза смотрели прямо на север. Они шли молча, без песен, рогов и цимбал, ибо Рыцари Тьмы не должны были прознать об их уходе, а великаны-людоеды — об их приближении. Чтобы укрыться от взоров бдительных синих драконов, паривших в небесах, эльфы старались держаться в тени деревьев.