– М-да, не очень, конечно, – сказал тип. – Но давай, если хочешь, звони.

Алан прикинул в уме, во сколько ему обойдется звонок, и внутренне содрогнулся, но делать было нечего. Он протянул часы, ему дали трубку.

– Ты Саиду звонить собираешься? – прошептал Витольд.

Алан покачал головой. Он звонил Алле Афанасьевой. Вся надежда была только на нее.

* * *

В это время Алла с Николаем уже пили кофе у нее дома. Милому вечеру в ресторане предстояло завершиться процессом, который отделяет совместный ужин от совместного завтрака.

Внезапно у Аллы зазвонил мобильный.

– Это, наверное, мама или Сашка с дачи, – взглянув на часы, сказала она и бросилась к аппарату, оставленному в сумочке у двери.

Но номер почему-то не определился.

– Алло! – она нажала на нужную кнопку.

– Алла, это Алан, – сказали ей. – Я сейчас нахожусь в отделении милиции номер… Ты не могла бы за мной приехать? Вероятно, придется давать взятку. Возьми, пожалуйста, деньги, я их тебе потом верну. Когда сможешь приехать?

Алла посмотрела на часы, прикинула расстояние и ответила, что минут через сорок, потом нажала на отбой и прислонилась к стене в прихожей.

– Кто это был? – с беспокойством спросил Николай.

– Алан Фортунский, – с ошалелым видом ответила Алла. – Он в КПЗ. Задержан из-за отсутствия регистрации и появление в общественном месте в нетрезвом виде. Коля, ты поедешь со мной?

– Мне нужно только сделать один звонок, – Николай быстро пришел в себя и созвонился с коллегами, которые тоже устремились к отделению милиции, сотрудники которого пока не знали, что им в самое ближайшее время предстоит встреча со «старшими братьями».

* * *

А «братья младшие» никак не могли разобраться с табором. При виде Аллы с Николаем, прибывших первыми, цыганки тут же стали предлагать погадать и орали до тех пор, пока Николай не предъявил удостоверение дежурному и не заявил, что его интересует задержанный Великий князь Фортунский.

В отделении воцарилось гробовое молчание, даже цыганский гомон стих, и у изображавших предродовые схватки цыганок (что обычно делается в случае задержания) вроде как одновременно прекратилась родовая деятельность. И в этой гробовой тишине послышался скрип тормозов у входа. Затем в отделение ворвались трое коллег Николая. После этого все заговорили разом.

Сотрудники милиции впали в состояние шока, узнав, кто сидит у них в КПЗ, потом начали сомневаться, затем вывели нескольких задержанных. Известные бомжи и карманники, регулярно попадающие именно в это отделение, остались на нарах, хотя жаждали, чтобы вывели и их – новость распространилась мгновенно.

– Ну, и который из них Великий князь Фортунский? – спросил начальник отделения у Николая, когда перед ним выстроили в ряд группу довольно потрепанных лиц.

Алла узнала Алана сразу же, но поразилась его внешнему виду. Лично она встречалась с ним четырнадцать лет назад, а потом видела только на фотографиях, где он выглядел очень представительно. Теперь перед ней стоял мужчина неопределенного возраста – от тридцати пяти до пятидесяти, с опухшим от долгой пьянки лицом, как минимум пару дней не бритый (собрался косить под Родиона Хитрюковича?), одетый в какой-то поношенный лоснящийся пиджак явно с чужого плеча и видавшие виды (и грязь) старые джинсы, порванные на одном колене. Его верный соратник Витольд, которого Алла тоже признала, выглядел не лучше. Алла помнила его с очень аккуратной маленькой бородкой, с которой он изображался на всех снимках. Борода присутствовала, но за ней явно никто давно не ухаживал, волосы не только не укладывали (а они у Витольда были до плеч), но и не расчесывали, и в эти минуты прическа Витольда чем-то напоминала воронье гнездо. Одет он был, как и князь, в тряпье с чужого плеча, к тому же давно не стиранное.

– Алла? – Николай повернулся к Афанасьевой, возможно, не мог до конца поверить, что один из присутствующих мужчин – Великий князь Фортунский Алан.

– Вот, – Алла показала пальцем.

Первой очнулась одна из цыганок и предложила погадать Великому князю Алану, сообщив, что прямо сейчас видит большую любовь и огромную корону, сверкающую бриллиантами, у князя на голове.

Потом все опять заговорили одновременно. Все не могли оторвать глаз от Алана. Откуда ни возьмись, появились журналисты. Возможно, их вызвал кто-то из милиции, кому ряд газет и журналов платят за своевременное сообщение о сенсации. Прессу пытались прогнать, но не тут-то было. Вскоре в отделении стало не продохнуть. Начальник предложил «старшим братьям» пройти к нему в кабинет, с собой прихватили и Алана с Витольдом, Николай взял под локоток Аллу. Другие сотрудники стали наводить порядок среди задержанных и журналистов, которые никуда уходить не собирались, надеясь добиться интервью с князем, и названивали в свои редакции, сообщая потрясающую новость. Вскоре к отделению прибыли новые группы представителей СМИ, за ними последовали зеваки. Собиралась демонстрация, которая начинала выкрикивать лозунги: «Руки прочь от Великого Князя!», «Свободу Алану, спасающему наших олигархов от произвола властей!» и другие.

Тем временем в кабинете начальника отделения шло совещание. Все сотрудники органов созванивались со своим начальством и получали указания о дальнейших действиях. В принципе, возможные варианты развития событий начальством Николая уже обсуждались – как и план действий в случае того или иного варианта, но никто не мог предположить, что Великого князя, задержанного из-за отсутствия регистрации, найдут в отделении милиции Петербурга. Алле тем временем разрешили пообщаться с отцом своего ребенка.

– Ты как? – шепотом спросила она.

– Плохо, – ответил Алан. – Пить очень хочется.

Алла тут же обратилась к русским мужчинам, которые не могли не знать, как человека мучает жажда после вливания в организм изрядной доли спиртного, а князь-то еще пил непривычные для себя напитки – не мог он на элитных винах и коньяках подготовиться к нашим количествам и горилке. Князь с Витольдом с жадностью припали к граненым стаканам с водой.

Потом Алан шепотом попросил Аллу спасти его от русской мафии.

– Так тебя все-таки мафия выкрала? Литвинов? Что он требовал?

Алан не стал отвечать ни на один из заданных вопросов.

– Алла, я скажу только тебе. Этим, – кивок на совещающихся сотрудников органов, – не буду. Алла, я украл у вашей мафии их общак! – слово он произнес по-русски, по слогам и выделяя каждую букву. Более того, Алле показалось, что это слово Алану очень нравится и умение его произнести вызывает гордость.

Алла мгновение тупо смотрела на Великого князя, потом дико расхохоталась. Сотрудники органов стали на нее коситься, но продолжили совещаться.

– Я серьезно, – прошипел Алан.

Она прекратила смеяться, вытерла выступившие слезы и произнесла одно слово:

– Как?